Путь изгоя - Катюричев Михаил Сергеевич - Страница 62

Кажется, я переборщил, зачерпнув с перепугу слишком много силы. Да, это позволило с легкостью сформировать разрыв пространства более метра длиной, но за все нужно платить. В моем случае, открываясь силе, я впускаю в себя и безумие разрушителя. Оно пьянит не хуже шампанского, делая мысли легкими и задвигая здравый смысл куда-то вглубь сознания. Пока я пытаюсь совладать с нахлынувшей эйфорией, мой противник судорожно формирует лечащее плетение, со второй попытки ему это почти удается. Все так же смеясь, отрубаю ему левое предплечье. Успеваю заметить вспышку при соприкосновении с тканью балахона – роба тоже не так проста, как выглядит. Снова отскакиваю, чтобы не замараться кровью. Сегодня я ненормально брезглив.

Купаюсь в волнах чужой боли и ненависти. Чуть пряный вкус обреченности ощущается почти физически. Ну-ка, посмотрим, что ты будешь делать без рук. Мой противник начинает втягивать в себя просто невероятные объемы энергии. Кажется, он владеет каким-то из способов блокировки боли, слишком осмысленно действует. Из собранной энергии медленно начинает формироваться нечто, пока что только внутри мага. Это надо заканчивать. Испытать результат подобной волшбы на себе очень не хочется. Остатки здравого смысла вопят об опасности. Делаю несколько быстрых шагов и на проходе перерубаю ноги противника. Не сбавляя скорости, двигаюсь дальше, всем существом чувствуя, как собранная магом сила выходит из-под контроля. На землю падает уже просто обгорелый скелет. Некоторое время он еще продолжает пылать, но вскоре сила рассеивается. От моего противника осталась лишь горстка пепла. Когтями и зубами вцепляюсь в безумное желание подойти и помочиться на останки врага. К черту!

Наконец источник удалось укротить. Я снова спокоен и почти адекватен. Смахиваю со лба капли холодного пота. Три секунды борьбы с самим собой дались тяжелее, чем весь предыдущий поединок. На этот раз я подошел к краю слишком близко. Круг гаснет, и я, пошатываясь, иду к своему месту. Ловлю внимательный взгляд архимага и успокаивающе киваю. Все, мол, в порядке. На меня смотрят как на монстра. Все без исключения. Ан нет, Висса о чем-то шушукается с Лили и Катариной, демонстративно не обращая на меня внимания. При моем приближении боевая пятерка снова закрывает собой принцессу. Идиоты. На ходу выпиваю подхваченный со стола бокал и направляюсь к выходу. Праздновать уже нет никакого желания. Отходняк после эйфории боя? Или перерасход сил? Сейчас бы просто добраться до кровати и вырубиться.

Глава 22

Лето. Академия опустела. Осталось десятка два студентов и несколько преподавателей. Все остальные укатили кто куда. Скучно. Королевский двор (и Лилиана в том числе) откочевал в летний дворец ближе к морю. Вдруг вспомнилось, что я здесь уже год. Накатила жуткая тоска по дому. Целыми днями валяюсь на кровати, перебирая крупицы воспоминаний, некогда задвинутые в дальний угол. Становится только хуже. Попытка развеяться, посетив первый концерт Элизы, закончилась скандалом. Слушатели подняли шум, заявляя, что не будут сидеть в одном зале с этим, и начали уходить. На скрипачку было жалко смотреть. Пришлось выйти, чтобы не портить девушке праздник. Так что я полностью погрузился в доступные мне развлечения – тренировки с Льюисом и книги. Причем читать пришлось учебники, так как местные рыцарские романы невыносимо пафосны и приторно-романтичны. Зато по наводке Клавикуса я нашел несколько очень интересных книг о тонкостях магии разума. Ну и моя любимая Большая Черная Книга не оставалась без внимания. Правда, ритуалы магии крови приходилось изучать лишь теоретически. Творить запрещенное колдовство в академии – на это даже моей наглости не хватило.

Наведался я и к кузнецу, упомянутому Калласом. Тот действительно грезил созданием брони из кости крайса. Запас кости был (мастер Герд рассказал, что собирал ее много лет, перекупая по случаю), а обработку я взял на себя. Шестьдесят золотых лишними не будут, к тому же мастер оказался человеком общительным (а на первый взгляд – питекантроп и тот выглядит дружелюбнее) и охотно делился знаниями. Сама работа была не сложной – вырезать из кости обведенный угольком контур и проделать отверстия под крепление. В день получалось сделать не более трех десятков пластин, но даже такая скорость была фантастикой по сравнению с обычными методами.

