Мила Рудик и руины Харакса - Вольских Алека - Страница 44

— Да, госпожа Рудик, у вас есть еще вопросы? — с готовностью откликнулся профессор Безродный.

— Да, — смущенно начала Мила. — Я просто не поняла… А какой у меня тотем?

Учитель посмотрел на нее с легким удивлением и, улыбнувшись, ответил:

— Сова, госпожа Рудик. Ваше наследственное животное — сова. У вас это была очень красивая рыжевато-серая неясыть.

Несколько секунд Мила пораженно моргала, глядя на профессора, но потом не без труда заставила себя кивнуть и на деревянных ногах поплелась к ожидающим ее меченосцам. На ходу она думала, что могла бы и догадаться об этом.

На Метке Гильдии была изображена сова. И это было не случайно. В воспоминании Асидоры Мила видела, как та обернулась птицей, хотя и не разглядела, какой именно. Судя по всему, это была сова, и именно поэтому Даниил, прадед Милы, до такой степени возненавидел эту птицу, что велел изобразить ее на Метке с вбитым в грудь колом. Так это изображение стало знаком Гильдии.

Сова была наследственным животным магического рода, к которому принадлежала Асидора… и Мила.

Мила довольно вяло приняла поздравления Ромки и других своих одноклассников. К ее радости, Лапшин не обратил особого внимания на ее не по случаю мрачный вид, поскольку его, как и всех остальных, занимало предстоящее сражение Белки и Алюмины.

Мила совсем не удивилась, когда Белка, применив прием Тотем-оборотень, обернулась двумя дюжинами… белок: дымчатых, с рыжими хвостами и кисточками ушей. Еще год назад, когда Миле случилось побывать с семьей Векшей на Троллинбургском кладбище, на могиле Пятуна Векши, Белкиного отца, она увидела на каменной плите надгробия изваяние белки и сразу догадалась, что это тотем покойного главы семейства Векшей. Белка же была похожа на своего отца даже сильнее, чем ее братья, поэтому не удивительно, что она наследовала его тотем, а не тотем своей мамы.

А вот сама Белка была безмерно удивлена, что у нее все получилось, да еще и с первого раза. Она никак не могла поверить в это, пока профессор Безродный не объяснил, что в Белке, видимо, очень сильна связь с родовым тотемом. Услышав эти слова, Белка так расчувствовалась, что едва не заплакала.

Подошла очередь Алюмины, и стало заметно, что младшая дочь Амальгамы очень сильно нервничает. После того как Белка выкрикнула «Хлоридос!», всем сразу стало понятно, в чем была причина. К несчастью Алюмины, она не заметила, что в этот раз у Белки ничего не получилось — заклинание не сработало. Если бы она заметила, то, возможно, притворилась бы, что у нее ничего не вышло с защитными чарами. Но, испугавшись, что заклинание Белки сделает ее зеленой, как кузнечик, Алюмина воспользовалась приемом Тотем-оборотень и обернулась двумя десятками… летающих свиней.

Меченосцы возле стены дружно сложились от хохота. Профессору Безродному пришлось потратить десять минут урока, чтобы остановить безудержный смех. К некоторым ученикам он даже вынужден был применить специальное заклинание — иначе никак не получалось оборвать начавшуюся у них истерику. В число последних попала и Белка, которая, увидев, как Алюмина рассыпалась на два десятка свиней, так хохотала, что у нее, кажется, свело мышцы лица и заболел живот.

Алюмина, красная, как вареный рак, вернулась к златоделам, злобно косящимся в сторону потешающихся меченосцев.

Следующими профессор вызвал Ромку и Рема Воронова. Оба, похоже, прекрасно знали свои тотемы. Когда Ромка выпустил заклинание «Хлоридос» в Рема, из того места, где приятель Лютова находился мгновение назад, выпорхнула целая туча черных ворон. Три птицы бросились прямо на Ромку. Тот коротко вскрикнул, отвернул лицо в сторону, одновременно прикрыв голову рукой, но одной из птиц удалось ударить Ромку клювом в левое плечо.

В следующее мгновение птицы исчезли, а Рем Воронов появился за спиной у Ромки, и к нему, гневно сверкая глазами, уже направлялся профессор Безродный.

— Господин Воронов, вы, похоже, совсем забыли, что мы сегодня практикуемся в защитной магии, а не в атакующей! За вашу забывчивость вы получаете низший балл! А по окончании этого урока мы с вами навестим директора — попробуете ему объяснить ваше излишнее рвение. Продолжаем!

