Магическая статуэтка - Дойл Дебра - Страница 2

— До завтра.

Дверь плотницкой мастерской закрылась, и Рэндал остался в темноте. Он покрепче стиснул длинный дорожный посох и зашагал по улице.

При тусклом свете ущербной луны, озарявшем дорогу, Рэндал шел по узким переулкам Синжестона к таверне. Несмотря на слова Ника, он не слишком беспокоился о том, что на него могут напасть. В его теле еще сохранилась сила и быстрота реакции, заложенные в детстве, когда его, юного оруженосца, обучали боевым искусствам в замке Дун. Пусть он никогда больше не пустит в ход меч, у подмастерья-волшебника имелись в запасе и другие способы защитить себя.

Все еще блуждая мыслями в воспоминаниях о прошедших днях, Рэндал свернул на Гончарную улицу и направился в «Зеленую Ветвь», таверну, в которой он остановился. Постояв немного в обеденном зале, он прислушался к чистому нежному голосу, доносившемуся сквозь гул разговоров посетителей:

Издалека Рэндал помахал рукой певице — худенькой темноволосой девушке в мальчишеской одежде. Она сидела на импровизированной сцене в дальнем конце зала, играла на лютне и пела. Девушка кивнула ему и, ни на миг не сбившись с такта, продолжила играть.

Рэндал сел за стол в уголке и стал слушать пение. Лиз, уроженка Окситании, далекой страны на юге, умела играть на лютне, была певицей и акробаткой. Пением и музыкой она неплохо зарабатывала себе на жизнь.

Закончив песню, девушка прошла через зал и села рядом с Рэндалом.

— Как прошел день? — осведомилась она.

— Хорошо, — ответил он. — В здешнем университете не стали возражать против того, чтобы вольный подмастерье-волшебник покопался у них в библиотеке. Правда, я не нашел ничего магического, но старые книги — вещь таинственная, никогда не угадаешь заранее, что в них удастся обнаружить. Кстати, знаешь, кого я нашел? Ника! Он работает в мастерской у плотника, доволен жизнью. Собирался прийти сюда завтра.

Лиз радостно улыбнулась.

— Вот здорово! Страшно подумать, что было бы со мной, если бы не он. Помнишь? В Тарнсберге, когда я голодала, он отдал мне свою лютню, чтобы я смогла зарабатывать на жизнь. Сегодня вечером мне нужно исполнить еще одну песню. Подождешь?

— Нет, я слишком устал. Поднимусь к себе и лягу спать пораньше.

— Тогда увидимся утром, — сказала девушка.

— До утра, — ответил Рэндал и встал. Оставив певицу за столом он направился через переполненный зал к лестнице.

У подножия лестницы его встретил хозяин гостиницы.

— Погоди, волшебник, надо словом перемолвиться.

Рэндал остановился, поставив ногу на нижнюю ступеньку.

— Если ты хочешь поговорить о тех крысах, которых я выгнал из твоей кладовой, то я предупреждал: долговременное изгоняющее заклинание стоит дороже, чем мои кров и стол.

— Нет, — ответил хозяин. — День за день — такие условия меня устраивают. Крысы уже разбежались. Но если бы ты смог так же ловко разогнать блох и клопов в постельном белье…

— Десять медяков, — машинально заявил Рэндал.

— Шесть, — ответил хозяин.

— Восемь, — сказал Рэндал. — Половину вперед.

— Договорились, — согласился хозяин. — Расплачусь утром.

Поднимаясь по лестнице в свою комнату, Рэндал улыбнулся про себя. «Восемь медных монет, и еще пять у меня в кармане — не так уж плохо». Тринадцать медяков — разве много это по сравнению с теми богатствами, которые он оставил, когда отрекся от рыцарской доли и решил стать волшебником? Но здесь, в Синжестоне, за одну медную монету можно было купить хороший ужин в «Зеленой Ветви» да еще и заплатить за ночлег в уголке, на полу.

Но магические навыки сослужили Рэндалу хорошую службу — он мог позволить себе даже такую роскошь, как отдельная комната на втором этаже. Он остановился у двери, положил руку на защелку и прошептал заклинание, отпирающее дверь. В мозгу зазвенел тревожный колокольчик. Кто-то входил в его комнату после того, как утром он запер ее, и этот неизвестный до сих пор был внутри.

