Белый воин - Осадчук Алексей - Страница 22

Странное спокойствие вдруг обволокло сознание юноши. Движения твари замедлились, начавший падать снег медленно опускался на землю, на одежду, на все вокруг. Снежинки, как будто нехотя, неспешно кружились в своем последнем танце. Даже звуки, точно на старом заторможенном проигрывателе, звучали протяжно и лениво. Жизнь для него сейчас была похожа на замедленное кино, где единственными актерами были он и уже прыгнувшая старая волчица.

Ксандр ожидал от нее более быстрых движений. Зверь неспешно, как будто давая противнику возможность уйти от удара широкой когтистой лапы, плавно проплыл мимо увернувшегося принца. И, лишь слегка задев щит, приземлился на том самом месте, где только что стоял жалкий человечишка. Движения давались принцу тяжело, словно сквозь невидимое желе, но все же он был намного быстрее атакующей его твари. Ему удалось еще несколько раз увернуться от ее когтей…

…К’ра подпустила двуногого к мертвым детям. Он, отложив свой длинный клык и панцирь на землю, достал еще один, поменьше, и стал доставать из их тел какие-то ветки, на которые она сначала не обратила никакого внимания. Концы веток заканчивались маленькими острыми зубами. Их было много. Достав последний зуб и вытерев об шерсть Р’ханы короткий клык, он повернулся и пошел обратно в сторону скал.

Пор-р-ра!

Старая К’ра выскочила из своего укрытия с глухим рычанием. Сколько раз она этим грозным рыком заставляла замереть свою жертву!

Но странный двуногий нисколько не испугался: он резво развернулся и выставил вперед свой длинный клык, закрывая сердце и горло панцирем. Он не бежал, не кричал, даже не дрожал. Стоял молча и ждал боя.

После первого прыжка она поняла, что двуногий оказался намного быстрей, чем она. Сколько она ни старалась достать его, ничего не получалось. Впервые за долгие зимы на ее пути стоял очень опасный противник. Прячась за своим панцирем, он легко уворачивался от ее мощных лап и клыков. Но все же он ошибся: поскользнувшись, двуногий отвлекся.

Старая шарр’хи не могла упустить этот момент. Прыжок был стремителен — это был лучший прыжок в ее жизни. Она почувствовала, как лапы коснулись панциря ненавистного двуногого, еще мгновение — и ее пасть наполнится горячей и сладкой кровью врага, а потом она вырвет его сердце и печень… Но вместо мягкого и нежного мяса она почувствовала, как что-то очень холодное и острое пронзает ее грудь и устремляется дальше, к жарко бьющемуся сердцу… Он обхитрил старую и мудрую К’ра, его длинный острый клык достал мать шарр’хи…

Он победил…

Победил…

Победил…

По…

…Идея подставиться пришла в голову сама собой. Сделав ложный шаг влево, он нарочно поскользнулся, чем немедленно вызвал молниеносный прыжок зверя. Закрывшись щитом и выставив вперед шеттир, он ощутил удар огромной силы, опрокинувший его на землю. Ксандр не смог удержать вырвавшийся клинок, наполовину вошедший в грудь волчицы. Его лезвие, упершись рукоятью в мерзлую землю, пронзая сердце, вошло по самую гарду. Лежа под щитом, придавленный огромной тушей, он чувствовал, как постепенно затихает слабо бьющееся сердце старой волчицы…

Глава 11

ТЕПЛАЯ ПЕЩЕРА

С огромным трудом выбравшись из-под громадной туши, он едва не потерял сознание. Доспех тянул к земле. Тело дрожало. Снимая с головы шлем, Ксандр обнаружил, что из носа идет кровь. Казалось, голова сейчас лопнет, словно тонкий мыльный пузырь. Покачнувшись и не удержав равновесия, принц сел в сугроб рядом с мертвой волчицей. Сомнений не было! В нем проснулся Дар его отца! Альдор говорил, что у всех королей династии Дар просыпался по-разному, но чаще всего — от сильного душевного потрясения. В данном случае это был сильный испуг. Если бы не вовремя проснувшийся Дар, лежать бы ему на снегу с разорванным горлом.

Немыслимо! Он двигался в бою намного быстрее твари!

Расплата — ужасная боль в висках и слабость во всем теле.