Профессор отошел, а Рем с ухмылкой повернулся к Ромке. Лапшин одарил своего соперника яростным взглядом, держась за пораненное плечо. Издали Миле с Белкой показалось, что сквозь Ромкины пальцы, лежащие на месте раны, просачивается кровь.

— Садист! — в ужасе прошептала Белка. — Он же его до крови поранил!

При слове «кровь» стоящая поблизости Анжела Несмеян тихо охнула и, видимо, чтобы не упасть в обморок, на всякий случай схватилась за руку своей подруги — Кристины Зудиной.

Тем временем Рем воскликнул «Хлоридос!», и Ромкино тело разделилось на два десятка больших серебристо-серых псов. Самый крупный из них с яростным рычанием бросился прямо на Рема, и тот завопил от боли, когда пес вцепился зубами в его руку. Псы тут же исчезли, а Ромка появился за спиной Рема. Молниеносно обернувшись, Воронов уже было рванул к Ромке с перекошенным от злобы лицом, но профессор Безродный успел как раз вовремя, чтобы раскидать в стороны собиравшихся сцепиться друг с другом учеников.

— Прекратить! — громовым голосом, так что в классе задребезжали оконные стекла, крикнул учитель. — Прекратить сейчас же! Вы что устроили?!

Профессор бросил быстрый взгляд на руку Воронова: ткань школьной формы была насквозь мокрой от крови, так же как и накидка на плече Ромки.

— Воронов и Лапшин, вы оба отстранены от следующего урока боевой магии, — холодно сообщил учитель. — Даю вам время осмыслить ваше поведение. Если подобное повторится, я откажусь преподавать вам мой предмет — добывайте необходимые навыки в боевой магии, где хотите. Сейчас я провожу вас в комнату экстренных случаев — ваши, с позволения сказать, боевые раны нужно обработать. А после урока, господин Лапшин, вы составите нам с господином Вороновым компанию — сходим к директору все вместе.

Профессор окинул взглядом остальных учеников.

— Никому не выходить из класса, — велел он и добавил: — И советую воздержаться от кровопролития.

Когда за профессором и двумя ребятами закрылась дверь, Белка ошеломленно покачала головой и прошептала:

— Ужас… Они с ума сошли — такое устроить!

— Ну и влетит же им от директора! — поддержал ее Яшка Берман.

— А что сделает с Ромкой Альбина, когда узнает! — еще больше ужаснулась Белка.

— Но Рем ведь первый начал! — возмущенно вступилась за Ромку Мила.

— Но Ромка не должен был брать с него пример! — вскинулась Белка.

Мила уже открыла рот, чтобы возразить, но смолчала, потому что ей пришло в голову, что Альбина наверняка скажет Ромке то же самое. Но, кроме этого, Мила знала, что на месте Ромки повела бы себя, как и он. Не ответить на то, что сделал Рем, было невозможно, потому что тогда у некоторых, вроде все того же Воронова, был бы повод говорить в голос, что Ромка не способен за себя постоять.

Вскоре вернулся профессор, и урок продолжился. Первым, кому не удалось применить защитный прием Тотем-оборотень, был Яшка Берман. В соперники ему профессор выбрал Виталика Грызова — одного из тех двоих ребят из свиты Лютова, которых Мила про себя обозвала «зрителями». Заклинание Грызова ударило прямо в Яшку — не прошло и мгновения, как незадачливый Берман позеленел до корней волос, словно выпил целое ведро аптечной зеленки. Златоделы злорадно гоготали. У Яшки вид был совершенно несчастный, казалось, что он готов провалиться сквозь землю от стыда, но пока что он не мог даже скрыться от насмешливых взглядов, вынужденно оставаясь в центре класса, чтобы дать возможность попрактиковаться Грызову.

Виталик Грызов оказался более удачливым и защитный прием Тотем-оборотень применил безукоризненно. Когда вместо него во все стороны хлынула лавина огромных серых крыс, первой завизжала от ужаса Белка, а следом за ней Кристина с Анжелой и две девочки из Золотого глаза.

Следующими на очереди были Иларий Кроха и Вадим Крылан — парень, который во время рассказа Рема Воронова смеялся одновременно с Грызовым. Тотемом Илария оказался на удивление крупный русак, его же соперник применить защитный прием не смог и позеленел вслед за Яшкой.