Джаханнам, или До встречи в Аду - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 37

– Леночка, – сказал Пак Вон У на почти правильном русском, – оформь, пожалуйста, документы на перевод денег вот на этот счет. Документы те же, что неделю назад.

Леночка Кроу улыбнулась и покинула офис, покачивая бедрами.

Когда через полчаса, покончив с деловыми разговорами, господа вышли из кабинета, Леночка Кроу сидела в приемной, лучезарно улыбаясь и рассматривая модный журнал.

– В честь вашего прилета, – поклонился господин Пак, – я заказал небольшую чайную церемонию. Соблаговолите ли принять приглашение?

– С удовольствием, – сказал Рыдник, – и, кстати, давайте возьмем с собой Леночку.

Все-таки Леночка, несмотря на десятилетнюю профессиональную карьеру, была очень еще ничего.

Леночка Кроу поехала провожать Савелия Рыдника на аэродром, и поскольку начальник УФСБ по Кесаревскому краю был человек щедрый, он подарил Леночке еще тысячу долларов и дал свой телефон.

– Будешь в Кесареве, звони, – сказал Савелий.

Через пять минут, оторвавшись от земли, он забыл о девице.

Леночка Кроу вернулась в банк и два часа трудилась там над документами. Во время обеденного перерыва она спустилась в интернет-кафе. Там, заплатив несколько вон, она подсела к компьютерному терминалу и послала сообщение по известному ей адресу.

Спустя две минуты она уже покинула кафе и углубилась в стеклянные лабиринты торговых рядов: на подаренные ей деньги она хотела купить крокодиловой кожи сумочку.

Остаток рабочего дня Лена исполняла привычные обязанности: ей пришлось два раза принести чай управляющему филиалом и один раз сделать ему минет.

В восемь часов вечера Леночка Кроу, одетая в оранжевые сапожки и белое кожаное пальто, вышла из такси у входа в отель «Интерконтиненталь». В дамской сумочке Лены покоились все последние документы по сделке с «Мицубиси».

Ей открыли без промедления. В номере ее ждал светловолосый молодой человек.

– Принесла? – сказал он.

Леночка молча протянула сумку.

Молодой человек потратил на изучение документов пятнадцать минут, а затем приступил к инструктажу Леночки. Объяснять Леночке финансовую документацию было все равно что толковать монашке камасутру.

Молодой человек потратил три часа и весь вспотел.

Алексея Корчевника, бывшего главу Госкомрыболовства, арестовали в Москве в десять часов утра. Поводом для ареста послужило заявление Артема Сурикова о вымогательстве Корчевником взятки в пользу компании «Биоресурс», возглавляемой женой губернатора Озерова.

В тот же день Артем Суриков выступил в программе «Лица города» производства телекомпании ТКТ. Так как тридцать процентов акций компании принадлежали Сурикову, ему выделили двадцать минут прямого эфира.

– Я не являюсь специалистом по подводному флоту, – заявил хозяин НПЗ, – и не могу судить, какие последствия влечет за собой отказ гироскопа. Однако хочу заявить следующее. В результате внутренней проверки, проведенной еще предшествующим генеральным директором, стало ясно, что фирма «Лада», арендующая у нас маслоблок, грубо нарушила технологию производства приборного масла. Владельцем фирмы был сын губернатора Озерова.

И я разрываю с этой фирмой договор, который был, по сути, формой вымогательства.

Прокурору Андриенко положили на стол распечатку заявления Сурикова как раз в тот момент, когда он выписывал ордер на обыск в казино Руслана Касаева.

Прокурор прочитал распечатку, открыл рот и закрыл его. Он мгновенно понял, что произошло. Проклятый Рома Вишняков провел его, как цыпленка. Бывший инструктор по дайвингу наверняка знал, что Касаев не имеет отношения к гибели лодки. Этому прилизанному альфонсу просто хотелось натравить прокуратуру на мужа своей бывшей любовницы.

Андриенко некоторое время мучительно соображал, стоит ли ему договариваться с Суриковым или лучше идти ва-банк, когда телефон правительственной связи разразился прямо ему в лицо громким звоном.

