Тина ван Лигалон (СИ) - Андерсен Лора - Страница 65

— Нет, — честно признался Марсель.

— Тина — единственная женщина в жизни Креила, которую он никогда не понимал. Но я так думаю, мы вообще не в состоянии понять такое существо, тем более, когда это еще и женщина. Она абсолютно непредсказуема. И несколько раз спокойно бросала Креила. Точнее, это выглядит так, что использовала любой предлог, чтобы его бросить.

— Тогда возможны всего два варианта, — Марсель усмехнулся. — Или она не любит Советника, или она любит только себя.

— Или, — продолжил Грегор, — настолько горда, что не допускает даже малейшего унижения со стороны мужчины. То есть эта женщина — самый плохой вариант для совместной жизни, который только можно найти. И для Креила, и для вас. Но у вас есть выбор, а у Советника Креила — его нет.

— Это еще почему?

— Потому что при длительном общении с Советниками у женщин возникает психическая зависимость. И на сегодня, Тина — единственная представительница прекрасного пола, с которой этого можно не бояться. И если вы вспомните, сколько лет они прожили вместе, и при этом, сколько мужчин и женщин побывало в их постелях за столетия их жизней… вы поймете…

— …Они идеально подходят друг другу. И при этом, даже если бы это было не так, у них все равно нет выбора.

— Правильно. Все, что вы можете, не мешать им. Точнее, я плохо представляю, что или кто может помешать им быть вместе.

— Во всяком случае — не я, — мрачно заметил Марсель.

— Это так, — Грегор подозрительно вслушался в мозг Марселя. — Пообещайте мне сходить к вашему врачу, — попросил он. — Мне не нравится, как вы все это восприняли. Не принимайте это так близко к сердцу. Это ведь абсолютная правда, то, что вы думаете о Тине. Она действительно коварная, непостоянная, и вероломная женщина. И то, что она так о себе не думает, ничего не меняет. Абсолютное понимание свободы в женском воплощении — это страшно, Марсель. Подумайте об этом. И нужно ли вам страдать из-за такой женщины?

— Я подумал уже, — Марсель криво усмехнулся. — И вы правы во всем. Но я, кажется, и правда, люблю ее. Да, люблю — люблю это жуткое развращенное чудовище. И ничего не могу с этим поделать. Все понимаю… и не могу ничего изменить, — Марсель поднялся, собираясь уйти. Грегор ван Раи поднялся вместе с ним.

— Ну, что же. Я сделал все, что мог, как говорят. Сходите к врачу. Они знают, что нужно делать в таких случаях.

— Я попробую справиться с собой. Мне было лучше, пока не видел Тину. Если долго не видеться, должен же я когда-то ее забыть?

— Хотите чисто мужской совет? Попробуйте с кем-нибудь повстречаться!

— Пробовал уже. Телепатки жалуются, что думаю о ней даже в постели.

— Ну тогда с нетелепатками!

Марсель грустно посмотрел на Грегора.

— А от этих меня самого тошнит. Но я справлюсь. Правда, жутко смешно — лучший сексопатолог Земли мало того, что влюбился, но, как оказывается, не в состоянии следовать своим собственным советам?

— Смешно, — сказал Грегор вслед закрывающимся за Марселем створкам двери. Но его мозг при этом отразил сильное беспокойство.

Удар пришелся по воздуху, и учитель, пролетев несколько метров, с трудом остался на ногах. Он повернулся и одобрительно посмотрел на Андрея. Юноша довольно улыбался.

— Ну что ж, — сказал учитель. — Твоя поездка в Китай пошла тебе на пользу. — Он подошел к Андрею совсем близко и неожиданно снова нанес удар. На этот раз учителю повезло еще меньше: мальчик успел растаять в Многомерности раньше, чем его коснулся кулак, — и поэтому учитель с грохотом растянулся на полу. Андрей вынырнул в конце зала, весело хохоча.

— Ничего смешного, — поправляя одежду, учитель поднимался с пола. — Ты стал жутко шустрый. То столько времени ничему не мог научиться, то, на тебе! Многомерность для него теперь — мать родная!

