Шалако - Ламур Луис - Страница 20

— Как пить дать. Нога маленькая, наверняка Фултон. Я много раз видел его след. Они с Хокеттом орудовали вместе, но каким бы мерзавцем не был Хокетт, по сравнению с Боски он — ягненок.

— Боски, должно быть, торопился уйти подальше, — сделал вывод лейтенант. Надо скорее искать охотников.

Повернув на север, отряд обогнул горы Хетчет. При удаче он должен напасть на след группы с раненым и женщинами. У тех было мало шансов на спасение и оставалось тайной: почему они повернули на юг?

— С ними человек, которого вначале не было. По числу трупов у фургона и на ранчо, я решил, что Хардинг и Харрис присоединились к восточной партии, но тут один лишний, — сказал разведчик.

— Может, Уэллс? Как думаешь?

— Может, и он. Хотя непохоже.

На расстоянии многих миль отсюда, за двумя долинами и хребтом Анимас, развивались другие события.

Лейтенант Макдональд остановил свой отряд. Стояла сильная жара. При каждом шаге лошадей поднималась пыль, и, когда они стали, отряд накрыло облако пыли, она оседала на одежде, лицах, лезла в ноздри. Кроме лейтенанта, коренастого капрала с красным лицом и солдата-ветерана, остальные в отряде были индейцами юма и мохава.

Задача лейтенанта состояла в том, чтобы выйти на следы индейцев, обнаружить дислокацию вторгшихся апачей и сообщить обо всем главным силам подполковника Форсайта. Никто лучше не мог бы выполнить задание такого рода и выказать большего рвения в его выполнении.

Лейтенант Макдональд тревожился. Следов он не обнаружил, но со времени нападения на Сан-Карлос прошло три дня, и в самом воздухе чувствовалось напряжение. То, что он не видел апачей — не успокаивало, потому что лейтенант жил по старому правилу: видеть апачей — страшно, не видеть — вдвойне страшнее.

Не стоит стыдиться страха, если ты способен его победить. Страх побуждает к действию и уберегает от беспечности. Макдональд похоронил слишком много солдат, которые вели себя беспечно и неоправданно рисковали.

Ехавший рядом с лейтенантом юма Билл указал на горы Пелончильо; лицо у индейца было такое же темное и складчатое, как и горы.

— Думаю… — начал он.

— Посмотрим, Билл.

Макдональд закурил трубку. Зачем — он и сам не знал, затяжка на вкус была сухой и горячей. Его одежда пропахла табаком, потом, пылью и лошадьми. Сейчас бы выпить холодного виски со льдом, он усмехнулся своему желанию. Сколько времени прошло с тек пор, как он последний раз пил виски со льдом? Два года? Почти три.

И все-таки в этих краях он чувствовал себя как дома. Он никогда не любил показухи и не стремился в теплые местечки на Востоке. Когда он приехал сюда, то понял, что нашел дом… Эта жизнь была по нему.

Лейтенант Макдональд знал индейцев, и они знали его; каждый день он учился у них. Боевому командиру претила муштра, строевая подготовка, униформа и парады. Большая их часть была пустой тратой времени, основывалась на устаревшем военном опыте, и никакой практической пользы от них не было.

Войска надо учить одному — драться и выживать в бою, каждая минута, занятая чем-то другим, потрачена зря.

Все решал бой. Бой — начало и конец жизни солдата. Апачи, искуснейшие партизаны мира, и слыхом не слыхали о строевой подготовке или вообще о какой-то другой подготовке, кроме боя.

Выслав четырех разведчиков на поиски следов, отряд снова тронулся в путь.

Юма Билл ускакал вперед, и не проехали они и пятидесяти ярдов, как он повернулся в седле и махнул рукой.

Он нашел след! Не больше двенадцати часов назад здесь прошел маленький отряд апачей. Лейтенант тотчас отправил Форсайту разведчика с донесением, затем пустился дальше еще более осторожно.

Через милю к отряду апачей присоединились новые, и он стал заметно превосходить силы Макдональда.

Лейтенант медленно продвигался вперед. Он чувствовал напряжение подчиненных и не винил их. Он регулярно делал остановки и осматривал местность, несколько раз менял направление, чтобы затруднить апачам устройство засады.

Он чувствовал присутствие индейцев. Даже юма Билл, обычно суровый и невозмутимый, заметно нервничал. Только дурак не боится попасть под огонь засады вдвое превосходящих сил апачей. И спасти от такой участи может только осторожность.

