Приносящие рассвет - Ламур Луис - Страница 31

Друсилья вернулась в город.

А Оррин женился на Лауре Приттс.

Глава 14

Оррин приехал на ранчо утром. Он бросил вожжи и подошел ко мне с протянутой для приветствия рукой — высокий, красивый парень. Черный костюм сидел на нем так, словно Оррин в костюме и родился.

Он повзрослел, казался более уверенным в себе, в его голосе появилась властность. Оррин выбился в люди, это точно, но по сути оставался тем же самым парнем с теннессийских холмов, как и прежде. Разница заключалась в том, что сейчас он получил какое-никакое образование и приобрел жизненный опыт.

— Рад тебя видеть, малыш. — Он оценивающе смотрел на меня, и я невольно усмехнулся, потому что видел его насквозь.

— У тебя были проблемы, — вдруг сказал Оррин. — Тебя ранили?

Я рассказал ему о Мартине Брейди, о городишке под названием Розмари, о недолгой работе шерифом и о перестрелке.

Когда Оррин понял, что меня едва не прикончили, он побледнел.

— Тайрел, — медленно произнес он. — Я представляю, что тебе пришлось пережить. Здесь нужны люди, необходим честный помощник шерифа. Я уверен, что ты никогда не достанешь револьвер без причины.

— Кто-то утверждает обратное? — тихо спросил я.

— Нет… конечно нет, — торопливо произнес он. Я понял, что Оррин просто не хочет говорить об этом. — Правда, о людях, которым приходится применять оружие, все время ходят какие-нибудь сплетни. Многие их просто не понимают. — Ты знаешь, что я женился?

— Слышал. Лаура приезжала на ранчо повидать маму?

Оррин залился краской.

— Лауре не нравится мама. Она считает, что женщине неприлично курить, а курить трубку — тем более.

— Может оно и так, — осторожно ответил я. — Здесь не увидишь курящих женщин, но мама есть мама.

Оррин мрачно поддел носком землю.

— Ты можешь подумать, что я поступил неправильно, Тайрел, однако я люблю эту девушку. Она… Она не как все — красивая, нежная, благородная… Ну и все прочее. Человеку, который занимается политикой, нужна именно такая жена. И что бы ты ни говорил о Джонатане, он сделал все возможное, чтобы помочь мне.

«Еще бы! — сказал я про себя. — Еще бы он не помог. Ведь за это он потребует твоей помощи. Пока я не заметил, чтобы Джонатан Приттс отдавал что-нибудь даром, кроме чужой земли».

— Оррин, если Лаура тебе подходит, если она тебя делает счастливым, тогда не важно, кому она нравится, а кому нет. Человек должен жить своей собственной жизнью.

Мы с Оррином вышли из кораля, облокотились на огораживающие его жерди и разговаривали, пока не село солнце и не появились звезды на небе. Он многому научился за то время, пока я был на севере. Оррина выбрали в конгресс штата, причем благодаря мексиканским избирателям, однако в последнюю минуту за него проголосовали и люди, поддерживающие Приттса. Брат мой выиграл у соперника с большим преимуществом, а в политике человек, который смог собрать много голосов, становится видной фигурой.

Ходили слухи о том, что Оррина изберут в сенат США или он даже станет губернатором. Глядя на Оррина и слушая, как он разговаривает с мамой и братьями, я представил его в роли сенатора и вынужден был признать, что сенатор из него получится.

Мой брат — умный парень, а со временем он еще и приобрел жизненную хватку. У него не было никаких иллюзий относительно того, как приобретаются голоса избирателей или как надо удерживаться на должности. Он был честным человеком и не искал для себя особой выгоды, кроме той, которую мог получить законным путем.

— Я приглашал Тома Санди работать заместителем шерифа, — говорил Оррин, — но Том не согласился, заявив, что подачки ему не нужны. Я его люблю и уважаю, а к тому же здесь нужен сильный человек.

— Конечно, Том мог бы справиться, — сказал Кэп. — Плохо, что он затаил обиду.

Оррин кивнул.

