Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости - Белоусов Валерий Иванович "Холера -Хам" - Страница 83

— Эй, Чарли! К шефу, живо, живо…

Чарли, понурив голову, медленной трусцой побежал к дому господина директора — потому что все команды в военных и полувоенных организациях Рейха выполнялись только бегом….

Начальник, толстый инженер доктор Раухе, встретил Чаплина как-то непривычно вежливо…

Пряча глаза, усадил на лавку, предложил сигару из эрзац-табака…[138]

Чарли сидел, как замороженный, ничего не видя и не слыша, только односложно отвечая: Яволь! Натюрлих! — а что яволь, что натюрлих, сам не понимал…

Наконец Раухе осторожно положил руку на плечо Чаплину и, заглянув ему в глаза, доверительно и тихо произнес:

— Знаешь, парень, тут тобой Reichskommissar fur die Festigung DeutschenVolkstums заинтересовался… Понимаешь, тут такое неприятное дело, но — большой непорядок у тебя с родственниками…

— Уже нет… мой дед умер… — прошептал Чарли побелевшими губами.

— Дед? При чем тут дед? — Раухе, ничего не понимая, заморгал белесыми ресницами. — Он что, у тебя тоже?

— Что — тоже?

— Ну, этот… — пролепетал бедный Раухе, краснея и покрываясь мелкими капельками пота, — из французских колониальных войск… чернокожий… как твой отец?!

— Что, что?!! — подпрыгнул на лавке юноша.

— Ах, ты, бедный малый! — жалостливо протянул добрый инженер доктор Раухе. — От тебя, вероятно, скрывали… Да вот, как бы тебе это… ты понимаешь, твоя матушка… ну, когда была французская оккупация Рура… ну, ты же понимаешь, время тогда было очень тяжелое, голодное, прямо скажем, да… а она была такая молоденькая… вот ты, короче, и родился!

— Да я что, по-вашему, негр, что ли? Вы на меня посмотрите!!! — возмутился Чарли.

— Ну, к тебе лично претензий у них вообще нет, никаких… А вот детки у тебя могут родиться… гм-гм… всякие… Поэтому есть строжайший Имперский Закон, который предписывает таких, как ты…

— Герр Раухе, вы что, меня кастрировать хотите?!! — Чарли просто не верил своим ушам.

Раухе, умоляюще сложив толстые ручки на жирной груди, безуспешно попытался оправдаться:

— Что ты, что ты, Ганс, совсем не хочу… Это не я, это тебя в госпитале. И потом — тебя вовсе не кастрируют, а только стерилизуют, под местным наркозом… говорят, это совсем не больно… Тебе же будет лучше! Можешь потом всю жизнь уже не бояться алиментов… Нет худа без добра! Так что сегодня же и поезжай! В добрый путь!

Как опущенный в воду, вышел Чарли из кабинета доброго начальника и, сжимая в руке дедово письмо — пошел, пошел, пошел… Сначала по улице, потом по проселочной дороге… Зашел в лес…

И нос к носу столкнулся с невысоким, лысым мужчиной — комиссаром Фрумкиным.

— Was du hier machst?

— Ich suche die Russen.

— Meine, dass gefunden hat. Warum dir die Russen?

— Ich will sterben!

— Warum? Besser lebe…[139]

— А зовут-то тебя как?

— Ифан Иффаноффитч…

24 июня 1941 года. 14 часов 40 минут.

Шоссе Вильно — Минск. Район Ошмяны

«…И отправились сыны Израилевы из Раамеса в Сокхов до шести сот тысяч пеших мужчин, кроме детей. И множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий, и крупный скот…»[140]

Бытует легенда, что главный виновник «Чуда на Марне» — парижское такси. Именно таксисты на своих «Рено» перевезли к фронту несколько свежих дивизий. В Минске — столько такси не было…

Однако бойцы Богданова из службы охраны тыла не зря вытряхивали на обочину шоссе самоэвакуировавшихся совпартслужащих…

Теперь эти ГаЗ-ики и ЗиС-ки везли на север сотни бойцов 100-й Ордена Ленина стрелковой дивизии… И вот на довольно узком шоссе встретились эти два потока, лоб в лоб…

Движение колонны застопорилось. Как быть? Пробираться лесом? Но это же огромная потеря драгоценного времени.

Потеряй его, и все эти беззащитные люди будут обречены. С тяжелым сердцем пришлось командирам просить их освободить дорогу.

И они все поняли. Не слышно было ни одного слова упрека. Бросали телеги и тачки, взяв из них только самое необходимое, брали на руки детишек и шли дальше уже лесом, вдоль дороги.

Дивизия продолжала движение…

24 июня 1941 года. 15 часов 00 минут.

Деревня Сипурка Каменецкого района Брестской области

— А никак!

— Что — никак?

— Никак вы, гражданин командир, туда не проедете… Потому как все дороги ваши же саперы завалили. И как хорошо завалили-то! Приятно посмотреть! По уму делали… Комли оставляли высокие, по полтора метра, вершины крест-накрест захлестывали да связывали… Нет, проехать по дороге не можно… Я знаю, я туда давеча ходил… на охоту…

— А по лесу?

— И думать не моги! Здесь у нас — Пуща! Деревья, как колонны, даже и вашим танком не сразу повалишь…

— Что же делать-то?

Отец Гарвасий задумчиво покачал головой в ответ:

— Сыне мой, не знаю, что тебе и сказать… вот, правда, тут старушка одна есть… может, она что знает?

Эспадо так и не понял, как рядышком с ним откуда ни возьмись возникла древняя, согнутая годами в дугу бабулька в ситцевом беленьком платочке:

— Знает, конечно, как же не знать! Вам, поди, к Федотовой Фаре нужно? А и правда, по дороге никак не проехать… а вот через Ведьмину топь — оно попробовать можно!

— Окстись, Олеся! — возразил отец Гарвасий с укоризной. — Не бери лишнего греха на душу! Там ведь третьего дня у Грицевича лошадь утонула.

— Отец Гарвасий, вот ты меня зачем все время обидеть норовишь?! Я что, так похожа на лошадь? Я-то ведь, поди, не утону…

— Ну, это-то понятно… ведьмы… то есть — КОЕ-КТО — они в воде не тонут…

— Бабушка, миленькая, проведи, а? — Схватив старушку за рукав, Эспадо нежно чмокает ее в морщинистую щечку…

— Да ладно уж, что уж, проведу уж, проведу… — с удовольствием ответила Олеся. — Надо же, сегодня ведь как раз полвека минуло с того дня, как меня парубки в последний раз челомкали… Юбилей!

Полчаса спустя.

Каменецкий район Брестской области. Ведьмино болото