Зачистка - Гравицкий Алексей Андреевич - Страница 19

Нет, предложение, от которого нельзя отказаться, он всем пятерым конечно не сделает. Да и вряд ли среди этой пятерки есть тот, кто ему нужен, но до какого-нибудь сталкерского злачного места пройтись с этими ребятами можно. Ведь могут же они его за небольшую плату проводить до местного кабака.

— Эй! — окликнул тот, что шел впереди.

Сергей миролюбиво кивнул.

— Чего балдой трясешь? — громила, что шел впереди других, видимо был за старшего, но, как и его собратья, особой печатью интеллекта на челе не отличался. — Клешни задери, дурила, и ствол на землю.

Карташов напрягся. Мысли о том, что с кем-то из этих жлобов можно договориться, мгновенно улетучились. Головорезы подходили ближе. Время шло. Надо было что-то решать.

Сохраняя умиротворенный вид и продолжая улыбаться, Сергей стрельнул по сторонам глазами. Справа от дороги, чуть в стороне громоздилась куча бетонных плит. И ему до той кучи было ближе, чем гопстопщикам.

— Глухой что ли? — подал голос еще один горилообразный. Вот значит как оно. За периметром послушать этих говнюков, так они все благородные охотники за удачей, а здесь, внутри Зоны, выходит все иначе. Обычные бандюки. Гопота немытая.

— Вы уточните, чего мне делать, — крикнул Сергей, чувствуя подступающую злость. — А то оружие на землю, когда клешни кверху, никак не получится.

— Умный, да? — вмешался третий, и Карташов кишками почувствовал, как внутри обреза начинается движение, раскручивается, вырывается и, преодолев разделяющее их пространство, разорвав плоть, заканчивается уже в его брюхе.

«Нет, что вы, такое же быдло, как и вы», — мелькнуло в голове, но вслух Сергей ничего не сказал. Резко вскинув автомат, он припал на колено, дал короткую очередь и перекатом кувырнулся с дороги на обочину. В ответ раздались злые выстрелы.

Карташов скачками помчался к бетонным плитам. Присел, перевел дыхание. Дал очередь из-за угла и аккуратно высунул нос. В поле зрения обнаружились трое, пригнувшиеся к земле. Четвертого Сергей заметил поздно. Он присел в траве на обочине. Именно четвертый первым шарахнул в Карташова.

Старлей отпрянул. Ситуация выходила паршивая. Все же придется играть в супермена, а эти игры добром не кончаются. Он дал очередь вслепую, качнулся в сторону, ловя по памяти цель, и снова нажал на спуск.

Особо активный четвертый оказался ближе, чем предполагал Сергей, но это его не спасло. Тело перестроилось на рефлексах, и четвертый повалился на землю с истошным воплем.

«Не убил, но зацепил», — мелькнуло в голове, — «Только где же пятый?»

Это была последняя мысль. Сзади что-то сильно ударило в затылок, и Карташов повалился на землю.

Сознание, если и оставило, то вернулось практически мгновенно. Мир перед глазами размылся и помутнел, трещала голова и мутило, как с перепою. Или как после удара прикладом.

Перед глазами появились ноги в берцах. Сергей повернулся и попытался встать. Выходило плохо. Движения давались с трудом и с координацией были явные проблемы.

Карташова сильно пнули, возвращая на землю, дернули за шкирку и потащили в сторону дороги. Сергей не сопротивлялся. Сил не было. Только почувствовал, как тело волочится не по грязи, а уже по асфальту.

Осмыслить все это он не успел. Очередной пинок отправил старлея в горизонтальное положение.

Гопстопщики стояли уже здесь, обступили полукругом. Теперь на Сергея смотрели четыре ствола. Два средней паршивости автоматика и два обреза. Впрочем, качество оружия оптимизма не вселяло. С такого расстояния, даже если один из этих охламонов окажется косой, второй слепой, а еще у двоих патроны заклинит, хоть кто-то да попадет. А разок из обреза в живот схлопотать, дело, мягко говоря, не самое приятное.

— Подъем, пидрила, — рыкнул злой голос главаря.

Карташов с трудом встал, его шатало, словно пьяного.