Работа близилась к завершению. Герд поднял мою долю до сотни монет, благо на доспех уже нашелся покупатель, и мне даже подумать страшно, сколько он заплатит за готовый продукт. Довольный жизнью, я возвращался в академию и на группу людей впереди поначалу даже не обратил внимания. Среагировал, только когда пятеро вооруженных кто чем горожан преградили мне путь. Из проулка вышли еще четверо мужчин, отсекая мне пути к отступлению. Что-то не похожи эти люди на грабителей – слишком хорошо одеты.

Вооружены в основном дубинками, хотя есть и мечи. Обе группы медленно сближались, захватывая меня в кольцо. Что-то мне совсем не хочется устраивать резню посреди города. Стою на месте, намеренно игнорируя тех, что сзади. Когда до нападающих оставалось не более трех шагов, один из бандитов все же соизволил заговорить:

– Ну что, любитель дуэлей, пора отвечать за свои поступки. Лучше не дергайся, тогда будешь жив. Какое-то время.

Ага, сейчас! Отступаю как бы в испуге и бью ногой назад. Точно в пах одному из подкрадывающихся сзади! Развернувшись, бросаю согнувшегося от боли мужика под ноги первой пятерке и, врезав на проходе в ухо еще одному наемнику, бросаюсь бежать. Попетляв по переулкам, мы дружной компанией вылетаем аккурат на патруль стражи. Я останавливаюсь. Солдаты тут же берут меня в кольцо. Преследователи пытаются до меня добраться, утверждая, что я грабитель и преступник. Я в свою очередь объясняю ситуацию с моей точки зрения. Скорее всего, это наемники но-Лизи, которые должны отомстить мне за дуэль. Договорить не успеваю – удар по затылку гасит сознание.

Поток холодной воды возвращает меня из небытия. Голова раскалывается. Матерясь сквозь зубы, пытаюсь встать. Это нелегко – руки скованы, хорошо хоть спереди. Судя по ощущениям – наручники арнириевые. И такой же ошейник. Мокрая рубашка липнет к телу. Наручи с метательными ножами исчезли. Пока пытаюсь привести мысли в порядок, меня грубо вздергивают на ноги и куда-то ведут.

Ведут меня, оказывается, к местному начальнику. Десятник он, сотник или этот, как его… кенгар, понятия не имею. Так и не выяснил по поводу местной табели о рангах. Сам он тоже не представляется, начав сразу с вопросов.

– Имя.

– Даркин Кат. – Пока будем сотрудничать со следствием. – В чем меня обвиняют?

– В грабеже и нападении на патруль городской стражи.

– Бред.

– Есть свидетели. К тому же при тебе нашли кошелек с десятью серебряными монетами. Один из потерпевших его опознал.

– Чушь, – отметаю я обвинения. – Я один и без оружия напал на десяток вооруженных наемников и отобрал у них кошелек? Кошелек мой и, кстати, в нем было двадцать пять монет.

– Ты маг. Значит, количество противников для тебя не имеет значения. К тому же темный маг, и этот факт доказывает, что напал именно ты. Еще при тебе нашли вот это. – Сотник (пусть будет сотник, как-то ведь надо его называть) выкладывает на стол мои наручи. – Признавайся, кого ты собирался убить! Говори!

– Никого. И как маг и ученик академии, я требую присутствия здесь своего куратора, – по идее, есть у меня такое право.

– Не указывай мне, что делать! – Собеседник выходит из себя. – Лжешь мне в глаза и еще чего-то требуешь? Ты у меня во всем сознаешься! – И уже обращаясь к конвою: – Бросьте его в шестую камеру.

Камера не ахти. Тонкий слой прелой соломы, слабый свет из малюсенького окошка, несколько тел разной степени вонючести. Массивная дверь с зарешеченным оконцем лязгает засовом. Сажусь на пол у стены и пытаюсь хоть немного подлечить шишку на затылке. Какой-то заросший здоровяк встает и направляется в мою сторону. Если я правильно понимаю, меня сейчас должны избить и отобрать то, что еще осталось. Жаль, арнириевый ошейник не позволяет использовать даже магию разума. Великан начинает что-то бубнить. Вспоминаю, как произносится «слово страха». Модулированный особым образом голос приправляю еще и эмоциональным ударом.