Блюз «100 рентген» - Молокин Алексей Валентинович - Страница 36

— Надо же, настоящий диверсант! — почти изумленно сказал серый пиджак. — Да еще, похоже, и ненормальный. — Он покрутил в руках ПДА. — Приборчик-то, похоже, самопальный, интересно, что бы это могло быть?

— Разберемся, — неопределенно отозвался второй. — Если псих — то в психушку, а если диверсант — к стенке. Ты, кстати, с этой коробочкой поосторожней, вдруг там взрывчатка, пусть саперы сначала проверят. Ну, поехали, — сказал он водителю, — только ты особо не гони, поаккуратней, мало ли что…

Агенты сели на заднее сиденье, плотно зажав сталкера с обеих сторон, хотя наручники почему-то надевать не стали. Возможно, не хотели привлекать внимание случайных прохожих. Но когда машина тронулась, «пиджак» извлек откуда-то стальные браслеты и резко скомандовал:

— Руки перед собой, гнида! Перед собой, я сказал!

Вот теперь следовало действовать быстро. В правой руке Лешка сжимал мягкое полупрозрачное кольцо «бублика» — артефакта, генерирующего слабенькую гравитационную аномалию, которую сталкеры обычно использовали для защиты от мелких тварей Зоны. Черная машина двигалась куда-то в сторону АЭС. Это было хорошо, потому что сталкеру именно туда было и надо. Пистолет второго сотрудника спецслужбы, небольшого росточка, востроносенького, с едва обозначенными залысинами, по-прежнему упирался сталкеру между ребер.

А вот это уже было плохо. Лешка приготовился получить пулю в бок, напрягся и резко сжал кулак с артефактом.

С этими можно было все. Как правильно сказал Валентин, они знали, на что подписывались. Хотя в данном случае, конечно же, ни черта они не знали, да и откуда им было знать-то?

Три «же», это, конечно, немного. Немного для сталкера или пилота истребителя, для тренированного парашютиста-десантника, но для рядового сотрудника госбезопасности три «же» — вполне достаточно. Впрочем, три «же», если они наваливаются внезапно, нехорошо ни для кого — ни для водителя, ни для агентов, ни даже для пилота, если бы таковой в машине был. Всплеск гравитации вышибает из легких воздух, ребра трещат, а неудачно подвернутая рука или нога и вовсе может сломаться. Единственным, кто оказался готов к гравитационному удару, был Лешка-Звонарь. Волна повышенной гравитации скатилась с его тела, словно на голову вылили тонны полторы теплой, в температуру человеческого тела, воды, сдавила на мгновение, ударила в барабанные перепонки и схлынула. Лешка умел обращаться с «бубликом», и позаботился о том, чтобы оказаться в центре временной гравитационной аномалии. Агентам и водителю черной «Волги» пришлось значительно хуже. Лысоватый все-таки успел выстрелить, но руку дернуло вниз гравитационной волной, и пуля ушла в мягкую обивку сиденья, даже не задев сталкера. Через секунду лысоватого бросило на водителя, потому что неуправляемая машина внезапно пошла юзом и врезалась в постамент монумента, установленного напротив проходной ЧАЭС. Другого агента, того самого, что первым подошел к Лешке, гравитационным ударом бросило на дверь, прижало, он пытался извернуться и достать пистолет из наплечной кобуры, но Звонарь успел раньше. Удар пистолетной рукояткой при трех «же» — штука очень серьезная, агент всхлипнул и сполз под сиденье. Двери служебной «Волги» сорвало с петель и распластало по асфальту.

«Редактор, сволочь, заложил, больше вроде некому, — подумал Лешка, забирая пистолет у потерявшего сознание агента. — Впрочем, он и не мог не заложить. Зато теперь мы при оружии».

Он снял наплечную кобуру с лежавшего без сознания «пиджака», достал пистолет и переложил его в карман комбинезона. Потом обыскал обоих агентов и забрал реквизированные при обыске «бусы» и ПДА.

