Кусака - Маккаммон Роберт Рик - Страница 53

– Домой, – повторила Дифин. Это понятие не вызывало затруднений. – Мой дом… – Она обшарила глазами небо. Решетка и клубы дыма заслоняли ориентиры, и разглядеть звездный коридор Дифин не удалось. – Там, далеко.

– Она скопировала жест Сержанта – он показался ей подходящим для того, чтобы обозначить большое расстояние.

– Да ну, небось шуткуешь! – укорил ее Сержант. – Твой дом в конце улицы. Пошли, сведу тебя к мамке.

Он намеревается сопроводить меня к коробке, в которой обитают Стиви, Джесси, Том и Рэй, поняла Дифин. Причин прятаться больше не было. Эту планету не покинешь. Следующий ход был не за ней. Поднявшись на стебли, которые все еще казались узловатыми и шаткими, она двинулась вслед за этим созданием по фантастической местности. Даже самые таинственные, труднопостижимые грезы не подготовили ее к тому, что она увидела на этой планете: по обе стороны плоской, варварски твердой поверхности нависали ряды коробок, выстроенных вопреки здравому смыслу и рассудку, и высились уродливого цвета наросты, усаженные устрашающими остриями. Вдоль этих твердых поверхностей тряслись, отвратительно надавливая на них под действием гравитации, коробки поменьше – транспортные средства человеков. Они издавали такой шум, будто рушились миры. Термины – «дома», «кактусы», «автомобили» – Дифин знала, почерпнув их из кошмарного сборника под названием «Британская энциклопедия», но реальные вещи смущали куда сильнее, чем усвоение описаний и плоских изображений. Сражаясь на ходу с силой тяжести, Дифин услышала, как существо «Сержант Деннисон» говорит: «Да ладно, Бегун! Нечего носиться, грязь собирать! Нет, бросать палочку я тебе не буду!» Она задумалась: нет ли тут измерения, о котором она не подозревает – другого мира, спрятанного за видимым. О, здесь было чему поучиться, над чем поразмышлять, вот только время не позволяло.

Она повернула голову назад. Боль в неподатливых структурах не позволила сделать полный круг. Дифин знала, что они называются «кости». Кости рук и ног занятого ею тела все еще ныли от той невероятной позы, какую Дифин недавно придала ему. Поняв, что кости – каркас этих существ, она признала их чудом инженерии, предназначенным для противостояния силе тяжести и поглощения страшных ударов, сопутствующих «ходьбе». Эти создания, размышляла она, должны быть запанибрата с болью, ведь она присутствует постоянно. Разумеется, человеки были выносливым видом, раз сносили такие пытки, как «автомобиль», «улица» и «кроссовки».

Дифин на секунду задержала взгляд на «соплище» и фиолетовой решетке, и если бы Сержант Деннисон увидел, под каким углом выгнулась ее шея, он совершенно справедливо подумал бы, что она вот-вот сломается. Ловушка расставлена, подумала Дифин на своем звенящем языке. Вред уже причинен. Скоро ловушка начнет действовать, и эта жизнеспора под названием Ин-фер-но вымрет. Вымрет до основания.

Грудь Дифин стеснило чувство, куда более болезненное, чем даже сила тяжести. Примитивные, невинные человеки не знали, что их ждет впереди.

Дифин споткнулась. Это случится из-за меня, подумала она. Из-за того, что я явилась сюда, на эту планетку у обочины звездного коридора, в юную цивилизацию, еще бесконечно далекую от технологии, которая позволит ей выйти в глубокий космос, где взывают к свободе миллионы миров и культур.

Она надеялась усвоить их язык, остаться достаточно долго для того, чтобы рассказать о себе, о том, почему бешено мчалась по звездному коридору, и покинуть их планету задолго до этого. Ей совершенно не приходило в голову, что у человеков еще нет межзвездных средств сообщения

– ведь почти все цивилизации, с какими была знакома Дифин, обладали ими. «Ловушка вот-вот придет в действие, – подумала она, – но не следует бросаться в нее. Пока не следует. Ведь еще есть шансы.» Она пообещала, что эта дочь не пострадает. А свое слово Дифин держала.

Она отвернулась от небесной решетки и черной пирамиды, но они стояли перед глазами, уродливые, как открытые раны.

Они подошли к дому Хэммондов. Сержант постучал в дверь, подождал и, не получив ответа, постучал снова.

