Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Охотники за ФАУ - Тушкан Георгий Павлович - Страница 17


17
Изменить размер шрифта:

— Беспокоящий огонь, — насмешливо определил Андронидзе.

Возле танка начали рваться снаряды, он, пятясь, скрылся в лесу.

Подошла группа артиллерийских офицеров во главе с капитаном, командиром дивизиона. Он доложил, что прибыл поддержать головную походную заставу, попросил объяснить обстановку и поставить задачу.

— Задача одна: надо уничтожить артбатарею противника в лесу у дороги и уничтожить танки, — сказал командир ГПЗ.

— Батарею уничтожить могу, танки — сложнее. Укажите рубежи.

Из другой части леса, южнее, вышел второй танк, выстрелил несколько раз, а когда рядом начали ложиться снаряды, ушел в лес.

Андронидзе, прислонившись плечом к стволу старого явора, наблюдал в бинокль за «тиграми» и поглядывал на часы.

Баженов спросил старшего лейтенанта, удалось ли обезвредить минные поля.

— А тут их не было. Гитлеровцы не успели заминировать.

— Но ведь танки, утверждает майор Тарасов, подорвались на минах?!

— Я вначале тоже так думал. Но слишком уж сильно разнесло их. Одни осколки. Скорее можно предположить, что боеприпасы в танке взорвались.

— Любопытно взглянуть. Дайте автоматчика, пусть меня проводит.

— Вот, — сказал автоматчик, когда они подошли к хате с развороченными стенами и сорванной крышей. Плетень был развален, фруктовые деревья поломаны. Под Москвой и на Калининском фронте Баженову приходилось видеть много мертвых танков. Одни подорвались на минах, в другие попали авиабомбы; были машины, сожженные бутылками с горючей смесью и подбитые снарядами, у иных взорвались боеприпасы.

Картина, которая предстала перед Баженовым, была ни на что не похожа.

Сначала Баженов решил, что в этот танк попала авиабомба и разметала его части. Башня валялась метрах в десяти от гусениц. Автоматчик, приведший его, сказал: «Авиабомб противник не бросал».

Баженов проследил путь танка, осмотрел гусеницы. Нет, мина под ними не взорвалась.

— Может быть, собаку подослали с миной на спине?

Автоматчик утверждал, что это не так.

Баженов внимательно осмотрел куски брони. Не было следов ни бронебойного, ни термитного снарядов. Здесь что-то другое. Но что? Баженов осматривал, срисовывал повреждения, искал осколки снаряда, но ни одного обнаружить не смог. Он нашел обрывки электрического провода, заделанного в стандартную резиновую изоляцию. Он внимательно осмотрел его и даже понюхал, перед тем как отбросить. Это был кусок самого заурядного электрокабеля — такой применяется на сотнях передвижных устройств, начиная от движка кинопередвижки и кончая электродоилкой…

Нашел он еще полузасыпанное колесико от тележки или коляски, тоже явно случайного происхождения, — больше ничего вокруг. Чем же разрушен танк?

Он пошел обследовать второй разбитый танк. Здесь картина была несколько иная. Осмотрев куски брони, Баженов обнаружил огромную дыру. Ее не мог сделать бронебойный снаряд…

Как утверждал автоматчик, в селе они застали не больше трех десятков гитлеровцев. Возле этого танка свалили троих, и один из них еще живой. Его уже допрашивал командир разведки отряда, тот самый, что недавно с разведгруппой ушел в тыл врага. Баженов попросил проводить его к раненому.

Гитлеровец лежал в избе на кровати.

— Безнадежен, — сказала сестра.

Глаза раненого были открыты, но явно ничего не видели; он редко и натужно хватал ртом воздух.

Жить ему осталось совсем мало, поэтому Баженов без лишних слов сразу же спросил, чем они так «классно» подбили советский танк. Раненый не отвечал и все так же судорожно вздыхал. Баженов настойчиво повторял свой вопрос. Наконец раненый что-то забормотал.

Баженов едва разобрал лишь три слова: «Панцерн» (танк), «Фрау» (госпожа), «Патронен» (патроны).

— Бредит, — сказала сестра.

Поняв, что толку ему не добиться, Баженов вернулся ко второму разбитому танку.

