Гувернантка для губернатора, или История Светы Черновой, родившейся под знаком Скорпиона - Ларина Елена - Страница 3

Алло, я по объявлению… Уже не требуется?.. Я по объявлению… Какой гербалайф? Вам же требовался секретарь-референт? Ошибка? Нет, гербалайф мне не подходит. Кушайте сами… Я по объявлению… Секретарь… Как какой? Птица-секретарь!.. А я думала – это зоопарк!.. Я по объявлению. Вам нужен секретарь или не нужен? Прошу отвечать четко и внятно!.. Я не грублю. Извините… Двадцать три… Высшее… Английский и немецкий… Завтра в десять? Куда подъехать?

Немного о теле… видении

Как Д'Артаньян дуэли, я умудрилась назначить несколько собеседований почти на одно и то же время, правда, в разных концах города. Взмыленной лошадью того же литературного персонажа врывалась я этим утром в размеренную и чопорную жизнь двух торгующих оптом фирм, небольшого издательства, финансовой компании и еще одного ООО, профиль которого, кажется, был тайной для самих его работников.

Я так старалась не опоздать и вовремя отметиться в каждой из организаций, что как-то позабыла производить на работодателей приятное впечатление. Директору издательства с казачьей фамилией и библейской внешностью, когда пауза между вопросами затянулась, а взгляд на моей коленке слишком задержался, я даже ляпнула:

– У вас все?

Хотя в кабинетах мне предлагали кофе или чай, а не сено или овес, я все равно в этот день продолжала оставаться лошадью. Вопросы о степени владения иностранными языками, знакомстве с компьютером и кофеваркой были чем-то вроде приговорок: «Стой, стой, стой! Не балуй, шалая. Любит озоровать! Ишь как задом вскидывает, шельма, и ушами прядет. А ты не кусаешься? А как ты галопом идешь?.. » Руководителей предприятий вопросы делопроизводства волновали чрезвычайно мало. Их в основном интересовали мои ноги, талия, бедра и, если так можно выразиться, мои женские повадки. Каждый из них окидывал меня взглядом помещика Орловской губернии, прикупавшего себе очередную сноровистую кобылку ахалтекинских кровей.

«Ноги стройные и длинные, лодыжки точеные, грудь высокая, шея лебединая…» Кто с уверенностью скажет: о ком эти мужские мысли? Про лошадь или про женщину?

Тогда я еще не знала, что это мое лето пройдет под знаком лошади. Но как филолог я всегда подозревала, что мимолетные образы и сравнения носят в нашей жизни отнюдь не случайный литературный характер.

– Вы с компьютером на короткой ноге? – спросил меня директор ООО, последнего в моем списке трудоустройства.

– На длинной, – ответила я, замечая, что и ответ, и нога ему очень понравились.

Он тоже пообещал мне на днях позвонить и на прощание заявил, что у меня очень хорошие шансы. С этими «хорошими шансами», здорово устав от беготни на высоких каблуках, я вышла на улицу.

Сегодняшняя выставка собственного экстерьера не доставила мне никакого удовольствия. Я не феминистка, но на улицу я вышла с какой-то короткой и яростной речью в душе. Надо мстить ослам-мужчинам, – мысленно обратилась я к воображаемой однополой толпе, – камуфлируя свое естество косметикой, одеждой, пищевыми добавками, массажерами, соляриями, шейпингом, фитнесом, наконец, любовью. Потому что любовь, согласно французской поговорке, даже ослов заставляет танцевать…

Конечно, моя мысленная речь никого не вдохновила. Люди шли мимо меня в лучах солнца в футболках, рубашках с коротким рукавом и топиках. Можно подумать, что жара оккупировала наш город за ту пару часов, пока я сидела в чужих кабинетах. Самое обидное, что все к этому были готовы, кроме меня. Я одна оказалась в плаще и темном свитере среди незагорелых локтей и пупков.

Перекинув плащ через дамскую сумочку, как пленного врага через седло, я пошла какой-то иногородней походкой по родному городу.

Все-таки нам не хватает каких-то языческих праздников вместо надуманных государственных. Сейчас вот надо бы всем вместе славить Ярило, сжигать в общем костре теплые вещи и шарфы. Я бы даже свой плащик спалила, тем более что он мне уже давно не нравится.