К этому времени Макдональд был в шестнадцати милях от главного войска под командой Форсайта.

Где-то в этом обширном пустынно-горном краю затерялась горстка мужчин и женщин, не имеющих опыта войны с индейцами, и если апачи их еще не уничтожили, то несомненно идут по их следу.

В знойном воздухе стояла удушающая пыль. Макдональд вытер пыль и пот с костистого лица и выругался. В обжигающей жаре одежда казалась тяжелой и тесной, подтяжки давили на плечи. От песка и камней веяло жаром, как от печки.

Никакого движения… Каньон Лошадиной Подковы открыл перед ними путь в горы. Макдональд с недоверием разглядывал высокие скалы, открытое пространство перед ними.

Юма Билл опередил всех и направил коня в каменистую пасть каньона. Скоро Макдональд увидел, что тот поднял руку.

Когда они подъехали ближе, то обнаружили, что индеец стоит над остатками торопливо затушенного костра, из которого еще струился дым.

Макдональд вытер пот с лица и, сощурившись, пытался сквозь солнечный блеск осмотреть скалы и камни. В глубине души он понимал серьезность положения, костер затушили совсем недавно… возможно, когда они уже подъезжали.

Апачи ускакали? Или залегли в скалах? Сколько их?

— Сколько их, по-твоему?

Юма Билл пожал плечами.

— У костра сидело пятеро или шестеро, но кто знает, сколько их там? — он показал на скалы.

Подождать Форсайта? Или войти в каньон?

Решение — дело командира, вся ответственность лежит на нем. Если послать человека к Форсайту, а здесь только горстка индейцев, убежавших при его появлении, то Четвертый кавалерийский полк зря проскачет шестнадцать миль по солнцу. Может, сперва пройти вперед, прощупать обстановку детальнее?

— Вперед, — отдал он приказ, и тут же в скалах обозначилось движение. Команду накрыл грохот залпа, и двое его людей упали с седел. Один приподнялся, вскинул ружье и упал снова.

Макдональд выстрелил из револьвера в коричневую фигуру, апач замер на полушаге и полупрыгнул, полуупал в камни, скрывшись из виду.

Отовсюду неслись выстрелы и дикие, пронзительные вопли индейцев. Лейтенант хладнокровно повел отряд на гребень невысокого холма. Выкрикивая приказы, он одновременно целился и стрелял, стараясь посылать каждую пулю в цель. Смысл боевой подготовки в том, чтобы при тревоге всегда знать, что делать. Паника возникает только в пустых мозгах.

Он схватил за плечо разведчика и подтолкнул к своей лошади.

— Приведи Форсайта, — хрипло крикнул он сквозь громыхание выстрелов.

Индеец вскочил на коня и ускакал. Конь был скаковой, и пришло время воспользоваться его скоростью.

Макдональд продолжал командовать боем. У него осталось шестеро нераненых людей. Только что упал еще один апач, и юма Билл, бесценный разведчик и воин, скрылся в камнях, очевидно, целый и невредимый. Апачи спускались со скал, сужая круг. Краснолицый капрал — один из лучших стрелков в батальоне — встал на одно колено и методично, как в тире, посылал пулю за пулей.

Атака закончилась так же быстро, как и началась. Лейтенант потерял четырех разведчиков и теперь ждал новой атаки. Кавалеристы залегли в нагромождении валунов на вершине холма и без всякой команды укрепляли свои позиции. Закладывали камнями проемы в валунах, окапывались в песке, увеличивали сектор обстрела. У них было немного воды, хорошая позиция и достаточно патронов, чтобы выдержать большой бой.

— Не торопитесь стрелять, — сказал лейтенант, — пусть сначала подойдут поближе.

Показалась рука, и разведчик выстрелил. Лейтенант Макдональд отметил попадание.

Двое разведчиков собрали патроны у павших, а еще один принес ружье. Теперь у них было два ружья в резерве, что усиливало их огневую мощь.

Шестнадцать миль туда и обратно, жестокая скачка в убийственную жару. Спрятавшись за валуном Макдональд радовался, что полком командует Форсайт, в памяти подполковника еще свежа битва на острове Бичер, и он все поймет, как надо: недавно он сам пережил подобное. С ним четыреста ветеранов войн с индейцами, и они тоже поймут все правильно.