Внимательно его осмотрев, он зашел в хату, где лежали трупы двух гитлеровцев, осмотрел их, и пол, и стены… и ничего примечательного не заметил. Он обошел дом, зашел в огород. Увидел на земле пустые гильзы от немецкого автомата. У плетня, в траве, лежал немецкий противогаз, и еще валялась полая стальная трубка метровой длины, диаметром миллиметров пятидесяти с чем-то. Баженов жадно схватил ее, надеясь, что она поможет разгадать загадку. Но определить, что это такое, ему не удалось. Одно было ясно: это не мина и не снаряд. Внутри трубка была гладкой, словно ее шлифовали поршнем, а снаружи окрашенной в серо-зеленый цвет, но захватанной, неказистой.

Он все еще вертел в руках эту непонятную трубку, когда его нетерпеливо окликнул Андронидзе. Баженов взял было трубку с собой, потом раздумал и швырнул ее в огород: не то!

Подошел к Андронидзе, спорившему с командиром ГПЗ.

— Повтори, командир, сколько ты насчитал «тигров» в лесу! — настойчиво допытывался Андронидзе.

— Я же сказал — около десяти.

— А точнее?

— Десять, — уверенно сказал командир.

Андронидзе с горькой улыбкой долго качал головой, как бы сокрушаясь, что случай такой безнадежный; потом вздохнул и стал терпеливо, как маленькому, втолковывать:

— Перед тобой, дорогой мой, крутится один, всего-навсего один «тигр». — Он поднял указательный палец.

— Не разыгрывайте меня, товарищ капитан! И дело не шуточное, да и я, думается, заслуживаю более серьезного обращения.

— Заслуживаешь, дорогой, заслуживаешь. Потому и объясняю тебе. Я по часам следил за танком, понимаешь? Засекал его манипуляции. Он вылезет, попугает, уйдет в лес, выйдет в другом месте, попугает тебя снова, выйдет в третьем, снова постреляет. Есть там еще один танк. Он стреляет с места, в лесу у дороги, чтобы ты, дорогой, посчитал его батареей. Можешь мне верить: в лесу, дорогой, не пушки, а танк. Разреши, товарищ начальник, — он горячими, вдруг ставшими злыми глазами посмотрел на Баженова, — поохотиться на «тигров»! Дай трех бойцов с противотанковыми ружьями и взвод автоматчиков — и капут этим танкам!

— Зачем вам рисковать, сами справимся! — возразил старший лейтенант, желая как-то искупить свою оплошность. — Моя разведка уже в лесу.

— Твоя разведгруппа, дорогой, ты ж нам сам показал, пошла через лес справа от большака и идет, стало быть, к Медведовке;

а танки — слева. Ты уж лучше договорись с артиллеристами, пусть накроют танк у дороги и поставят заградогонь, когда буду отходить.

Условились о взаимодействии: красная ракета — прекратить артогонь. Две красные — отхожу, прикрывайте Зеленая — путь свободен

Группа Андронидзе спустилась к речке. Высокий берег прикрывал людей. В том месте, где деревья близко подходили к воде, бойцы переползли по полю в кустарник, — это были самые тревожные минуты для Баженова: встретит противник первых трех разведчиков огнем или нет?

Лес молчал. Баженов нетерпеливо следил в бинокль за маневрами танка. Кто кого перехитрит? Не может же быть, чтобы возле танка не было никакого прикрытия!..

Баженова мучили сомнения: имел ли он право подменять командира головной походной заставы? Правильно ли он сделал, что разрешил Андронидзе рисковать в деле, с которым справились бы и без него? И почему старший лейтенант так осторожничает? Чем это вызвано?

Время шло. Юрию Баженову казалось, что Андронидзе медлит и что он, Баженов, на его месте действовал бы активнее. Наконец из леса донеслись автоматные очереди. Конечно, Андронидзе ввязался в бой с пехотой. А что, если он погибнет?

В это время танк выдвинулся было в поле, но сразу М повернул обратно. Дивизион начал стрелять по площади, чтобы уничтожить второй танк у дороги.

Клубы светлого дыма поднялись над деревьями, поблизости от большака, уходившего в лес. Там, если верить старшему лейтенанту, находились орудия противника, если верить Андронидзе — танк бил из засады. Начал стрелять танк, ушедший в лес.

Вдруг над лесом взметнулся столб дыма, затем донесся глухой взрыв. Дым расстилался над лесом.

— Два танка горят, — определил старший лейтенант.