Рэндалу вспомнились слова Ника об осторожности.

А вдруг там, внутри, притаился вор? «Что ж, я захвачу его врасплох», — подумал юноша и приготовил заклинание магического удара. Потом распахнул дверь и вошел в комнату — но внезапно остановился на пороге.

Магия! Комната была пропитана незнакомым волшебством. Шрам на правой ладони Рэндала болезненно заныл. Эта магия была чужой, он ни с чем подобным не встречался. Юноша вызвал небольшой шар холодного пламени и в его призрачном голубоватом сиянии оглядел комнату.

В углу послышался скрипучий стон. С колотящимся сердцем Рэндал проворно обернулся.

— Чародей…

Еле слышный шепот доносился с кровати в углу. В полумраке Рэндал разглядел лежащего на ней старика. Его лицо в синеватом свете холодного пламени казалось изможденным, пепельно-серым. Превозмогая страх, Рэндал подошел к койке и схватил старика за плечо.

Но, едва коснувшись иссохшего тела, юный волшебник отдернул руку. На старике была накидка вольного подмастерья, такая же, как у самого Рэндала, только ветхая и рваная. Но не грязная, засаленная ткань заставила Рэндала отдернуть руку — он испугался леденящего ощущения пустоты, пронзившего его в тот миг, когда ладонь легла на плечо незнакомца. Казалось, старик был пустым, как высохшая тыква, но в то же время исполненным такой мощи и энергии, с какими Рэндал никогда не сталкивался.

«Он умирает, — понял юноша — Его убивает колдовство».

Рэндал подготовил самое могучее целительное заклинание, какое знал, то самое, которому научил его этим летом волшебник Болпеш. Нелегко было заставить себя во второй раз коснуться этой плоти, живой и в то же время мертвой, но юноша преодолел отвращение и положил ладонь на холодный, влажный от пота лоб старика. Тихим голосом он прошептал заклинание, придающее сил, и почувствовал, что его магическая энергия перетекает в умирающего, наполняет воздухом его ослабевшие легкие, помогает измученному сердцу биться сильнее.

— Спира, — прошептал он на Древнем Наречии — языке, на котором все волшебники читали заклинания и вели магические записи. — Спира вивекве.

Но в душе Рэндал понимал, что его магия слишком слаба. Та неведомая сила, которая убивала незнакомца, продолжала тянуть из него жизненные соки — чем больше колдовской мощи Рэндал вкладывал в заклинание, тем сильнее изнемогал человек, которого он пытался исцелить. Наконец юный волшебник отступил, признавая свое поражение.

Но его заклинания вернули незнакомцу хоть толику энергии. Он приподнялся на тонком матрасе и произнес:

— Волшебник. Там, внизу, мне говорили, что здесь живет чародей. Ты должен мне помочь.

— Я и так стараюсь вам помочь, — как можно спокойнее ответил Рэндал. «Ну какую пользу могут принести мои знания о том, как останавливать кровь и усмирять лихорадку, если человек умирает от колдовства? — мучительно думал он. — Как излечить от заговора на смерть? Вот Болпеш наверняка знает…»

Но Болпеш был мастером-волшебником, он много лет изучал целительское искусство, а Рэндал — всего лишь вольный подмастерье. Благотворное воздействие его лечебных заклинаний уже начало таять. Собрав последние силы, незнакомец достал из-под подушки небольшой кожаный мешок, стянутый прочной веревкой.

— Возьми, — сказал старик. — Помоги мне.

Рэндал неуверенно протянул руку. В мешке было что-то необычное — то ли тяжесть, пригибавшая вниз бессильную руку старика, казалась неестественной, то ли тени, собравшиеся в складках, были слишком мрачны — одним словом, Рэндал ощутил в нем присутствие могучей магии. «Что это за штука?» — с недоумением подумал он. Не стоило без раздумий брать в руки волшебные предметы, однако неведомый мешок странным образом притягивал его.

— Прошу тебя, — взмолился незнакомец. — Ты волшебник… ты поймешь, что делать. — Тяжелое дыхание с хрипом вырывалось у него из груди. Старик помолчал немного, затем продолжил: — Эта вещь нужна Дагону. Он ждет в «Петухе и Кегле».