Стихи и сказки для детей и о детях - Тильман Любовь - Страница 29

Новое жильё зайцы устроили в небольшой пещере у подножья скал. Пещера имела два выхода, и это могло пригодиться при спасении от хищников. Второй выход, длинными туннелями, тянулся на обратную сторону горы, и спускался почти до густого кустарника, окаймляющего в этом месте речной берег. Кроме того пещера была двух-ярусной, и верхний ярус не было видно от входа.

Радости зайцев не было границ. Им казалось, что теперь жизнь их потечёт плавно и спокойно, без происшествий и потрясений. Огорчало только одно – Лучик не одобрил их новое жилище, и спорил с ними, уговаривая переселиться в густой кустарник.

– Пещера совсем не такая надёжная, как вам кажется. – говорил он. – Её может затопить, завалить. В ней могут поселиться хищники. А кроме того по пещерам любят лазить мальчишки.

– Он любит тебя и оттого преувеличивает опасность. – говорила Зайчиха Зайцу. – На случай, если завалит, или кто-нибудь нападёт, у нас есть ещё один выход.

А Зайчик ничего не говорил, он смотрел на неё влюблёнными глазами и думал: «Какая же она красивая. Мне повезло, что я встретил именно её».

Проблемы ждать себя не заставили. Первая же метель так засыпала оба входа, что зайцы еле откопались. А начавшаяся вслед за вьюгой оттепель, просочилась водой через невидимые щели, оставив на полу пещеры огромные лужи. Но это было лишь начало.

Собственные ловушки

Проспав целый день, зайцы, как обычно, собирались выйти в вечерние сумерки на кормёжку. Основной вход в пещеру, как и все последние дни, был завален снегом, и они начали откапываться. Зайцы прокопали уже несколько метров, а снег всё не заканчивался.

– Я устала и проголодалась, – сказала Зайчиха, – пошли лучше к реке.

– Может, ты отдохни, а я пока буду копать?! – предложил Зайчик. – Ты устала, а к реке такие длинные туннели.

– А знаешь, – ответила Зайчиха, – чем копаться здесь одному, ты лучше сбегай к реке, покушай, и захвати мне какую-нибудь веточку. Я за это время отдохну, и мы продолжим копать вместе.

Зайчик не стал спорить и побежал к реке. Преодолев чуть более двух третей дороги, он почувствовал, что ему стало тяжело дышать, а кроме того, в пещере появился какой-то новый запах. Идти было трудно, потому, что туннель в этом месте был узкий и резко спускался вниз. Думая, что виной всему усталость, он сделал ещё несколько шагов вперёд, поскользнулся и, проехав метра три на пузе, очутился в воде. На поверхности остались только нос, глаза и уши.

Под ногами он чувствовал опору, спина и бока упирались в своды прохода. Ему повезло, туннель в этом месте поворачивал, проскочи он ещё полметра и очутился бы под водой вместе с кончиками ушей. Выбраться, однако, не было никакой возможности. Узкие и скользкие стены не давали возможности прыгнуть, а зацепиться было не за что.

Зайчихе, которая привыкла делить с Зайцем все тяготы жизни, было стыдно, что она послала Зайца за кормом, а сама отдыхает. «Я пока буду потихоньку копать, – решила она, – Зайчик вернётся, а проход уже свободный. Он, конечно, для вида начнёт ругать меня, что я работала, вместо того, чтобы отдохнуть, но в Душе похвалит». И она продолжила начатую ими работу по расчистке снега, но выход всё не открывался, а Зайчик не возвращался.

Безнадёга

Разволновавшись, Зайчиха решила идти ему навстречу. Она очень жалела, что не пошла вместе с ним, и больше всего боялась, что в кустах, возле речки, на него напал какой-нибудь хищник.

Зайчиха была внимательнее Зайца, а нюх у неё был гораздо острее. Почувствовав, что ей стало тяжело дышать, а в воздухе появился сильный запах речной воды, она сразу заподозрила неладное и стала двигаться очень медленно, предварительно ощупывая и обнюхивая место, куда собиралась ставить ногу. Благодаря этому, Зайчиха сразу обнаружила, что дальше идти опасно глина под ногами превратилась в полужидкую кашицу. «Я не встретила Зайчика, значит он где-то впереди. – думала она. – Но где? Как далеко?». И зайчиха тихонько позвала его.

