Бомба для банкира - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 20

Во дворе две девчушки, бледные и робкие после зимы, делали первую попытку играть в резиночку. Им не хватало третьего участника. Девицы сначала натянули резинку на столб, а потом одна из них постучалась в окно машины.

— Дядь, а дядь! Не подержите нам резиночку?

Андрей вышел из машины и покорно влез в резиночку, как ему было указано.

— Молодец, — одобрила девочка.

— Еще бы, — сказал Андрей, — небось другой не согласится.

— Мой брат, — сообщила девчушка, — все время держит резиночку.

— А сколько брату-то?

— Ой, он очень старый. Он вообще-то мне не совсем брат, у нас только мама одна и та же. Он мне куклы таскает.

— Врет она все, — сказала другая девучшка, — он у вас уже месяц не был. Я слышала, как твоя мамка жаловалась моей мамке.

— А вот и был, — возразила первая, — он с мамкой поссорился, а со мной был. Он меня во дворе ждет и сникерсы носит.

— Врушка ты.

— А вот и не врушка. Спорим, что он до пятницы придет, а?

Через час девицы убежали домой, и Городейский забрался в машину греться. Он вызвал по рации лейтенанта Тихомирова, но тот не отвечал. Городейский размышлял о том, придет ли подозреваемый со сникерсами к своей сестре.

Мимо медленно проехал ореховый «Вольво». В зеркальце заднего хода Андрей увидел, как машина остановилась. Хлопнула задняя дверца, и Андрея обдало запахом дорогого одеколона и растворимого кофе.

— Ждешь? — сказал голос Сазана. — И много наждал?

— Вали отсюда, — сказал Андрей.

Сазан что-то протянул ему. Андрей скосил глаза и увидел сотовый телефон.

— Когда Гуня придет, — сказал Сазан, — позвони мне по этой штуке, а Тихомирова не трогай.

— Меня уволят.

— Считай, — сказал Сазан, — что я взял тебя на работу.

В зеркальце заднего вида Городейскому было видно, как Сазан извлек из кармана черный бумажник и выудил из него несколько зеленых бумажек, украшенных портретом американского общественнного деятеля Бенджамина Франклина. Сазан скатал Франклина в трубочку и, перегнувшись через сиденье, сунул бумажки в нагрудный карман милиционеру.

И, не дожидаясь ответа, вылез из машины.

Банк «Межинвест» жил обычной деловой жизнью: блестели белым холодным светом люминесцентные лампы в коридоре, где-то недовольно попискивал компьютер, и в соседней комнате кто-то вежливо разъяснял по телефону возможность, или, скорее, невозможность, получения ссуды под организацию кролиководческой фермы близ Тамбова.

У дверей дежурили четверо: двое милиционеров и двое сазанят. Охранники посторонились, пропуская Сергея, и тот прошел в третью дверь направо — туда, где вчера обитал молодой человек в сером свитере, давший ему фотографии клиентов банка.

— А где Дмитрий, — спросил Сергей у сидевшего за соседним столом сотрудника.

— Уволили, — ответил тот.

— За что?

Сотрудник молча ткнул пальцев в пакет с фотографиями под мышкой Сергея. Сергей положил пакет и вышел. «Однако и фрукт этот Шакуров» — подумал он.

Сергей поднялся на второй этаж к Александру. Дверь директорского кабинета была раскрыта, и сам Шакуров стоял в предбаннике, изъясняя что-то секретарше.

— Я хотел бы с вами поговорить, — сказал ему Сергей.

Секретарша тут же доложила:

— В час Александр завтракает в «Балчуге» с господином Макферсоном. У него очень мало времени.

Сергей вошел за Шакуровым в кабинет и закрыл дверь. Шакуров уселся в вертящееся кресло. От него пахло одеколоном и успехом, и он выглядел куда веселей, чем вчера. Для этого были основательные причины: он уже успел поверить разъяснениям Сазана насчет Гуни, и, вероятно, еще не знал об аресте Сазана.

— Благодарю вас за охрану, — сказал банкир, — но я бы предпочел, чтобы ее сняли. Мои сотрудники жалуются, что они действуют им на нервы.

— Я вряд ли сниму охрану в ближайщие дни, — сказал Сергей, — вдруг это не последнее покушение? Тем более, что у вас, оказывается, уже были неприятности.

— Какие? — удивился банкир.

— Случай с Баркиным. У вас угнали машину и сожгли ее за городом. Согласитесь, когда машину сжигают, это как бы первое предупреждение.

Упоминание о Баркине явно расстроило банкира.

— Это была какая-то случайность, — сказал Александр. — Какой-то сумасшедший торчок! Влезть в машину и стрелять по прохожим! Он сжег машину, как стрелял по прохожим — просто так.

— Давайте лучше поговорим о Баркине, — сказал милиционер, — тем более что вы вчера навещали его.

— Я? Навещал? — Шакуров побледнел и стал тоскливо оглядываться.

— Не озирайтесь, — сказал Сергей, — Сазан не придет, — я арестовал его вчера. На даче Баркина. Как вы думаете, за что?

Шакуров молчал.

— Он имел в руках заряженный пистолет. Как вы думаете, как звали человека по другую сторону пистолета и по чьему поручению убивал его Сазан?

Шакуров как-то нехорошо забулькал.

— Не помешаю?

Сергей оглянулся. В проеме двери стоял Сазан. На нем был светлый, в крупную клетку костюм, и плащ из чуть поблескивающей ткани. Правая рука его немного неловко была прижата к бедру, но когда Сазан молча прошел в директорский офис и сел за широкий, в форме буквы U стол, Сергей позавидовал его танцующей походке.

— Боже мой, — сказал Шакуров, — это ты?

— Я думал, — сказал Сергей, — что я тебя посадил хотя бы на трое суток.

— Трое суток? — улыбнулся Сазан. — Помилуйте, директор респектабельной фирмы приехал на дачу к своему школьному приятелю! Какой-то шиз, живший на даче, вздумал поупражняться на нем в стрельбе из обреза. Приехала милиция и не нашла ничего лучше, чем арестовать пострадавшего, который к тому же не сделал ни одного выстрела! Быстро? Да в любой цивилизованной стране я бы еще подал в суд, Сергей Александрович!

Сергей молча повернулся и пошел прочь.

— Ты… ты никого не убил? — со страхом спросил Шакуров.

— Я даже ни в кого не стрелял, — ответил Сазан. — а то бы я не отделался за смешные деньги.

— Ну и черт с ним, — вдруг сказал банкир, — пусть милиция его ищет. Зачем тебе напрягаться?

— Есть зачем. Во-первых, мент считает, будто Гуня действовал по моему приказу. Во-вторых, Гуня будет счастлив подтвердить эту версию.