Во рту сильно пересохло. Чтобы унять дикую жажду, он с жадностью стал есть холодный сухой снег, поминутно прикладывая его к вискам и лбу. Утолив кое-как жажду и взяв себя наконец в руки, он поднялся на ноги.

Нужно спешить, пока тело волка не остыло на морозе! Шеттир вышел легко, оставив маленькую незаметную ранку на груди зверя. Шкура была великолепной! Достав острые ножи-руги, Ксандр приступил к работе. Провозившись до заката, перепачкавшись с ног до головы в волчьей крови, он растянул снятую шкуру на снегу. Она была настолько огромна, что даже на первый взгляд человек мог обернуться в нее несколько раз.

Оставаться внизу на ночь было небезопасно. Дотянув шкуру до подножия скалы, принц, обнажив клинок, отправился за хворостом к ближайшим деревьям. Когда костер хорошо разгорелся, освещая часть спасительного утеса, стало немного веселее.

Сделав еще одну ходку за дровами и немного передохнув, Ксандр продолжил заниматься шкурой. Растянув ее на широком и низком валуне, начал процесс скобления.

При свете костра работа продвигалась намного медленнее, чем это могло быть при дневном свете. Нужно было спешить: как назло, ударил сильный мороз. Пальцы, мокрые от крови и снега, быстро коченели, их приходилось постоянно отогревать у костра. Провозившись несколько часов в полутьме с огромной и тяжелой шкурой, борясь с постоянной тошнотой от противного запаха волчьей шерсти, он наконец закончил. Подошел момент истины. Подействует ли хваленый альвийский эликсир? Или это всего лишь сказка?

Достав заветный пузырек из сумки и откупорив плотно закрытую пробку, он с опаской понюхал содержимое. Странно — из бутылочки приятно пахло сухими травами. Ему запомнился этот запах, когда они с ребятами заходили один раз в аптеку за аскорбиновой кислотой: там тоже приятно пахло лечебными травами.

— Ну что? Будем пробовать? — спросил он самого себя.

Как действует препарат, Ксандр не знал. Крис вскользь говорил как-то, что для процесса хватает пары капель. А на какой размер шкуры? Какой толщины? Ответов на эти вопросы не было.

— Что же, тогда методом «тыка», — сказал он себе под нос, капая первую каплю на середину шкуры.

Результат превзошел все ожидания, даже дух захватило от увиденного зрелища! Маленькая, светящаяся тусклым зеленым светом капля эликсира, упав в центр, надулась небольшим пузырем и лопнула. От места падения капли, словно по воде, по поверхности оскобленной кожи пошли тускло-зеленые, завораживающе светящиеся круги. Их было немного, всего четыре или пять. Охватив почти весь центр шкуры, круги распались.

Когда приятное зеленое сияние полностью погасло, он решился притронуться к этому месту рукой. Поразила необычайная мягкость и шелковистость шкуры. Перевернув и понюхав мех, принц больше не ощутил противного резкого запаха волчатины. Запахи пропали совсем. Также поразила необычайная легкость меха — он был почти невесомый, резко контрастируя с еще необработанной частью шкуры, ставшей на морозе уже больше похожей на твердый и тяжелый кусок дерева. Следы крови тоже пропали. Ксандр поспешил закончить чудесную обработку оставшейся части шкуры. И снова его лицо осветилось пленяющим изумрудным светом…

Закончив со шкурой, принц свернул ее и забросил за спину. Сверток удобно крепился с помощью тонких ремней. Также засунул за пояс довольно толстую сухую ветку черного дерева. Оставив горящий костер внизу, полез на вершину теплой скалы — желания спать на земле не было. Откуда брались силы? Наверное, уставшее грязное тело само, предвкушая скорый отдых, хотело устроить этот отдых с максимальным комфортом.

Забравшись на площадку, откуда велась утренняя стрельба, Ксандр поджег с помощью зажигалки конец ветки. Она разгорелась хорошо, и уже с помощью этого импровизированного факела принц начал тщательный осмотр вершины скалы.

Она походила на огромный петушиный гребень. Обойдя достаточно плоскую поверхность, подсвечивая себе огнем, Ксандр обратил внимание на довольно широкую трещину в одном из гигантских гребней. Почему он не заметил ее утром? Странно. Хотя ничего странного — тогда было не до трещин. Да и свет был такой, что она особо не выделялась. А при свете факела проем виднелся четко.