Неинтересное время (СИ) - Костин Константин Константинович - Страница 54

Вторая мысль: на этом рынке есть все, и нет ничего. Найти здесь, среди лежащих на прилавках, на ящиках, и просто на земле вещей, можно действительно все, что угодно: от дубовых веников до астролябии. По крайней мере, хитрую конструкцию называли именно так. Вообще на рынке непривычно громко орали, расхваливая товар. Однако в этом разнообразии черта с два найдешь то, что тебе нужно. Да плюс Сергей обратил внимание, что все товары здесь либо старые, дореволюционные, либо — редко — новые и заграничные. Даже косы, которые расхваливал тощий одноглазый дедок и те были немецкие. Странно… Нет своего производства, что ли? Эту мысль надо обдумать…

Третье: похоже мысли о прогрессорстве потихоньку тают как дым. Почти все то, что Сергею пришло в голову «изобрести» мало того, что уже изобрели, так и продают на этом самом рынке.

Вот безопасная бритва «Жилетт», с пачкой лезвий. Неужели фирма «Жилетт» настолько старая? Или это шутки какого-то попаданца, вроде Сергея, успевшего раньше?

Деревянная зубная щетка. Ее Сергей купил, вместе с металлической круглой коробочкой с зубным порошком. Вот зубной пасты здесь не наблюдалось… Может, правда, не изобрели еще?

Берцы. Не черные, правда, а коричневые, но несомненные берцы — с высоким шнурованным голенищем.

Ничего, ничего… Сергей не собирался зарабатывать деньги на целой куче идей. Ему хватит одной… Не все же здесь изобретено, не все.

Зажигалка «Зиппо». Правда, медная и с отломанной крышкой, но типичная «Зиппо». Сергей даже купил ее, отметив, что нужно приобрести еще портсигар и поймать одного из мальчишек с лотками, которые выкрикивали: «Папиросы рассыпные, папиросы! Реже, Ява, Ира!». Интересно, неужели сигареты еще не изобрели? Не может быть, скорее всего, это слишком дорогое удовольствие.

Пишущая мишинка. Огромный черный монстр, с пастью клавиш и надписью «Андервуд» сверху.

Джинсы…

Джинсы???

Сергей остановился, присмотрелся повнимательнее. Нет, слава богу, его мнение о Пескове двадцатых годов было не настолько ошибочным, чтобы увидеть местных крестьян в джинсе. Это были не джинсы, а просто сверток ткани, очень похожей на джинсовую. Хм…

Сергей задумался.

— Парень, купи, — оживился хозяин ткани, круглолицый мужик с широким носом, — купи, по дешевке отдам. Ткань хорошая, немаркая. Всего четыре червонца за всю.

Сергей размышлял. Одежда крестьянского батрака его уже напрягала. Нужно было купить другую, более городскую. Первоначально Сергей планировал купить то, что носит большинство, чтобы не выделяться в толпе. Но теперь, когда от клейма сектанта ему не избавиться, похоже, никогда. А зачем ему таскать то, в чем он будет чувствовать себя ряженым? Ни к широченным галифе, ни к картузам, ни к френчам он не привык. Он привык к джинсам. А раз их здесь нет…

Их нужно сшить.

— Сколько??? Четыре червонца??? Она у тебя что, золотом подшита? Не больше одного!

Сергей не знал точно, сколько стоит такой кусок ткани, но торговаться кинулся как в прорубь. Здесь — рынок, все цены можно скинуть раза в два.

— Сколько??? — взвился мужик, — За двенадцать аршин?

Интересно, сколько это в метрах? По виду свертка — около десятка.

— Ну как знаешь, — Сергей повернулся уходить.

— Эй, постой! — видно необычная ткань давно лежала у мужика и ему хотелось спихнуть ее хоть с каким-нибудь прибытком.

В итоге, сверток джинсовой ткани достался Сергею за два червонца.

Еще за три червонца он купил себе те самые берцы. Плюс несколько трусов и носков. Золотой запас таял на глазах. Оставалось надеяться, что это — последние крупные траты.

На выходе Сергей остановил мальчишку с лотком, купил десяток папирос:

— Парень, а где здесь поблизости можно найти хорошего портного?

Пацан оглядел Сергея, что-то прикинул и показал рукой:

— Во-он туда идите. Там вывеска «Портной Менахем Шумахер».

— Как?

— Шумахер. Слышали?

