Кусака - Маккаммон Роберт Рик - Страница 10

4. ГОСТЬ

– По-моему, это значит, что мы пойдем пешком, – говорила Джесси в то время, как Селеста Престон поджидала на балконе шерифа Вэнса. Она немного успокоилась, Стиви тоже перестала плакать, но, подняв капот пикапа, Джесси сразу увидела, что спущенная шина – их самая мелкая неприятность.

Тот самый объект, который проделал дыру в капоте, пробил насквозь и двигатель. Разодранный металл раскрылся, как цветок, а то, что прошло сквозь него, влетело прямо в глубь мотора. Никаких признаков того, что это такое, не было, только пахло оплавленным железом и горелой резиной, да двигатель с шипением выпускал пар из своей раны. Путешествия для пикапа кончились довольно надолго – не исключено, что машина созрела для свалки Кейда. «Черт!» – сказала Джесси, уставившись на мотор, о чем сейчас же пожалела – ведь Стиви запомнит словечко и ляпнет его в самый неожиданный момент.

Стиви с пыльным личиком, на котором засыхали следы слез, смотрела в ту сторону, где исчезли горящий предмет и вертолеты.

– Что это было, мама? – спросила она, широко раскрыв настороженные зеленые глаза.

– Не знаю. Что-то большое, это уж точно. – «Вроде летящего по воздуху горящего трейлера с прицепом», – подумала Джесси. Большей чертовщины она еще не видела. Чтобы быть терпящим аварию самолетом, этой штуке не хватало крыльев. Может быть, метеорит… но предмет казался металлическим. Что бы это ни было, вертолеты гнались за ним, как гончие за лисой.

– Вот кусочек этой штуки, – сказала Стиви, показывая пальцем.

Джесси взглянула. Примерно в сорока футах от них, на земле, в гуще срубленных кактусов из песка что-то торчало. Джесси двинулась туда, Стиви не отставала ни на шаг. Обломок, величиной с крышку люка, был странного сине-зеленого цвета, такого темного, будто он намок. Края обломка дымились, и поднимающийся от них жар Джесси ощутила уже за пятнадцать футов от предмета. В воздухе стоял сладкий запах, напомнивший ей запах жженого пластика, но блестела эта дрянь, как металлическая. Справа лежал еще один ошметок в форме трубки, а рядом – кусочки поменьше. Все они дымились. Она велела Стиви: «Стой тут» и подошла к первому обломку поближе, но от него шел сильный жар, и Джесси снова пришлось остановиться. Его поверхность была покрыта маленькими метками, складывавшимися в круговой узор: ряды символов, похожих на японские иероглифы, и короткие волнистые линии.

– Горячо, – сказала Стиви, стоявшая у матери за самой спиной.

«Так-то ты слушаешься», – подумала Джесси, но воспитывать было не время. Она взяла дочку за руку. Ничего подобного тому, что пролетело мимо них, теряя куски, Джесси еще не видела, а потрескивание электричества в волосах чувствовала до сих пор. Она взглянула на часы: беспорядочно мигающие нули вместо цифр. В синем небе тянулись на юго-запад инверсионные следы реактивных самолетов. Солнце уже принялось гвоздить по незащищенной голове, и Джесси хватилась кепки. Унесенная винтами вертолетов шапочка превратилась в красное пятнышко примерно в семидесяти ярдах по ту сторону Кобре-роуд. Слишком далеко, чтобы идти за ней, ведь им нужно было в другую сторону, к дому Лукасов. Слава Богу, у них были фляги, а солнце, по крайней мере пока, стояло низко. Нечего глазеть, надо идти.

– Пошли, – сказала Джесси. Стиви сопротивлялась всего пару секунд, глядя на непонятный обломок размером с крышку люка, а потом позволила потащить себя дальше. Джесси вернулась к пикапу за саквояжем, в котором вместе с ветеринарным инструментом лежали кошелек и водительские права. Стиви стояла, глазея на оставленные самолетами следы.

– Самолеты высоко, – сказала она больше себе, чем матери, – спорим, до них сто миль…

Услышав что-то, она замолчала.

Музыка, подумала Стиви. Да нет, не музыка. Теперь она стихла. Девочка старательно прислушалась, но услышала только шум пара, вырывающегося из пробитого мотора.

