Мастер дороги - Аренев Владимир - Страница 11

– Хорош, – признал мальчишка.

Фриух и его слуга шли прочь от города по ночной дороге. Согласно условиям поединка, сразу после его завершения они должны были покинуть Иллгайрэт.

– Пожалуй, за последние несколько турниров это твой лучший дракон. Но Финдбеннахова феникса ты так и не превзошел. – Мальчишка помолчал, подбрасывая в воздух серебряную монетку. Зависнув у него над головой, она на мгновение превращалась то в мотылька, то в воробышка, а потом снова становилась монеткой и падала в подставленную ладонь. – И ты мог бы продержаться подольше! – сварливо заметил Бурый. – Конечно, если бы не был так упоен величием собственного дракона!

– Но, учитель…

– «Но, учитель»! – передразнил маг. – Скажи мне, Фриух, ты хоть понял, что сегодня Финдбеннах преподал тебе очень важный урок?

– Понял, конечно, – обиделся рыжий. – Первое правило свинопаса, верно?

– Ну, значит, есть еще надежда, что я не зря потратил на тебя столько лет! Только не радуйся раньше времени: ты слишком безответственен, чтобы можно было поручить тебе заботу о горожанах. Быть магом – это не только владеть силой, но и знать, как и когда ее применять. И главное, о чем надлежит помнить каждому из нас: те, за кого мы в ответе, – простые люди. Ты уже сейчас неплохо управляешься со своим даром, но слишком гордишься этим. Тебе недостает смирения. Прав был Финдбеннах: тебе надо походить по миру, пожить среди обычных людей. Тогда и поглядим…

– Позвольте вопрос, магистр?

Донн кивнул, и рыжему показалось, что из-под иллюзорной мальчишечьей личины проступило другое, настоящее лицо: густые брови, крючковатый нос, колючий взгляд карих глаз.

– Скажите, что просил передать вам Финдбеннах? Что именно «забыто»?

– А, это!.. Было у нас одно давнее недоразумение, – туманно отозвался Донн. – Повздорили когда-то, молодые были, горячие. Пожалуй, я навещу старика, когда ты станешь достаточно взрослым, чтобы можно было хоть ненадолго оставить тебя без присмотра. И кстати, – добавил он, прищурившись, – что это ты имел в виду, когда говорил про «старого зануду»?

История о поединке двух свинопасов входит в корпус текстов ирландского эпоса – и выглядит по сравнению с другими легендами достаточно странно. В самом деле, с чего бы вдруг двум свинопасам обладать такими волшебными способностями? Я попытался представить, что же на самом деле кроется за рассказом об их противостоянии.

А потом один талантливый писатель и проницательный издатель сказал про «Первое правило…», что это – и не рассказ-то вовсе, а фрагмент из чего-то большего. И ведь как в воду глядел! Во всяком случае еще одна история про Финдбеннаха и Бурого Донна уже какое-то время ждет своей очереди. Надеюсь, дождется…

Каморка под лестницей

Ядословец работал рецензентом не один год. Поэтому когда услышал краем уха: «Не подскажете, где я могу найти…» – понял, задницей почувствовал: пришли за ним. И не подарками осыпать, не с благодарностями в ножки падать, а совсем для другого.

Для таких случаев в Книжной палате существовал черный ход, которым Ядословец и воспользовался. По отполированной сотнями подошв лестнице скатился вниз, выскользнул на улицу Св. Розенталя, оттуда поднялся к площади Всех Грешников, а там и до дома было рукой подать. Жил Ядословец в квартале тихом, пристойном, а еще пару-тройку квартир снимал «на всякий случай», вот как раз на такой, как сегодня. Потому что перед домом-то слонялся тот самый, из Палаты, вопрошатель: худой, взъерошенный, с пламенным взором. Ядословец даже голову не стал ломать, кто из «отказников» последней партии мог настолько возжелать его крови: возжелать мог любой.