Тот, что был за главного, подошел ближе. Дальше все должно было идти по разработанной еще наверное в каменном веке схеме. Его обезоружат, обшарят карманы, заберут все его добро и поделят между собой по им одним ведомому принципу. А старшего лейтенанта Карташова либо отпустят с миром, либо положат тут же одним выстрелом. А то и без стрельбы обойдутся. Зачем патроны тратить? Даже скорее без стрельбы. Одного-то он подстрелил, а такое не прощают. Порежут на бретельки и бросят медленно умирать.

Главный бандюган выхватил нож, подтверждая жизнеспособность того, что старлей представил себе во всех подробностях, и в этот момент хлопнуло, разрушая стройную канву плана гоп-стопа.

Лицо второго бандита, того, что в самом начале усомнился в его способности слышать, вспыхнуло красным пятном. И несчастный гопник повалился на землю с прострелянной головой.

Карташов сообразил это задним числом, как и то, что произошло следом. А происходило все мгновенно, потому как у гопников с реакцией видимо было лучше, чем у получившего по башке прикладом старшего лейтенанта.

Главарь схватил Сергея за плечо, перехватил за запястье. Карташова развернуло. Задранную руку дернуло вниз и заломило за спину. В горло уперлось хорошо заточенное лезвие.

«Не кишки пустят, так глотку перережут», — отрешенно подумал старший лейтенант. Голову словно затуманило, или скорее даже заморозило. Все происходящее вокруг воспринималось почему-то как что-то далекое и случившееся не с ним. Будто Сергей подремывал в темноте кинозала, наблюдая за всем этим на экране.

Главарь прижал нож к Сергеевой глотке, прикрываясь старлеем, как живым щитом, принялся всматриваться в ближние кусты. Оставшиеся двое тоже водили жалами по окрестному пейзажу. Но растительность вдоль дороги здесь была довольно густой и от обочины вправо и влево уходили пусть невысокие, но уклоны вверх.

Не самая лучшая позиция при таком раскладе.

Лезвие ножа резче вжалось в горло, норовя вспороть кожу и пустить кровь.

— Это твой? — зашипел главарь в самое ухо. — Колись, гандон, а то прирежу.

— Я был один, — честно ответил Сергей.

— Эй! — рявкнул главарь кустам, растущим на склоне. — Какого хрена? Этот фраер — не твоя забота. Мы сами разберемся, а ты иди куда шел.

Вместо ответа хлопнул второй выстрел. Карташов приготовился уже поглядеть, как грохнется на землю очередной труп с развороченной головой, но невидимый «Ворошиловский стрелок» сбойнул и второго трупа не вышло. Только тот бандит, что стоял теперь рядом с главарем, прикрывающимся Сергеем, дернулся и с завыванием запрыгал на месте. Умышленно ли, или нечаянно, а только невидимый снайпер мазанул. Пуля пролетела скользяком, рванув бандюку ухо.

Продолжая орать, покалеченный подхватил автомат и принялся яростно поливать кусты. Подчиняясь возникшей истерии, другой гопстопщик поддержал товарища огнем. Мир вокруг заполнился какофонией. Грохотали выстрелы, трещали поливаемые свинцом заросли, орал дурень с отстреленным ухом.

В общий гвалт вклинивались перекрывающие весь остальной шум одиночные — у главного, хотя он и оказался самым выдержанным из всей компании, тоже сдали нервы. Неприятное давление на горло отступило. Главарь отбросил нож и взялся за автомат. Сергей чувствовал, что его теперь почти ничто не удерживает. Хоть руку и выворачивало за спину, но внимания ему уделялось минимум, и сейчас он вполне мог справиться со старшим бандюком. Мог бы, если бы его все еще не штормило. Да и возникал вопрос: «А что дальше?» И пока ответа не было, Карташов не торопился что-то делать.

Стрельбище на самом деле продолжалось считанные секунды. После тихого в сравнении со всем остальным шумом выстрела количество треска заметно уменьшилось, следующим выстрелом скосило бандюка с драным ухом. На этот раз пуля легла как надо.

А потом все стихло, и старлей понял, что в этой дикой пугающей тишине остался только он, выворачивающий ему руку главарь и невидимый стрелок. Беглого взгляда на дорогу хватило, чтобы понять — трое из пяти больше никогда никого не разведут ни на хабар, ни даже на самый завалящий мобильник. Они вообще больше никогда ничего не. Четвертый, которого снял Сергей, не то помер, не то отключился.