— Ну да, фамилия известная…

Будем надеяться, что портной такой же быстрый, как и его однофамилец в будущем.

Стараниями различных личностей в двадцать первом веке сложилось впечатление, что все евреи — либо люди искусства, либо связаны с финансами. Поэтому Сергею словосочетание «еврей-портной» казалось еще боле странным, чем «еврей-оленевод». «Оленевода» он, по крайней мере, знал…

Сеньор Шумахер (или как там евреи друг к другу обращаются?) был типичным евреем. Настолько типичным, что Сергей таких персонажей встречал исключительно на карикатурах.

Широкая черная шляпа, из-под которой свисали седеющие завивающиеся пряди — пейсы, длинный, как пальто черный пиджак. На носу — очки, за которыми поблескивали хитрые глаза. Длинная, куда там Сергею, борода.

Герр Шумахер стоял за узкой стойкой, на которую Сергей опустил сверток с тканью:

— Добрый день. Из этой ткани я хотел бы сшить себе костюм.

Сергей по дороге до портного решил, что только джинсовые брюки — недостаточно, и пришел к выводу, что ему необходима еще и джинсовая куртка.

— Костюм? — непонимающе переспросил портной, — А вы уверены, что вам нужен именно костюм?

Интересный вопрос. К чему он только задан?

— Да, совершенно уверен. Именно костюм.

— А если, скажем, — прищурился мистер Шумахер, — я скажу, что этой ткани не хватит на штаны для вашего роста?

Сергей недоумевающее посмотрел на сверток — десяти метров не хватит на одни штаны? — потом — на портного. Заметил, что тот обут в ботинки без шнурков, а брюки заправлены в носки. Пьяный он, что ли?

— По-моему, гос… товарищ Шумахер, этой ткани хватит не только на штаны, но и на два костюма.

— Ой, действительно, — еврей неожиданно ожил и засуетился, — как я мог сослепу не рассмотреть такой большой сверток ткани! Уж простите старого Менахема. Какой костюм желаете?

Сергей объяснил:

— Прямые штанины, двойные швы из толстой желтой нити вот здесь по краям и по обшлагу, внутренние карманы вот здесь, здесь — маленький кармашек. Сзади — два накладных кармана. Петли для ремня и кожаная широкая накладка вот здесь. Пуговицы — металлические… У вас есть металлические пуговицы?

— Да… у меня есть металлические пуговицы…

Глаза портного постепенно становились больше очков.

Куртку Сергею пришлось нарисовать. Вместе с брюками. И кепкой — Сергей изобразил кепи, которое, в его исполнении немного походило на головной убор фашистских солдат. Нацистских.

Мсье Шумахер завел Сергея в комнатушку, измерял потертым сантиметром и говорил, говорил, говорил:

— Сразу видно, что у товарища есть свой стиль. Не каждый осмелится пойти на то, чтобы поломать привычный распорядок вещей. Вот когда мы с Левой Байцем… вы не знали Леву Байца?… Неудивительно, вот уже пять лет, как Лева имел глупость недостаточно хорошо продумать свой маленький гешефт. Так вот, мы с Левой шесть лет назад приехали в этой благословенный город, бросили свой маленький городок. Хотя в Чернобыле, после того, что там произошло двадцать лет назад жить уже становилось неуютно…

— Ну да, — машинально кивнул Сергей.

В Чернобыле не очень-то уютно… В Чернобыле???

— Простите, где?!

— А что вас так удивило? Чернобыль — маленький городок не так далеко от Киева. Если вы — не еврей, то вы о нем, скоре всего и не слышали. Вот если вы еврей…

— Нет, — отрекся от богоспасаемого народа Сергей — не еврей.

Надо же, евреи в Чернобыле. Нет, конечно, понятно, что город не возник в восемьдесят шестом, чтобы тут же накрыться облаком радиации, но все-таки узнать, что место действия компьютерной игрушки имеет длинную и сложную историю…

— Вот вы, — продолжал развивать некую мысль пан Шумахер, — откуда будете?

— Из Козьей Горы, — Сергей опять не успел прикусить язык.

Портной замер:

— Откуда?

— Из Козьей горы.

Еврей погладил бороду:

— Из Козьей горы… И сшить вы хотите все-таки костюм…

— Да, — что он привязался к костюму? — И еще…

Сергей вспомнил о местных хулиганах и подумал, что револьвер лучше носить постоянно под рукой: