Вниз по склонам холмов - Ламур Луис - Страница 10

Глава 5

До сих пор Харди боялся, что не справится с опасностями пути. Но сейчас он вдруг ощутил уверенность в своих силах они провели в пути уже несколько дней и выжили.

Биг Ред бежал ровным, спокойным аллюром, Бетти Сью мирно спала и впервые не хныкала во сне. Главное же — он чувствовал, что все делает правильно.

Начало положила рыба. На протяжении последней полумили Харди дважды пересекал ручей, а затем с четверть мили ехал по воде вверх по течению. Не много сыщется следов, в которых — дай ему время — не разберется хороший следопыт; зная это, Харди не слишком рассчитывал ускользнуть от индейца. Делать ставку он мог только на время: вот и на этот раз ему, возможно, удалось выиграть час, а то и несколько.

Ведя коня по ручью, Харди увидел рыбу и впервые понял, в какой огромной степени страх мешал ему добывать пропитание.

Дома ему нередко случалось видеть, как индейские мальчики плетут верши из веток и тростника; он далее помогал им и сам ловил рыбу таким способом. А теперь — голодал, находясь у полного рыбой ручья, хотя для того, чтобы сплести вершу, надо не так уж много времени — если повезет, ее можно изготовить за час или даже меньше. Если поставить ее на ночь, то к утру в ней может оказаться рыба… Жаль только, что нельзя останавливаться.

Или можно?

А если свернуть с дороги? Сейчас индеец уже уверен, что подобно большинству белых Харди направляется на запад и будет придерживаться дороги. Теперь предположим, что в каком-то не слишком очевидном месте Харди свернет с дороги. Скажем, направится к холмам, разобьет лагерь возле какого-нибудь ручья и будет оставаться там до тех пор, пока не наловит рыбы — не только чтобы хорошо поесть, но и накоптить немного про запас. Рыбу можно будет зажарить на огне или испечь в угольях. Он сумеет даже изготовить из коры походный котелок — так, как учил отец. Можно отыскать и съедобные растения, с которыми мясо или рыба станут еще вкуснее. До сих пор Харди просто не думал обо всем этом.

Воздух был свеж и прохладен, ручей журчал по камням, а легкий ветерок шелестел кронами деревьев. Несколько раз, оказавшись на возвышенных местах, Харди оглядывался; до сих пор он еще ни разу не видел преследователя, но не сомневался, что он там, позади.

Однако пока что Харди не решался привести в исполнение свой замысел, опасаясь разминуться с отцом, который — в это мальчик по-прежнему верил — разыскивает или станет разыскивать его. Впрочем, отец — человек сообразительный и вдумчивый, он догадается, как поступил Харди. В прошлом, расходясь в лесу, они оставляли друг другу путеводные знаки, указывавшие на изменение направления или место ухода с тропы. Обычно это были камни — два положенных один на другой, а сбоку третий или сломанная ветка, показывавшие направление. Однако индеец, несомненно, тоже увидит любой такой знак.

В нескольких сотнях ярдов впереди Харди разглядел за деревьями небольшой ручей, южный приток того, вдоль которого он продвигался. Это было то, что нужно.

Харди нашел подходящее место и, спустившись с берега, направил Биг Реда по воде — вверх по течению. Лишь в отдельных местах ручей достигал в глубину двух футов; вода в нем бежала быстро. Доехав до места слияния ручьев, Харди не стал сразу сворачивать, а еще некоторое время продолжал двигаться дальше и только потом вывел лошадь на берег и двинулся между деревьями по направлению к холмам.

Затем он снова заставил коня вернуться в воду, но теперь уже пошел вниз по течению. Возвратившись таким образом к слиянию ручьев, Харди положил в прибрежный куст сломанную ветку, толстым концом указывавшую направление. Поскольку раньше он не использовал подобных знаков, существовала вероятность, что индеец не придаст ему значения. В то же время Харди был уверен, что отец непременно станет искать оставленные им знаки, которыми они пользовались прежде, а этот был самым распространенным.

На ночлег Харди и Бетти Сью расположились у маленького ручья неподалеку от зарослей ивняка, и Харди сразу же принялся за свою вершу. Прежде всего он набрал нужное количество тонких ивовых прутьев и, сложив пучком, обвязал конец еще более тонкой веточкой. Затем он сделал несколько обручей постепенно увеличивающегося размера, протолкнул самый маленький, насколько смог, ближе к связанному концу пучка и привязал его к каждому из прутьев. Разместив остальные обручи внутри получившегося конуса, Харди старательно привязал их. Законченную вершу он опустил в ручей и вернулся в лагерь.

Воспоминание о верше подстегнуло его память, и теперь он подумал о вапату, или иначе эрроухеде, — растении, встречающемся в прудах и медленно текущей воде. Его клубневидные корни можно варить, как картофель, или запекать в горячей золе. Харди припомнились те два неурожайных на картофель года, когда им с отцом приходилось питаться вапату. Индейцы разыскивали его, двигаясь вброд и выдергивая растение из мутной воды пальцами ног. Сейчас Харди был бы не прочь наткнуться на эрроухед.

Бродя в кустарнике, дети нашли еще немного орехов, тут же и съели их вместе с пригоршней диких вишен. Этого было, разумеется, недостаточно, чтобы утолить голод, но заморить червячка все-таки помогло.

Ночь выдалась холодная, звезды горели ярко, а сверкающие горные вершины четко вырисовывались на фоне неба.

Утром Харди обнаружил в своей верше три форели. Испеченная в угольях, рыба оказалась необыкновенно вкусной, и впервые за последние дни дети наелись.

В глубокую лощинку, где они обосновались, вела узенькая тропка, по которой, судя по всему, давно уже не ходил никто, кроме зверей. Подступы к лагерю преграждали большие упавшие деревья; правда, травы здесь было мало, но жеребец ощипывал листья и молодые побеги и казался довольным. Днем Харди нанизал еще несколько рыбин, попавшихся к тому времени в вершу, на прутья и оставил их коптиться над костром. Тем временем они с Бетти Сью занялись сбором рябины. Вот тогда-то Харди и заметил следы.

Раньше ему никогда не приходилось видеть следов гризли, однако Харди сразу же узнал их по длинным бороздкам от когтей передних лап — об этой примете упоминал Билл Сквайрс.

Вероятно, гризли объедал здесь ягоды вчера; следы его виднелись повсюду. При мысли, что медведь может быть где-то неподалеку, у Харди затрепетало сердечко от страха. Конечно, в поисках пищи гризли забредают порой очень далеко от своих мест обитания, и сейчас этот зверь мог находиться за многие мили отсюда. Однако в костре калилось несколько орехов, и над ним коптилась рыба… Если медведь поблизости, то запах может привлечь его.

Чуть позже на открытом месте Харди нашел более отчетливые медвежьи следы и был ими озадачен. Подумав, мальчик пришел к выводу, что одна из передних лап гризли была покалечена, и стал мысленно называть зверя Старым Колченогом.

Следы эти попались на глаза Харди к исходу второго дня пребывания на стоянке возле ручья, и уходить отсюда на ночь глядя ему совсем не хотелось. И надо было еще докоптить рыбу.

— Останемся, — объявил он Бетти Сью. — Но если ночью ты что-нибудь услышишь, сразу же растолкай меня. Только не двигайся и не шуми.

— Почему? — уставилась на него Бетти Сью.

— Делай, что я тебе говорю.

— Почему?

Он не хотел пугать девочку, но лучше уж было сказать, чем отвечать на ее бесконечные вопросы.

— По-моему, где-то вокруг бродит медведь. Большой медведь.

И тут он вспомнил о Биг Реде. Жеребец был привязан на ограниченном пространстве, едва достигавшем пятидесяти ярдов в длину и столько же в ширину. Места было явно недостаточно ни чтобы убежать, ни чтобы сразиться, а с гризли, как слышал Харди, не могло справиться ни одно живое существо. Конечно, гризли предпочитает питаться орехами да ягодами, но вряд ли упустит случай обогатить свое меню свежим мясом.

И хотя уж наступали сумерки, Харди решился — надо уходить. И немедленно.

Он принялся торопливо собирать свои нехитрые пожитки, потом пошел к Биг Реду. Жеребец нервно переступал с ноги на ногу — уши насторожены, глаза широко раскрыты, ноздри раздуты.