Люди крыш. Пройти по краю - Романова Любовь Валерьевна - Страница 39

— Не сдавайся, — посоветовал Гриша. — Нужно продолжать пробовать. Рано или поздно получится.

Правда, ждать, когда это случится, было некогда. На дорожке, среди лилово-розовых цветов появилась Яся и сказала, что Совет уже начался. Все ждут только Женю с Тимом.

На поляне в плетеных креслах, поставленных кругом, сидело человек тридцать. Из-за ровного загара и свободных светлых одежд они напоминали отдыхающих южного пансионата, собравшихся на концерт заезжих музыкантов. Но стоило приглядеться к сосредоточенным лицам, как от ощущения не оставалось и следа.

Большинству крыланов, входивших в Совет, на вид было за сорок. Женька ловила на себе их доброжелательные взгляды. Она чувствовала, что нравится людям ветра, и особенно пожилой женщине, сидевшей в глубоком кресле совсем рядом. Правильные, по-старчески грубоватые черты лица и густые белые волосы делали ее похожей на графиню знатного рода из тех самых детективов про семейные тайны. Каждый раз, встречаясь с Женькой глазами, она ласково улыбалась.

— Что ж, друзья, пора приступать к делу! — зазвучал над поляной голос Марата.

Он единственный предпочел высокий деревянный табурет глубокому креслу. Жене и Тимофею глава фратрии указал на короткую скамейку рядом с собой. Женя этому только порадовалась — в полулежачем положении она чувствовала бы себя неуверенно.

— В общих чертах вы уже знаете, для чего мы сегодня собрались, — продолжил Марат. — На город людей надвигается катастрофа. Нам придется принять решение, что делать дальше. Я уже рассказывал вам о видении, посланном тотемом кошек одной из новообращенных. — Глава фратрии кивнул в сторону Жени. — Мы посвятили много часов спорам о том, должна ли наша фратрия помогать полиморфу, но, слава Светлому Фараготу, большинство выбрало путь понимания и милосердия. За пугающим словом «полиморф» стоит всего лишь ребенок. Ребенок, который еще неделю назад не знал о своем предназначении. Тем не менее, он не просто принял его, но еще и, рискуя жизнью, готов защищать свою фратрию и обычных людей, живущих в его родном городе. Это достойно уважения. Женя, я хочу, чтобы ты сейчас рассказала о своем общении с Сохмет. И как можно подробнее.

Женя судорожно сглотнула и уставилась на сидящих кругом крыланов. Те смотрели на нее с одобрением и легким сочувствием. Наверное, понимали, как непросто подростку выступать перед взрослыми. Но она взяла себя в руки и начала рассказывать.

За прошедшую неделю в ней произошли большие перемены. Женя поняла это, слушая себя, словно со стороны. Та, другая девочка, которая училась в средней школе и ругалась с учителями, вряд ли смогла бы так четко и быстро описать сцену крысиного нашествия и метаморфозы, происходившие на крыше Башни самоубийц. Она закончила рассказ нападением СКК и бегством к абхазской границе.

Едва дослушав ее, крыланы зашумели.

— Орги нарушили Конвенцию о мире! Они не имели права!

— СКК! В этом участвует СКК!

— Марте нельзя доверять!

Марат вздрогнул, услышав имя главы Большого Совета кошек, и поспешил вмешаться.

— Постойте. Сейчас есть куда более важный вопрос. Что за катастрофа надвигается на город? И кто за ней стоит? Думаю, нам стоит высказать свои мнения. Лион, что ты об этом думаешь?

Худой мужчина с широко расставленными выпуклыми глазами, которые делали его похожим на пришельца с другой планеты, сухо прокашлялся.

— Марат, если девочка видела крыс, то логично предположить, что за этим стоит глава фратрии людей нор. Пока он у власти, Братство — пороховая бочка для нашего мира и остального человечества. Рано или поздно они должны были начать экспансию. Мы все этого ждали.

— Но причем тут СКК? Морок никогда не поддержит крысюков! — подала голос полная женщина с затененными, точно у Шамаханской царицы, глазами.

— Василиса, Морок не так прост. Неужели ты думаешь, он не воспользуется шансом вернуть себе власть? — усмехнулся Лион.

