Последний SOS «Вольтурно» - Скрягин Лев Николаевич - Страница 45

Но хотя в буквальном смысле судно выгорело полностью, «не выгорело» полностью дело. Владельцы от страховщиков смогли получить лишь половину того, на что рассчитывали. На вырученные деньги фирма «Компани навигасьен Сюд Атлантик» построила турбоход «Пастер» (29 253 peг. т). Этот лайнер уже имел скорость 25 узлов. Но по иронии судьбы он не сделал тогда ни одного коммерческого рейса: война отложила его первый рейс из Бордо 14 сентября 1939 года на неопределенный срок. В 1940 году «Пастер» нашел убежище в канадском порту Галифакс, где был переоборудован союзниками в военный транспорт. Владельцы получили его назад лишь после окончания войны. В 1950 году «Пастер» был продан Западной Германии, которая использовала его на разных линиях, включая линии Северной Атлантики.

«Я обожаю пожары!»

«Самый безопасный лайнер»

Тому, кто входил в здание судоходной фирмы «Уорд Лайн» в Нью-Йорке на Пятой авеню и покупал билет на лайнер, кассир с улыбкой вручал небольшую брошюру. Она начиналась словами: «Наши лайнеры «Морро Касл» и «Ориентэ» оборудованы самыми совершенными средствами, обеспечивающими Вашу личную безопасность во время морского путешествия. Это самые современные передающие и принимающие радиостанции, радиопеленгаторы, автоматические датчики сигналов тревоги, системы определения очагов пожара, новейшие химические средства автоматического тушения огня, гирокомпасы Сперри, авторулевые и многие другие приборы, которые Вы сможете увидеть своими глазами. Оба лайнера построены по последнему слову американской техники и являются самыми безопасными кораблями в мире».

И действительно, это судно являлось последним достижением американской науки и техники. Достаточно сказать, что его турбоэлектрическая установка обеспечивала экономичный ход в 25 узлов. «Морро Касл» без особых усилий мог отобрать у немецких лайнеров «Бремен» и «Европа» приз — «Голубую ленту Атлантики». Но владельцы «Уорд Лайн» делали иного рода ставку на свое новое детище. Лайнер поставили на так называемую «пьяную линию» — Нью-Йорк-Гавана. В годы «сухого закона» это было более чем выгодно. Романтика знойной Кубы с ее чарующими ритмами румбы и лаконги, а главное — с почти бесплатным ромом и женщинами привлекала тысячи американцев, которым «сухой закон» оказался в тягость. Янки толпами рвались в «Ла Тропикану» — знаменитое кабаре под пальмами — и в три тысячи баров, которые насчитывала тогда Гавана.

Лайнером командовал опытнейший капитан фирмы «Уорд Лайн» — Роберт Уилмотт, верой и правдой прослуживший ее владельцам три десятка лет.

Странная смерть капитана Уилмотта

Вечер 7 сентября 1934 года. «Морро Касл» заканчивает 174-й рейс Гавана-Нью-Йорк. Через 5 часов его вахтенный штурман на траверзе плавучего маяка «Амброз» ляжет на новый курс и, пробившись сквозь пароходную толчею на Норт-Ривер, подаст швартовы на пирсе № 13 компании «Уорд Лайн». Таможенный досмотр, традиционное объявление по судовой трансляции — «Допейте или оставьте в ваших каютах ром», — и толпа осоловелых пассажиров снова окунется в чрево «Города желтого дьявола».

Никто не знает, о чем думал капитан Уилмотт, подставив свое загорелое лицо ветру, стоя на правом крыле ходового мостика. Может быть, он думал о жене и детях, которых через 5 часов увидит на пирсе. Сейчас Уилмотта ждали пассажиры. Они уже давно собрались в салоне, предвкушая начало «капитанского банкета» в честь окончания веселого плавания. Такова была традиция фирмы «Уорд Лайн».

Снизу на ходовой мостик доносились музыка, пение и смех обитателей люксов и первого класса, собравшихся в салоне палубы «А». Уилмотт знал, что ровно в 7 часов пассажирский помощник объявит начало праздника, над столиками взлетят разноцветные шары, змеями взовьются ленты серпантина.

Но Уилмотт не оказал чести пассажирам своим присутствием в салоне за капитанским столом.