— Я не смеюсь, Лиде, — сделав серьезное лицо, но не сумев убрать смех из мыслей, смиренно сказал Андрей.

— Да, да, да, — язвительно начал учитель. — А если бы ты еще научился так же прятать свои мысли, как гоняешь по Многомерности, цены бы тебе вообще не было!

— Это намного сложнее, особенно, когда у меня такой учитель, как Советник Строггорн! У него никогда не бывает на это времени! — начал оправдываться Андрей.

— А твой отец? Тоже мог бы позаниматься?

— Теоретически, наверное, много кто мог бы. А на практике, они все очень заняты. Строггорн предпочитает потратить любое свободное время с женой или с Лионом, сыном Советника Креила. До меня ни у кого не доходят руки!

— И все-таки ты сдвинулся с мертвой точки, — учитель взял одежду, собираясь уходить. — Честно говоря, я могу еще с тобой позаниматься, если ты не будешь убегать в Многомерность. Иначе… ты должен просить Лингана тебя поучить. Он владеет техникой блокирования существа, пытающегося удрать в Многомерность.

— Владею, владею, — раздался голос Лингана, возникшего из воздуха прямо у выхода из тренировочного зала. — Давай-ка, попробуем!

В следующую секунду Андрей оказался лежащим на полу, лицом вниз, с заломленными назад руками.

— Президент! Вы ему так руки сломаете! — попытался вступиться за Андрея учитель.

Линган усмехнулся и отпустил Андрея. Тот растерянно растирал помятые руки.

— Ну что, повторим? — Линган невозмутимо стоял напротив мальчика.

— А ккак… вы это делаете?

— Это сложно объяснить…

В следующую секунду Андрей разглядывал трещины на Многомерной дороге. Он лежал на животе, прижатый к ее неровной поверхности. Андрей с трудом повернул лицо, пытаясь высвободить руки из захвата Лингана: так закончилась его очередная попытка сбежать от Президента в Многомерность.

— Ну что? — Линган отпустил мальчика. — Будешь учиться? Сын Бога? — насмешливо спросил Линган, в следующую секунду с трудом перехватив руки Андрея, набросившегося на Лингана с кулаками. Все знали, что мальчик не выносит, когда ему напоминают о прикрепившемся намертво прозвище. — Почему тебя нужно разозлить, чтобы проявились твои способности?

— Я не знаю! — все еще продолжая злиться, сказал Андрей.

— Ну хорошо, постарайся сосредоточиться и не пропустить следующий удар. Я буду нападать, попробуй избежать этого.

— У вас есть время со мной заниматься? — удивленно спросил Андрей.

— Целых десять минут отдыха.

В следующую секунду Андрей мучительно просачивался в другую мерность. Он почувствовал тянущую боль в левой руке и абсолютно потерял способность что-либо видеть. Когда зрение вернулось к нему, он лежал на дороге, лицом вверх, Линган склонился над ним, рука дергала болью.

— Ты себе сломал руку, Андрей. И теперь мне влетит от Лао, — мрачно заметил Линган.

— Как это получилось?

— Твоя рука осталась в другом измерении, когда ты пытался «уйти» от меня. Еще легко отделался. Мог бы остаться вовсе без руки.

— Я этому не научусь, — на глазах Андрея заблестели слезы, то ли от боли, то ли от огорчения.

— Научишься, но не сразу, — попытался утешить его Линган. — Мне пора возвращаться. Ты сможешь идти?

— У меня же рука сломалась, а не нога, — уже справившись с собой, пробурчал Андрей.

Как и предполагал Линган, Лао страшно разозлился, увидев Андрея в гипсе. Врач настоял на этом, хотя мальчик уверял, что и без гипса все пройдет за пару дней.

С этого дня Советники стали больше с ним заниматься, и мальчик скоро начал жалеть об этом, с тоской вспоминая время, когда до него ни у кого не доходили руки.

Креил мгновенно начал отключаться от аппаратуры, как только ассистент сказал, что Стайн у телекома. Робот прекрасно знал расписание своего хозяина, и раз просил срочно с ним поговорить, должно было случиться что-то чрезвычайное.