– Александр Валерьевич? – голос в трубке был деловит и собран, – я хочу сказать, что мы с восхищением смотрим за вашей самоотверженной борьбой против тотальной коррупции в крае. Так держать. И побольше их всех. И тех, понимаешь, и этих. Беспощадно.

Общевойсковые учения под кодовым наименованием «Тайфун», состоявшиеся в Кесаревском крае, начались седьмого октября.

Согласно вводной, группа террористов высадилась в лесном районе в двухстах километрах от Кесарева, обосновалась на сопке и потребовала отделения от России.

Против террористов была брошена 136-я мотострелковая дивизия при поддержке 164-го и 174-го полков. Для участия в учениях с европейской территории России были переброшены два десантных и один саперный батальон, и несмотря на долгую подготовку, операции способствовал легкий бардак.

НУРСы, пущенные с вынырнувшего из-под облаков МИ-8, чуть не снесли коровник в деревеньке Алферово (экипаж перепутал квадраты), пятерых парашютистов при десантировании внезапный порыв ветра снес далеко в море, и на берег удалось выбраться только троим, и артсклады 136-й дивизии разрывались от звонков по засовской связи.

В 9.30 утра последовал очередной звонок: подполковник Усольцев поднял трубку, и уши его содрогнулись от могучего рыка подполковника Бебирева, командовавшего батальоном десантников, присланных из Пскова.

Как известно, слова великого и могучего русского языка имеют среднюю длину в семь букв. Это на две буквы больше, чем средняя длина слов в английском. В случае военного конфликта между двумя войсками, одним из которых командуют по-русски, а другим по-английски, у войска, которым командуют по-английски, есть существенное командное преимущество: там, где английский командир уже закончит фразу, российский командир будет только на середине предложения.

Поэтому, инстинктивно понимая важность лингвистической компоненты сражения, русские командиры в момент боя переходят на мат, который повышает информативность высказывания в два-три раза и на столько же сокращает его длину.

Подполковник Бебирев, в свойственной ему краткой информативной манере, высказал глубокое недоумение в связи с тем, что его батальон до сих пор не получил оружие, необходимое для выполнения боевой задачи, и кратко, но образно описал, что именно он сделает с начальником артслужбы 136-й дивизии, с его мамой, бабушкой, а также куда именно он засунет вверенные попечению начальника артслужбы гранатометы и ПТУРы.

Выслушав десантника, подполковник Усольцев глубоко вздохнул, вынул из груды засовских же бумаг заявку псковского батальона и пошел распоряжаться.

Машина была погружена в кратчайшие сроки. Под тент «газона» вошли: десять одноразовых реактивных пехотных огнеметов «Шмель», три ПТУРа «Фагот» и выстрелы к ним, пять автоматических станковых гранатометов «Пламя», три ПЗРК «Стрела-2» и около трех десятков гранатометов различных модификаций.

Водителем машины, по несчастливой случайности, оказался первогодок-башкир: забитое существо, каждую неделю получавшее из дома перевод на пятьдесят рублей и пачку сигарет, которые он и отдавал старослужащим, чтобы его не били. Ничего сигареты не помогали: били башкира все равно. Сопровождающим в машину сел лейтенант Видов.

Чтобы срезать путь, Видов приказал ехать к месту учений кратчайшей дорогой. Машина проехала железнодорожный переезд, свернула на грунтовку, проехала лесом и оказалась на погруженной в болото бетонке. Не прошло и трех минут, как впереди на бетонке показалась огромная куча мусора.

– Направо, – сказал лейтенант, – тут есть объезд.

Машина послушно повернула направо, – и тут же, чавкнув, провалилась в болото по бампер.

– Жми! – заорал лейтенант.

Башкир притопил газ, машина взвыла, продернулась еще дальше, сошла задними колесами с бетонки и увязла окончательно.

– Да куда же ты, дубина! Я тебе сказал налево, а ты направо!

Башкир моргал круглыми глазами. Мотор грузовика заглох.