— Нехорошо получилось. А знаешь, Кэп, Том очень изменился. Он слишком много пьет, но это еще не все. Он сейчас как старый медведь с больным зубом, я боюсь, что если так будет продолжаться и дальше, он кого-нибудь убьет. Или убьют его. — Брат посмотрел на меня. — Том всегда любил тебя, Тай. Если кто и сможет помочь ему, то только ты. Любого другого, кто попытается поговорить с ним, и меня в том числе, он просто застрелит.

— Хорошо, поговорю.

На второй день к нам приехал Мигель, и мы долго с ним разговаривали. Друсилья не хотела меня видеть — он приехал, чтобы сообщить об этом.

— Почему, Мигель?

— Из-за той женщины, на которой женился твой брат. Сеньорита считает, что дона Луиса погубил Джонатан Приттс.

— Я не нянька своему брату, — медленно ответил я. — И не я выбирал ему жену. Мигель, я люблю сеньориту.

— Знаю, сеньор. Знаю.

Наше ранчо процветало. Скот нагулял жир, и в тот год мы продали часть стада.

Шерифом в Море был Билл Секстон. Он мне сразу понравился, хотя я понял, что ему больше подходит канцелярская работа, вращающееся кресло и письменный стол.

Здесь меня все знали, и работы особой не находилось. Один раз пришлось гнаться за парой конокрадов, но я обезвредил их без стрельбы: вначале по следам дошел до их логова, затем — после того, как они легли спать, — подкрался, взял оружие и разбудил.

С Томом Санди мы встретились лишь однажды. Он приехал в город, небритый и неряшливо одетый, но когда увидел меня, расплылся в улыбке и протянул руку. Мы несколько минут поговорили, выпили кофе, и мне показалось, что вернулись старые времена.

— Об одном можешь не волноваться, — сообщил он, — Рид Карни умер.

— Что случилось?

— Чико Крус убил его в Сокорро.

Мне вдруг стало не по себе от известия, что этот мексиканский ганфайтер находится где-то рядом. Откровенно говоря, я надеялся, что он будет держаться подальше от наших мест.

Я проработал с неделю и в один прекрасный день сидел на крыльце нашего дома, когда увидел, что к дому подъезжает черная блестящая повозка. Лошадьми правила Лаура.

Я спустился по ступенькам, чтобы ее встретить.

— Как поживаете, Лаура? Рад вас видеть.

— А я не рада, — зло ответила она и сжала губы. В тот момент ее лицо стало просто уродливым. — Если ты хоть немного любишь своего брата, то уедешь отсюда и никогда больше не вернешься!

— Здесь мой дом.

— Уезжай, — настаивала она. — Всем известно, что ты злобный убийца. Ты обманом выманил работу у Секстона и сидишь здесь только для того, чтобы разрушить карьеру Оррина и нашу жизнь.

Она так меня разозлила, что я ответил:

— Есть разница, когда человек убивает сам и когда нанимает для этого других?

Разозлившись, Лаура попыталась ударить меня, однако я отступил, и она чуть не вывалилась из повозки. Поймав ее за руку, я удержал ее, но Лаура вырвала руку.

— Если не уберешься по-хорошему, я заставлю тебя. Ты ненавидишь меня и моего отца, от тебя только одни неприятности.

— Извините, я остаюсь.

Лаура резко развернула повозку, едва не опрокинув ее, и уехала, а я подумал, что Оррин наверняка никогда не видел жену в таком состоянии. Оказывается, она непохожа на того узколобого жеребца, о котором я рассказывал, у коня характер намного лучше.

Мама мне ничего не говорила, но я видел, что она скучает без Оррина, ведь он стал все реже и реже навещать нас. Лаура обычно придумывала для него срочные дела или организовывала встречи всякий раз, когда он собирался выбраться на ранчо.

Эд Фрай, ранчо которого находилось рядом с домом Тома, начал распускать слухи, что у него пропадает скот; на Тома Санди поступило несколько жалоб. Как бы не изменился характер Тома, но в его честности я не сомневался. И вот однажды я оседлал Келли — крупную рыжую кобылу — и поехал к Тому.

Хозяйство у него было сыромятное — так говорят на Западе, когда хотят объяснить, что нечто разваливается и держится только на ремешках из сыромятной кожи.

Когда я подъехал, Том Санди вышел из дома и прислонился к дверному косяку, наблюдая, как я привязываю Келли.

— Хорошая кобыла, Тай, — произнес он. -У тебя всегда были хорошие лошади.