Джаханнам, или До встречи в Аду - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 52

Суриков резко обернулся на звук нового голоса, и во внезапно наступившей тишине Карневич увидел, как краска сбегает с его лица. Ничто из случившегося сегодня, – ни генеральный директор его завода, вызванный в прокуратуру, ни ссора с Рыдником, ни даже снимки в «Клубничке», – не подействовало на Сурикова так. Можно было подумать, что на него плеснули серной кислотой.

Человек, шагнувший из лифта, был высок и болезненно худощав. Черные брюки; серый кашемировый свитер, трость в левой руке, чисто выбритый подбородок и худое лицо с безразличными к миру иконописными глазами. Темно-русые волосы новоприбывшего были чуть длинноваты, правая прядь свисала на глаз, но Карневич заметил под бровью этого человека звездчатый шрам. Другой шрам угадывался у скулы: странно было, что его не попытались скрыть под мелкой бородкой.

За плечами человека стояли двое охранников, и это было само по себе удивительно: никого на свадьбу с охраной не пустили. Но еще удивительней были сами охранники. По всей России облик охранника был стандартным: медведь в камуфляже. Если медведь состоял во вневедомственной охране, он носил автомат и бегал по делам хозяина. Если медведь был частный, он носил пистолет и бегал по делам хозяина.

Эти охранники были среднего роста, с курчавыми черными волосами и оливковой кожей. Из-под ворота безупречно пошитых пиджаков к уху поднимались крученые проводки раций. Охранники стояли совершенно неподвижно, сложив руки перед собой, и каждому при взгляде на них было ясно, что они никогда не понесут за хозяином портфель и никогда не принесут его гостю чай, и что они умеют делать только три вещи: охранять, умирать и убивать.

Сергей Карневич ни разу в жизни не видел фотографий хозяина группы «Логос» Данилы Барова. Если уж на то пошло, фотографий его не видел никто, и сейчас, глядя на изуродованное пулей лицо, Карневич понимал почему. Мало кто на Западе захочет иметь в партнерах компанию, президент которой выглядит как ветеран горячих точек.

Человек шевельнулся, его палка с резким стуком ударилась о мраморные плиты пола.

– Привет, Руслан. У тебя свадьба. Желаю тебе много детей. Это ведь для вайнаха самое важное – дети?

Руслан, скрестив руки на груди, чуть насмешливо поклонился.

И тут же тишину разорвал приветливый материнский голос губернаторши:

– Господи, Данечка! Да как же давно вас не было видно!

«Данечка»? Сергей Карневич никогда не слыхал, чтобы хозяин группы «Логос» имел в крае хоть какой-то бизнес. Если на то пошло, то он знал о группе «Логос» только то, что он читал каждую неделю в специализированных журналах для инвесторов. Он даже помнил, как удивился, заметив, что несмотря на то, что группа «Логос» приобрела в прошлом году два крупных химкомбината на юге России и несколько угольных компаний с общим объемом добычи в три с половиной миллиона тонн, прибыль финансового центра группы – банка «Логос» составила ровно триста семьдесят тысяч долларов. Эти цифры никак не согласовывались друг с другом, и, будучи в Москве, Сергей спросил у приятеля, инвестиционного банкира: не кажется ли ему, что группа «Логос» стоит на грани разорения? Ответ банкира потряс американца. «Данила Баров процветает, – сказал банкир, – только человек, имеющий прекрасные отношения с администрацией президента, может позволить себе указать в качестве прибыли банка куриные сопли».

– У меня не было бизнеса в крае, Ольга Николаевна.

– А теперь появился? – негромкий, полный скрытой иронии вопрос принадлежал Артему Сурикову.

– Да. Я получил в бербоут-чартер немецкие ярусоловы. Так что – мы играем?

– Садись, – сказал Суриков.

– Ты не играешь, Руслан? – спросил Баров.

Хозяин казино покачал головой.

– Тогда сдай нам карты.

Баров сел за стол напротив Сурикова. Справа от него оказались зам губернатора с Моржом, слева Глотов и Аркаша Наумов. Руслан быстро раздал карты, и первый туз оказался у Глотова.

Раздача начиналась с Барова.

– Втемную, – сказал Баров и поставил перед собой еще четыреста долларов.