Ядословец отправился на съемную квартиру, что была на аллее Спящих Красавиц, аккурат под похоронной конторой «В гробу стеклянном». Место тихое, работать можно и на дому, рецензентам в Палате такое дозволялось. Он послал в Книжную почтового нетопыря, с тем чтобы завтра по этому адресу доставили новые сочиненья борзописцев. А утром, по глупости да рассеянности, не взглянул в волшебное зеркальце, что над входной дверью висело, замки отпер, засовы откинул – и здрасьте, на пороге… а вот уже и в квартире – стоит давешний вопрошатель. Протягивает сверток: «Из Палаты просили передать».

Ядословец, от такого проворства опешивший, сверток принял, а гость уже в кресле устроился, ногу на ногу забросил, вопросец задал. Привычный, в общем-то, вопросец, «отказники» его всегда задают, аккурат перед членовредительством:

– Не узнаёте?

– Отчего же, узнаю. – Ядословец очень хорошо помнил «Правила обращенья с “отказниками”, буде таковые, с целями агрессивными, проникнут в жилище ваше». Он даже прислушался к свертку, не тикает ли там жучок-бомбуин. Нет, сверток лишь шелестел привычным рукописным шелестом, а гость, между тем, ждал ответа, снисходительно усмехаясь. – Конечно же узнаю, как не узнать!

– И это по меньшей мере странно, ведь последний и единственный раз мы встречались двадцать пять лет назад.

Без членовредительства не обойдется, понял Ядословец и примерился уже швырнуть в «отказника» сверток да дать деру через окно (во внутреннем дворе, под окном, он нарочно устроил клумбу с цветами-матрасиками). Однако ж следующие слова гостя спасли клумбу:

– Так что помнить вы меня не можете, да и сочиненья мои вряд ли читали. Точнее, читать могли, а рецензировать – нет.

– Как же так? – не понял Ядословец.

– С моими работает другой мастер, – пояснил гость. – А прочесть их вы могли в книжках, где же еще.

Ядословец не стал объяснять, что ему довольно рукописей из Палаты и что он никогда не читает для удовольствия, ибо нет занятия глупей и бесполезней. Вместо этого он задал вполне резонный вопрос:

– Тогда зачем же вы хотели меня видеть?

– Чтобы предложить сотрудничество.

– Простите, но я…

Гость покачал головою:

– Выслушайте, прежде чем отказываться. Это не займет много времени.

Ну что же, Ядословец выслушал. И, конечно, не поверил.

– Сочинять с вами в соавторстве?!

– Не совсем так. Выпускать в соавторстве книги.

– А сочинять…

– Они уже сочинены.

– Вами?

Гость засмеялся:

– Не мною, что вы! Собственно, я не знаю, кто их автор. В том-то и загвоздка: эти книги никому не принадлежат, они ничьи. Это даже не совсем книги. Впрочем… убедитесь сами, – и он указал на сверток, который Ядословец по-прежнему держал в руках.

В свертке лежали несколько рукописей, оформленных должным образом: имя автора вымарано, вместо него – шифр (ничто не должно влиять на объективность рецензента!). Впрочем, нет, на одной не было ни имени автора, ни шифра.

– Прочтите, – сказал гость, – сочиненьице небольшое. Это лучше всего: сразу воочию убедитесь… – и он махнул рукой, дескать, читайте-читайте, потом все объясню.

Ядословец с профессиональной проворностью пробежал глазами по страницам, хмыкнул, вернулся к началу и прочел текст уже внимательней.

– Да, – сказал, – любопытно. Вполне, – сказал, – достойно лицензии. Признайтесь: ваше?

– Говорю же: нет! Видите ли, тут целая история. Недавно мне понадобилось поработать в Королевской библиотеке, в дальних архивах. Собирал материал для одной книжонки… впрочем, не важно. Проводил я в архивах изыскания и наткнулся, знаете, на каморку неприметную, под лестницей древней сокрытую. А может, попросту забытую или вообще никому не известную.

Ядословец, знакомый с Библиотекой не понаслышке, вполне мог подобное представить.

– А в каморке, значит, лежал этот вот опус? – Он приподнял пачку листов… и вдруг обнаружил, что те тают в воздухе. Мгновение – и следа от них не осталось.

– Не волнуйтесь, – сказал гость, – так оно всегда случается. Стоит рукопись прочесть, как она возвращается обратно в каморку.