– Никого нету, – сказал он. – Как думаешь, тебя пошли искать?

– Я здесь, – ответила она, не вполне понимая. Существо «Сержант» было разрушителем языка.

– Я-то знаю, что ты здесь, и Бегун – тоже, но… специалистка ты, барышня, по крученым мячам, точно.

– По крученым мячам?

– Ага. Крученый мяч, фастболл, спитболл, бейсбол.

– А. – По губам Дифин быстро пробежала улыбка узнавания. Она вспомнила представление из тээ-вээ. – Осторожность!

– Точно. – Сержант нажал на ручку двери, и та открылась. – Глянь-ка! Видно, уходили шибко впопыхах. – Он просунул голову в дверь. – Эй, это Сержант Деннисон! Есть кто дома? – Как и думал Сержант, никто не отозвался. Он закрыл дверь и оглядел улицу. Кое-где в окнах трепетали огоньки свечей. Учитывая неразбериху последнего часа, понять, где же Хэммонды, было совершенно невозможно. – Хочешь пойти поискать своих? – спросил он у Дифин. – Может, мы сумеем их отследить…

Голос Сержанта потонул в шуме винтов вертолета, который пронесся у них над головами в шестидесяти или семидесяти футах над землей, держа курс на запад. Дифин не удержалась на ногах, ее протолкнуло вперед. Она обеими руками вцепилась в Сержанта и стала вплотную к нему, дрожа всем телом.

Напугалась до смерти, подумал Сержант. И кожа холодная, и… Господи, такая пацанка, а как крепко хватается! В пальцах у Сержанта ощутимо покалывало, будто рука попала в сделанные из низковольтного кабеля силки. Ощущение не было неприятным – только странным. Он увидел, что Бегун, тоже перепуганный вертолетом, носится вокруг них кругами.

– Бояться нечего. Это просто машина, – сказал он. – А твои очень скоро должны вернуться.

Дифин крепко держала его за руку. Электрическое покалывание поднималось по предплечью. Сержант снова услышал, что у девочки урчит в животе, и спросил:

– Ты вообще-то обедала?

Она все еще была слишком напугана, чтобы говорить.

– А то до моего дома, можно сказать, рукой подать. Два шага, на Брасос-стрит. Там… это… свинина с бобами и хрустящая картошка. – Покалывание добралось до локтя. Она не отпускала. – Как насчет миски свинины с бобами? А потом я опять сведу тебя сюда, и мы подождем твоих папку с мамкой. – Сержант не разобрался, одобряет девчушка такие планы или нет, но, когда он сделал первый шаг, Дифин последовала его примеру. Он спросил: – Тебе когда-нибудь говорили, что ты странно ходишь?

Они пошли в сторону Брасос. Рука Дифин приросла к руке Сержанта. Энергия, которую выделяла девочка, мерно пульсируя, растеклась по нервным окончаниям Сержанта в плечо, шею и дальше, в кору мозга. У него немного болела голова. Опять железяка завела свою песенку, подумал Сержант.

Бегун трусил рядом. Сержант сказал собаке:

– Ох и шибко ты любишь попрыгать…

Укол боли в голове. Короткий, словно проскочила искра в свече зажигания.

Бегун испарился.

– О-хо-хо, – пробормотал Сержант. Свечу замкнуло.

И Бегун опять появился. Попрыгун, да и только.

Лицо Сержанта заливал пот. Что-то случилось – вот только он не знал, что. К руке накрепко приклеились пальцы девочки, голова болела. Бегун побежал вперед, чтобы подождать на крыльце, свесив розовый язык.

Дверь была незаперта – как всегда. Сперва Сержант впустил Бегуна, потом взялся искать масляную лампу и спички, и Дифин, наконец, выпустила его руку. Но свеча зажигания в мозгу у Сержанта искрила, и одна сторона тела Деннисона – та, с которой стояла девочка – наполнилась колким огнем. Сержант зажег лампу. Сияние отчасти разогнало тени – но это были хитрые тени, так что Бегун то был виден, то пропадал.

– Барышня, – сказал Сержант, опускаясь на стул в безукоризненно чистой комнате с выметенным и вымытым полом, – мне… не больно хорошо. – Бегун запрыгнул к нему на колени и лизнул в лицо. Он обнял Бегуна. Девчушка наблюдала за ним, стоя у самой границы света и тьмы. – Господи… голова моя, голова. Ей-Богу, там будто взвод барабанщиков… – Сержант моргнул.