Слушая людей ветра, Женя все лучше понимала, в какую передрягу угодила она на пару с Тимом. Вернее, на тройку — есть еще Федор. Даже на четверку, если считать Борова. Похоже, нашествие крыс и впрямь дело рук подземных жителей. Ведь именно они уже два раза пытались ее убить. Скорее всего, СКК во главе с подлым Мороком была с ними заодно. Участие Марты и Шепота пока оставалось под вопросом. Сомнений не вызывало только то, что семнадцатого мая, во время Чемпионата по шерстоканьим боям, в ее городе начнется настоящий Армагеддон — уменьшенная версия. Если еще не начался — в новостях постоянно передавали о новых заражениях неизвестным вирусом.

— Давайте примем решение, — взял слово Марат. — Что мы должны сделать, чтобы разрушить планы Глухого?

— Я бы начал с того, чего мы не должны делать! — вмешался Лион. — Мы не должны подвергать опасности детей.

«Кто здесь дети?» — уже, было, собралась возмутиться Женя, но вовремя прикусила язык. Школа успела научить ее не открывать лишний раз рот. Пока молчишь — преимущество на твоей стороне.

— Да, милая, мы очень благодарны тебе за информацию о планах Глухого, — поддержала художника Ясмин. — Но теперь наша очередь защищать людей. У нас все в порядке с ответственностью — не бойся, мы не допустим того, что тебе показала Сохмет.

— Вот именно! Сохмет показала это ей, а не кому-нибудь из взрослых!

Женя удивленно посмотрела на Тима. Его щеки горели, ноздри трепетали. В отличие от нее, он не собирался отмалчиваться.

— А ведь мальчик прав! — внезапно взяла слово пожилая женщина, похожая на графиню. Еще минуту назад она, казалось, дремала в глубоком кресле. — Вы забываете, это не ребенок — это полиморф. Оружие! Ружье со взведенным курком! Джокер в колоде карт судьбы. Не стоит это игнорировать.

Закончив свою короткую речь, женщина вновь опустила морщинистые веки и, похоже, уснула. Над поляной повисла тишина.

— Э-э-э… Корина Семеновна, конечно, права, — наконец заговорил Лион. — Девочка — полиморф. Но это еще один довод изолировать ее от истории с крысами. Ружье может стрелять как в ваших, так и в наших.

Впервые с момента пробуждения в замке Женя почувствовала себя не в своей тарелке. Даже не на своем столе. Что значит и в ваших, и в наших? Она никому не собирается причинять вред!

— Женя, ведь ты так и не поняла, что случилось на трассе. Почему нападавшие вдруг состарились? — продолжал гнуть свою линию художник.

От взгляда его выпуклых глаз у Жени возникло ощущение, будто в нее засунули внутрижелудочный зонд. Полгода назад ей пришлось лечиться от гастрита, вызванного обедами в школьной столовой, но, прежде чем выписать лекарства, ее обследовали с помощью длинного стекловолоконного шнура. Ощущения были не из приятных.

— Нет. Не поняла.

— В тебе проснулись силы людей глубины. Ты забрала воду из тел своих противников. Высушила их. С помощью этого приема несколько депферов могут в считанные минуты уничтожить половину жителей крупного города. Конечно, они не станут этого делать, так как умеют себя контролировать, а ты — нет. Женя, пойми, ты опасна. Тебе надо учиться управлять своими способностями!

Люди ветра снова замолчали. Наверное, давали своей гостье осознать только что услышанное. Наконец заговорил Марат.

— У кого-нибудь есть, что добавить к словам Лиона? Нет? Тогда, думаю, пора подвести итог. Женя, мы очень хотим, чтобы ты осталась с нами. Отдохни, позагорай, прими участие в фестивале граффити. Тим рассказывал мне, что ты отличный райтер. Сходи со своими друзьями под парусом до Турции, научись видеть фибры и управлять ими. Ясмин потренирует тебя, и к концу лета ты сможешь пройти инициацию на Утесе Света. А мы тем временем разберемся с Глухим. Ну что скажешь?

— Я… — Женя обвела глазами притихших крыланов. Они правы — ей пока рано лезть в дела взрослых. Ну что она может? Только все испортит. Покалечит кого-нибудь — заберет воду или высосет воздух, какая еще угроза от нее исходит? Да, крыланы очень хорошие… и очень глупые. Тим прав, именно ей Сохмет поручила защитить свой город. Ей, а не Марату или Лиону. Нет, она не рвется в герои. Больше всего на свете Женьке хотелось бы сейчас валяться на пляже и купаться в море. Только она не простит себе, если все произойдет так, как предсказывала Сохмет. Не сможет простить! Но взрослым знать об этом не обязательно. — Я согласна с вами. Мне не стоит во всем этом участвовать. Спасибо, что объяснили. Можно, я поживу в башне?