Зайчик обрадовался и испугался одновременно, услыхав голос Зайчихи. Обрадовался, потому, что не представлял, как выбраться, и уже прощался с жизнью. А испугался за Зайчиху, чтобы она не свалилась в ту же ловушку, что и он.

– Стой! Не двигайся! Не иди сюда! – крикнул Заяц, – Дорога очень скользкая, а здесь вода!

– Зайчик! – обрадовалась Зайчиха. – Здесь скользко! Я не могу пройти! Возвращайся, и пойдём обратно!

– Я не могу! – прокричал Заяц.

– Оставь! Проход стал скользким и опасным, а впереди, скорее всего, стоит вода. – Твёрдо сказала Зайчиха, решив, что он всё ещё идёт к реке, чтобы принести ей еду.

Несмотря на весь трагизм своей ситуации, Зайчик расхохотался так, что аж слёзы на глазах выступили.

– Я не могу оставить, – сказал он, давясь от смеха. Но испугавшись, что она неправильно поймёт его, тут же добавил, – потому, что я поскользнулся и застрял в проходе почти по уши в воде.

– Я сейчас вытащу тебя, я иду! – крикнула Зайчиха.

– Стой! Не двигайся! Не приближайся! – заорал не своим голосом Заяц. Иначе мы оба погибнем.

– Хорошо! Давай подумаем, что мы можем сделать. – согласилась Зайчиха.

– А что тут думать, – возразил Заяц, – уходи, а я останусь здесь погибать. Вытащить меня невозможно. А если ты попробуешь приблизиться, то и сама погибнешь, потому, что на этом отрезки пути нет опоры для ног и устоять невозможно. Уж лучше я один.

И как Зайчиха ни уговаривала его подумать вместе над выходом из сложившейся ситуации, Заяц только бубнил о своей неминуемой гибели, жаловался на судьбу, и предлагал ей спасаться самой.

«Был бы выход из пещеры, можно было бы принести какую-нибудь ветку. – думала между тем Зайчиха. – К скалам выходить бесполезно, там ничего не растёт». «А если самой стать веткой?! – вдруг пришло ей в голову. Растопыриться между стенами прохода и так двигаться. Стены, конечно, тоже скользкие, но всё-таки не такие как пол, и в них есть выступы и выемки». Зайчиха сначала попробовала двигаться в обратном направлении, и поняла, что это тяжело, но возможно. И тогда она двинулась к Зайцу.

Спортсмены поневоле

Увидев Зайчиху почти над своей головой, Заяц сразу начал ругаться, что им незачем помирать вдвоём, и чтобы она немедленно убиралась. Все доводы Зайчихи, что раз она добралась сюда, значит и он может выбраться отсюда, летели мимо его ушей. Он попросту не слушал её.

Поняв, что у него припадок истерики из-за переживаемого стресса, Зайчиха сделала то, чего никогда не делала ни до того, ни после, и о чём потом не раз жалела. Она развернулась по диагонали, упёрлась спиной в стену, освободила одну ногу и что было сил лягнула его в морду. От неожиданности, боли и обиды Заяц онемел.

И, в возникшей тишине, Зайчиха ещё раз настойчиво и подробно объяснила Зайцу, как она добралась до него, и предложила таким же способом выбраться обоим обратно. Однако, хоть Заяц больше не кричал и не ругался, он всё равно был весь на нервах и ничего не пытался делать. А только чиркал ногой по стене, и бубнил: «Видишь, всё равно ничего не получится. Не получается. Я всё равно не выберусь».

– Погоди, я сейчас вернусь. – сказала Зайчиха.

Она выбралась назад, на сухое место, развернулась так, чтобы быть головой к Зайцу, и двинулась обратно. Вернувшись, она потёрлась своей мордочкой о его морду: «Ну, давай, миленький! Мы сцепимся зубами, и я буду поддерживать тебя. Только не спеши, медленно, сначала растопырь и поставь на стены передние ноги, найди за что зацепиться ими, какое-нибудь углубление или выступ. Нашёл? Прекрасно. Теперь мы сцепимся зубами, и ты проделаешь то же самое задними ногами. Как только упрёшься, отпустишь меня».