Глотов невозмутимо раздал всем присутствующим по две карты. На третью карту, рубашкой вверх, Баров положил две стодолларовых фишки.

Наумову пришла шестерка пик. Он взглянул в свои карты, пожал плечами и сказал:

– Пас.

Зам губернатора, получив десятку бубен, аккуратно добавил в банк восемьсот долларов. Суриков и Глотов остались в игре, Морж спасовал. Баров открыл свою карту: это была семерка.

– Банк, – сказал Баров.

– Деньгами давишь? – спросил Глотов, – банк.

После новой раздачи у Барова оказалось две семерки.

– Банк, – невозмутимо сказал Баров.

Зам губернатора вышел из игры. Глотов попросил следующую карту. В банке было уже двенадцать тысяч.

– Банк, – проговорил Баров.

У него были две семерки и дама. У Сурикова – девятка, валет и дама. Смотрелось на стрит. Глотову пришла совсем барахляная карта, и он с сожалением сказал:

– Пас.

– Банк плюс банк, – сказал Суриков.

– Делим не глядя или вскрываемся? – спросил Баров.

– Вскрываемся. Не могу фишку обидеть. Больше не придет.

Суриков перевернул свои карты. Стрита у него не было: были две дамы и две девятки.

Баров перевернул свои: семерок было четыре.

– Я думал, ты блефуешь, – спокойно сказал Суриков.

– Я играю только наверняка.

Наумов сгреб со стола карты и принялся их тасовать. И тут заговорила Ольга Николаевна.

– Данечка, я не поняла, что вы сказали насчет ярусоловов?

– Мой банк их выкупил.

– Но это невозможно! Мне обещали! – вскричала губернаторша.

– Обещали, – согласился Баров, – но они ждали денег. А Артем денег не дал.

– Как не дал? Артем отнес в Госкомрыболовства пять миллионов! Он даже заявление написал!

Баров слегка наклонил голову.

– Сожалею, – сказал Баров, – кто-то дезинформировал вас. Артем Иванович относил деньги, но не в Госкомрыболовства. А в администрацию президента, чтобы его назначили следующим губернатором края.

Суриков вскочил из-за стола.

– Неправда! – закричал он, – Ольга Николаевна, он лжет!

Баров поднялся. Его движения были неторопливы и точны. Смел со стола фишки.

– Погоди, Данила, – сказал Суриков, – я еще не отыгрался.

– Ты уже проиграл.

Баров повернулся и пошел вниз. Его палка резко стучала по мраморным плитам.

Под освещенным козырьком казино, рядом с облитыми светом ледяными скульптурами, Барова ждал пухлый розовощекий человек в барашковой шапке – прокурор края.

– Нам надо поговорить, – сказал прокурор.

Баров остановился. За плечами его стояли два оливковых охранника, с проводками в ушах и в одинаковых серых пальто, так плохо вязавшихся с их смуглыми лицами.

– О чем? – удивился Данила Баров.

– О том, что я все это время работал на вас!

Баров покачал головой.

– Нет, Александр Валерьевич, вы работали на правосудие. Вы изобличили виновников страшной трагедии. И людей, которые обворовывали казну края.

– Казну? – задохнулся прокурор, – да вы… да я… я могу прекратить дело в любой момент.

– Вы не можете прекратить дело, пока Суриков не заплатит вам деньги, – усмехнулся Баров, – вы станете посмешищем всего края.

В пальцах московского олигарха показался беленький прямоугольник визитки. Голос Барова был холодней ледяных скульптур.

– Господин прокурор, я не буду платить за то, что вы сделали сами. Когда у вас найдется свежий товар на продажу – позвоните мне.

Белая визитка спланировала из рук олигарха на снег перед прокурором. За спиной его по ледяному насту прошуршали шины автомобиля. Оливковый охранник захлопнул за Баровым бронированную дверцу.

Прокурор Андриенко стоял, совершенно пораженный. Потом он нагнулся и поднял визитку.

Данила Баров, бывший партнер Артема Сурикова и владелец промышленной группы «Логос», покинул собственную яхту в восемь утра. Похожий на зенитную ракету катер доставил его к пристани, где олигарха уже ждала машина.