Около телецентра я заметила небольшое скопление народа. Шустрые девушка и юноша приставали к прохожим, и кое-кого им удавалось выдернуть из уличного потока. Я спокойно миновала девицу, но молодой человек прихватил меня под локоть. Я приняла его за лохотронщика и решительно продолжила движение, растягивая свитер.

– Девушка, поучаствуйте, пожалуйста, в нашем ток-шоу, – заканючил юноша. – Что вам стоит? Если вы, конечно, не заняты. Нам как раз нужно красивое лицо и… ноги в первом ряду… Ведь вы никогда еще не были на телевидении? Это так интересно…

В этот момент дурная фантазия, внушенная все тем же телевидением проникла в мою умную головушку. Так, наверное, все и происходит в жизни будущих звезд. Идет девушка по улице, случайно попадает на телевидение, популярная ведущая в этот момент как раз скоропостижно заболевает, девушку сажают в кресло, суют какие-то бумажки, запускают бегущую строку суфлера. Она бледнеет, краснеет и молчит. Передача близка к провалу, но тут героиня вспоминает свою лучшую подругу и, словно обращаясь к ней одной, начинает говорить в камеру. Бешеный успех, головокружительный рейтинг…

Неплохая работа, хотя я предпочла бы что-нибудь другое. Например, мне бы хотелось измерять раз в неделю уровень воды в далекой лесной речке и записывать показания в толстый журнал. Остальное же время валяться на траве с хорошей книжкой, есть недозрелые яблоки и пить ключевую воду.

Учась на филологическом факультете университета, я поняла, что на свете есть много хороших книг. Студент, в принципе, – та же проститутка. Пропуская через себя множество книг для сдачи очередной сессии, как уличная девушка клиентов для заработка, он не позволяет себе увлечься, влюбиться, откладывая настоящее чтение в свое удовольствие «на потом». Получив диплом, я стала тем самым образованным человеком, который не знает ничего, но зато знает, где об этом можно прочитать. Жаль, что выпускнику вуза не положен годовой оплачиваемый отпуск для переваривания научных знаний.

Между тем телевизионный мальчик уже порядочно вытянул рукав моего свитера. В глазах его было столько поддельной мольбы, что я милостиво пошла за ним в фойе телецентра. Спешить сегодня мне было уже некуда.

Мой паспорт долго переписывал грамотный милиционер. Но в пропуске все ж таки умудрился вместо «н» нарисовать в моей фамилии постороннее «т». Светлана Чертова присоединилась к разношерстной группе из нескольких человек, очевидно, представлявших разные социальные слои населения. Нас повели по коридору с портретами известных телевизионных лиц, которых многие в нашем городе знают по именам и фамилиям, но только не я.

Телевизионная студия, куда нас привели, удивила меня своей убогостью. Наверное, такими же были их звезды без грима. Какие-то серые занавесы, фанерные перегородки и декорации, кое-как намалеванные изображения и синтетические цветочки. Под шикарным плащом Портоса скрывались грубо заштопанные панталоны.

Зрительские места были уже почти заполнены. Видимо, ждали только нас, последних. В центре студии плавала черным лебедем брюнетка – популярная ведущая популярного ток-шоу. Ее напарница – рыжая курица – разговаривала по мобильнику, нервно постукивая по фанерной тумбе дорогой туфелькой.

Нашу группу стали поспешно рассаживать на свободные места. Но, увидев меня, черная лебедь открыла свой ярко напомаженный клюв и заорала на бедного мальчика:

– Паша, ты – засранец, каких мало! Кого ты привел? Разве это лицо для первого ряда?

– А че? Реальное лицо…

От испуга активный юноша превратился в закомплексованного тинейджера.

– Я же просила лицо привлекательное, но глупое. Мне дура нужна, чтобы глазами на нашего героя хлопала и ничего не понимала. А у этой наверняка диплом о высшем образовании.

– Красный, – подсказала я.

– Хоть рыжий, – ответила мне черная ведущая.

Я уже собиралась сказать что-нибудь обидное нашей местной теледиве и гордо удалиться, но в голову ничего подходящего не приходило. Зато на слово «рыжий» среагировала вторая ведущая. Она швырнула куда-то за перегородку мобильник и уставилась на меня, как на включенную телекамеру.