— Вахтенный! Пусть на банкете объявят, что капитан себя неважно чувствует и приносит свои искренние извинения. Ужин подать в каюту. Позвоните мне, когда будем на траверзе «Скотланда», — это были последние слова Роберта Уилмотта. Через час судовой врач Де Витт Ван Зейл констатировал его смерть. Капитан был найден полураздетым в ванне. Его форменная тужурка валялась на ковре. Судороги свели его посиневшее лицо, голова беспомощно свисала на грудь.

— Капитан мертв. Явные признаки отравления каким-то сильным ядом, — сказал врач, захлопывая свой докторский чемодан.

Известие о смерти капитана разнеслось по кораблю. Смолкла музыка, исчезли смех и улыбки на лицах. Банкет отменили, и пассажиры, разговаривая вполголоса, стали расходиться по своим каютам.

Согласно существующим морским правилам, в должность капитана заступил старший помощник. Это был Уильям Уормс — опытный и бывалый моряк. Первое, что он сделал, — отдал последнюю дань уважения своему капитану-приказал вахтенному штурману приспустить кормовой флаг. Затем, дав радиограмму владельцам судна в Нью-Йорк, вступил в свои новые обязанности.

«Я всю жизнь тушил пожары»

Он всю жизнь тушил пожары. Для Джона Кемпфа это было профессией. Он работал пожарным в Нью-Йорке. За свои 63 года он сотни раз вступал в единоборство с огнем, когда в его родном городе горели кинотеатры, универсальные магазины, портовые склады, дома… После 45 лет честной службы, проведенной в ночных дежурствах, срочных выездах в дым и пламя, профсоюз пожарных Нью-Йорка наградил Кемпфа бесплатным билетом на «Морро Касл»…

В 2 часа 30 минут ночи Джон Кемпф проснулся от запаха гари. Мгновенно одевшись, Кемпф выскочил в коридор. Едкий черный дым резал глаза. Горела судовая библиотека. Металлический шкаф, где хранились письменные принадлежности и бумага, был охвачен каким-то странным голубым пламенем. Кемпф сорвал висевший на переборке углекислотный огнетушитель, отвернул клапан и направил струю пены в приоткрытую дверь шкафа.

Пламя ухнуло, изменило цвет, выхлестнуло из шкафа, опалив пожарному брови. Кемпф бросил огнетушитель и, прикрывая платком лицо, кинулся на поиски ближайшего гидранта. Пожарный раскатал шланг и открутил вентиль гидранта. Но на резиновую дорожку коридора вместо мощной струи упало несколько ржавых капель… Напора в магистрали не было. Выругавшись, старик принялся барабанить по дверям кают. Он будил сонных обитателей второго класса. Пробежав добрую сотню метров по коридору и едва не отбив кулак о двери кают, Кемпф бросился на нижнюю палубу, чтобы оттуда спуститься в машину и сказать механикам, что необходимо подключить пожарные помпы и дать давление в магистраль. С недоумением ветеран огневых баталий увидел, что коридор нижней палубы также объят пламенем. Это противоречило здравому смыслу, противоречило профессиональному опыту пожарных дел мастера Кемпфа. Огонь всегда распространяется снизу вверх, а здесь на корабле он почти мгновенно устремился вниз.

«Я всю жизнь тушил пожары, но такого еще не видел! Огонь идет вниз… дым необычный», — подумал пожарный и вспомнил свою одну из последних схваток с заклятым врагом на химическом заводе в Бруклине.

Прошли минуты. Царившая на «Морро Касл» ночная тишина уже нарушилась душераздирающими криками. Люди, задыхаясь от дыма, выскакивали в коридоры, натыкались друг на друга, падали и безумели от ужаса. Тем временем обитатели кают, куда дым еще не дошел, продолжали спать. А когда по всем палубам лайнера раздались сигналы пожарной тревоги, было уже поздно — коридоры охватило пламя. Выход из кают был отрезан огненной завесой. Для большинства пассажиров, которые не прожили на корабле и недели, помещения лайнера с множеством дверей, проходов и трапов были лабиринтом. Именно поэтому все, кто успел покинуть свои каюты, невольно оказались в салонах, окна и иллюминаторы которых выходили в носовую часть лайнера.