Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Избранная лирика

Вордсворт Уильям

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Избранная лирика - Вордсворт Уильям - Страница 43

Изменить размер шрифта:

ЗЕЛЕНЫЙ РЕПОЛОВ[66]

В тот час, как лепестки весной

Ложатся наземь пеленой

И блещет небо надо мной

Веселыми лучами,

Мне любо отдыхать в садах,

В блаженных забываться снах

И любо мне цветы и птах

Звать юности друзьями.

Но ты, кто скрашивал мне дни,

Как изумруд, сверкал в тени,

Чьи веселы, как ни одни,

И песнь и оперенье, —

Привет тебе, о реполов,

Ты — голос Духа меж певцов,

Ты — радость праздничных часов

В моем уединенье.

Все в хоре гимн любви поет:

Зверь, птица, мотылек и плод.

Но в одиночестве плывет

С ветвей твоя рулада.

Ты — воздух, жизнь и благодать,

Ты в мир пришел, чтоб радость дать,

И друга нет тебе под стать —

Ты сам себе услада.

Когда при ветре лес шумит,

Мне так его любезен вид!

Все кажется, что он парит,

Хоть отдохнуть присел он.

Я вижу спинку меж ветвей

И крылья быстрые за ней —

Ковром из света и теней

Всего себя одел он.

Сейчас он различим едва,

Такой же темный, как листва,

Но солнцем вспыхнет синева —

И в небеса проворно

Со стрехи он тогда спорхнет

И в звонкой песне осмеет

Немой, невзрачный облик тот,

Что принимал притворно.

THE SOLITARY REAPER

Behold her, single in the field,

Yon solitary Highland Lass!

Reaping and singing by herself;

Stop here, or gently pass!

Alone she cuts and binds the grain,

And sings a melancholy strain;

О listen! for the Vale profound

Is overflowing with the sound.

No Nightingale did ever chaunt

More welcome notes to weary bands

Of travellers in some shady haunt,

Among Arabian sands:

A voice so thrilling ne'er was heard

In spring-time from the Cuckoo-bird,

Breaking the silence of the seas

Among the farthest Hebrides.

Will no one tell me what she sings? —

Perhaps the plaintive numbers flow

For old, unhappy, far-off things,

And battles long ago:

Or is it some more humble lay,

Familiar matter of to-day?

Some natural sorrow, loss, or pain,

That has been, and may be again?

Whate'er the theme, the Maiden sang

As if her song could have no ending;

I saw her singing at her work,

And o'er the sickle bending; —

I listened, motionless and still;

And, as I mounted up the hill

The music in my heart I bore,

Long after it was heard no more.

ОДИНОКАЯ ЖНИЦА[67]

Ты слышишь голос там, во ржи,

Шотландской девушки простой,

Но, чтобы песню не спугнуть,

Ты на виду не стой.

И жнет, и вяжет — все одна,

И песня долгая грустна,

И в тишине звучит напев,

Глухой долиной завладев.

Так аравийский соловей

В тени оазиса поет,

И об усталости своей

Не помнит пешеход.

Так возвещает о весне

Кукушки оклик, нежный зов

В пустынной дальней стороне

Гебридских островов.

О чем же девушка поет,

Все заунывней и грустней?

О черных днях былых невзгод,

О битвах прежних дней,

Старинной песней хороня

Невзгоды нынешнего дня.

А может, боль былых утрат

Пришла непрошеной назад?

Но песне не было конца,

И жница молодая

Все пела, пела, над серпом

Спины не разгибая.

Я молча слушал, а потом

Нашел тропинку за холмом.

Все дальше в горы я спешу

И в сердце песню уношу.