— Ну вот, моя дорогая, и мы не хуже других, — ласково пропел сталкер, надевая на агентов наручники, предварительно пропустив цепочку сквозь рулевое колесо. Для водителя наручников, к сожалению, не нашлось. Лешка поискал какую-нибудь веревку, приговаривая: «Что же вы так бедно живете, товарищи?», не нашел, сорвал с обоих агентов галстуки и связал водителя. В качестве кляпов пришлось использовать носки безопасников. Это, конечно, было не очень гуманно, но Звонарь старался не перепутать и затыкал каждый рот именно теми носками, которые носил его обладатель. Хуже всего пришлось водителю, носки, похоже, он стирал гораздо реже, чем менял масло в двигателе своей «Волги». Сделав свое черное, но благородное дело, сталкер, кряхтя от напряжения, спрятал под комбинезон свой ПДА и тихо тлеющие «мамины бусы» и через рассыпавшееся в крошку лобовое стекло выполз наружу. Бусин на артефакте горело уже три.

Выбравшись из уткнувшейся изуродованным капотом в бетонный постамент памятника Прометею машины, сталкер стряхнул с бронекостюма осколки стекла и решительно зашагал в сторону ЧАЭС.

Добычей Звонаря стали видавший виды ПМ и пафосный, с увеличенным боезапасом, «Глок 18»,[13] оба заряженные, плюс по дополнительной обойме к каждому стволу. Особисты, судя по всему, шутить не собирались.

ПМ был, конечно, привычнее легкого, изготовленного большей частью из композитов австрийского красавца, но по боевым качествам начисто проигрывал огнестрельному пижону. В Зоне ни один сталкер от такого пистолета не отказался бы, шутка ли, тридцать один девятимиллиметровый патрон в обойме, плюс возможность стрельбы очередями, плюс малый вес! Звонарь сунул стволы в карманы комбинезона. Надевать наплечную кобуру он не стал — не привык. Да и костюм «СЕВА» — это вам не пиджак, быстро пистолет не достанешь. Ладно, сойдет и так, решил сталкер. Шагая в сторону светившихся в наступивших сумерках проходных АЭС, он подумал, что агентов, если уж быть последовательным, надо было пристрелить и водителя тоже, да вот рука не поднялась. Неважный из Лешки получался террорист.

Он подошел к проходным в пятнадцать минут одиннадцатого. Учитывая, что агенты скоро очухаются, выползут из аномалии, созданной «бубликом», и непременно вызовут подмогу, действовать следовало быстро. Сначала Звонарь хотел прорываться через проходную силой, с боем ли, нет ли — это другое дело, во всяком случае, охрану следовало обезоружить, а уж потом двигаться дальше. Но на площади перед стеклянными дверями проходных он вдруг почувствовал, что здесь можно обойтись без демонстрации оружия и тем более без стрельбы.

Каждый музыкант, да что там, каждый художник в самом широком смысле этого слова, человек, транслирующий свои эмоции другим людям, публике, в какой-то мере обладает способностями контролера, хотя и использует их не напрямую, а опосредованно — через музыку, картины или книги. Лешка был сталкером и музыкантом одновременно и здесь, у проходных ЧАЭС, почувствовал, что для взятия под контроль человека ему не так уж и нужна музыка. Подарки Зоны бывают странными, большей частью ничего хорошего они человеку не приносят, но сейчас неожиданно осознанные способности оказались весьма кстати. Взять под контроль всю охрану, а тем более всю дежурную смену АЭС сталкер бы, конечно, не смог, а вот с одним человеком вполне могло получиться. Он неторопливо, словно заходит сюда каждый вечер, отворил двери и подошел к турникету, справа от которого имелась стеклянная будочка со скучающей девушкой-вахтером. На грубом ремне, косо перечеркивающем девичью талию, висела брезентовая кобура с торчащей из нее потертой револьверной рукояткой. Впрочем, девушка не совсем скучала. Время докучного дежурства она коротала за чтением. Увидев Звонаря, девушка отложила книгу в сторону — на обложке значилось «Дж. P. P. Толкиен. «Хоббит. Туда и обратно», и повернула к сталкеру милое, в весенних конопушках лицо. Звонарь дернул за один из выступающих из кассы пропусков шпеньков, внутри что-то негромко щелкнуло, загудела подача, и в руках у вахтерши оказалась пластиковая карточка пропуска. Звонарь напрягся, пытаясь дотянуться до разума девушки, дотянулся и словно выпал из реальности — на миг перед ним мелькнули какие-то грациозные, как будто бесполые остроухие существа, огненнобородые карлики с топорами, потом всплыло и нависло строгое мужское лицо — и пропало. Девушка не глядя протянула сталкеру пропуск и тихо сказала: «Проходите». Лицо у нее было отрешенное, словно у пьяной или влюбленной.