Потом звуки возникли снова, и Стиви подумала, что они ей знакомы, однако точно вспомнить не могла. Музыка и не музыка. Не такая, какую слушал Рэй.

Опять пропала.

А вот медленно-медленно возвращается.

– Нам еще ого-го сколько идти, – сказала ей Джесси. Девочка рассеянно кивнула. – Ты готова?

Стиви осенило: она сразу и отчетливо поняла, что это. До отъезда Дженни на парадном крыльце дома Гэлвинов висела красивая штучка, которая звучала, как множество маленьких колокольчиков, звеневших на ветру. «Ветряные куранты», – вспомнила девочка ответ мамы Дженни на свой вопрос, что это. Вот какую музыку она слышала… но ветра не было, да и никаких ветряных курантов поблизости Стиви тоже не заметила.

– Стиви? – спросила Джесси. Малышка стояла, уперевшись взглядом в пустое место. – В чем дело?

– Мам, слышишь?

– Что слышу? – Ничего, только шипит проклятый мотор.

– Это, – настаивала Стиви. Звук то появлялся, то опять исчезал, но шел, кажется, с определенной стороны. – Слышишь?

– Нет, – осторожно сказала Джесси. Неужели Стиви ударилась головой? О Господи, если у нее сотрясение!..

Стиви сделала несколько шагов к сине-зеленой дымящейся штуке в кактусах. Звон ветряных курантов немедленно ослаб до шепота. Не сюда, подумала она и остановилась.

– Стиви? Дружок, с тобой все в порядке?

– Да, мэм. – Она огляделась, пошла в другую сторону. Звук все равно был очень слабым. Нет, и не сюда.

Джесси постепенно охватывал страх.

– Слишком жарко, чтобы играть. Нам надо идти. Пошли скорей.

Стиви пошла к матери. Резко остановилась. Сделала шаг, потом еще два.

Джесси приблизилась к ней, сняла с девочки шапочку и пробежала пальцами сквозь волосы. Никакой шишки, никаких признаков синяка на лбу. Глаза Стиви блестели чуть сильнее обычного, щеки разрумянились, но Джесси подумала, что виной тому просто жара и волнение. Она надеялась на это. Никаких признаков повреждения она не видела. Стиви, не отрываясь, смотрела куда-то мимо нее.

– Что такое? – спросила Джесси. – Что ты слышишь?

– Музыку, – терпеливо объяснила девочка. Она догадалась, откуда доносится звон, хотя и понимала, что такого быть не может. – Она поет, – сказала Стиви, когда ее снова омыли чистые сильные ноты, и показала пальцем: – Там.

Джесси увидела, куда показывает дочка. На пикап. Развороченный мотор, капот еще поднят. Она подумала, что, конечно, свист пара и бульканье вытекающего из перерезанных шлангов масла можно истолковать как некую странную музыку, но…

– Она поет, – повторила Стиви.

Джесси опустилась на колени, заглядывая дочке в глаза. Кровоизлияния не было, зрачки казались совершенно нормальными. Она проверила пульс. Он немножко частил, но и только.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Это мамин докторский голос, подумала Стиви. Она кивнула. Звон ветряных курантов шел от грузовичка, она была совершенно уверена в этом. Но почему же мама ничего не слышала? Хрупкая музыка притягивала девочку; ей захотелось пройти остаток пути до грузовичка и искать, пока она не найдет, где спрятаны ветряные куранты, но мать держала Стиви за руку и тянула прочь. С каждым шагом музыка становилась капельку тише.

– Нет! Я хочу остаться! – запротестовала Стиви.

– Сейчас же перестань глупить. Нам нужно добраться к Лукасам до того, как станет по-настоящему жарко. Что ты еле тянешься, перестань! – Джесси трясло. Ее настигли события нескольких последних минут. Что бы это ни была за штука, она запросто могла разнести их на атомы. Стиви всегда была выдумщицей, но сейчас ее фантазии были не ко времени и не к месту. – Перестань волочить ноги! – приказала она, и в конце концов девчушка сдалась.

Еще десять шагов, и мелодичный звон ветряных курантов превратился в шепот. Еще пять – во вздох. Еще пять – в воспоминание.

Они уходили по проселочной дороге к дому Лукасов. Стиви то и дело оглядывалась на пикап, пока тот не превратился в пыльную точку, и только, когда он исчез из вида, девочка вспомнила, что они шли осматривать Душистого Горошка.