Солдаты Вселенной. Лучшая военная фантастика ХХ века - Холдеман Джо - Страница 58

Маргрит легонько дотронулась до лежащей на колене руки Причарда.

— Но ведь как только представится шанс, ты обязательно что-нибудь сделаешь, да?

Он в ответ стиснул пальцы женщины. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, что Причард не просто ждет, пока подвернется случай, но и сам его готовит?

— Разумеется, сделаю, — сказал он. — Но для очень многих к тому времени уже может быть слишком поздно.

Кови вел «Плуг» на крейсерской скорости. Когда до командного пункта осталось не больше ярда, он задрал нос танка и заставил его огромную массу резко развернуться, погасив таким образом скорость и обдав здание КП снежной волной. Услышав, что танк подъезжает, кто-то внутри бросился отпирать дверь. Однако воздух, выплескивающийся из-под днища танка, прижимал дверную панель и мешал человеку открыть ее.

Этим человеком оказался капитан Риис, без удивления отметил Причард. Ну, ничего страшного, этот мелкий инцидент мало что добавит к злости, обуревавшей пехотного капитана в связи с событиями сегодняшнего вечера.

Когда Причард спрыгнул на землю, Риис уже закончил сражаться с дверью. Обычно бледное лицо фризийца сейчас побагровело от ярости. Внешне он был очень похож на подполковника Бено, своего французского дублера в этом секторе: высокий, худощавый, с прямой, горделивой осанкой. Хотя Риису исполнилось всего двадцать семь, он на два года раньше Причарда получил звание капитана. Когда полковник Хаммер рекрутировал его из регулярной армии Фрисленда, Риису сохранили то звание, до которого он там дослужился. Многие фризийские солдаты стали Молотобойцами, как Риис, — люди хотели жить, а не прозябать и получать приличные деньги, а потому перешли в действующее подразделение, где их опыт и знания могли пригодиться.

— Ты грязный трус! — зашипел пехотинец, наступая на Причарда.

В канцелярии за спиной Рииса стоял целый взвод в боевом снаряжении. Он поджал тонкие губы и сплюнул.

— Эй, капитан! — послышался позади голос Роба Дженни.

Риис поднял взгляд. Причард обернулся, удивленный тем, что сержант все еще не покинул танк. Улыбаясь из-под бронированного купола «Плуга», Дженни помахал пехотинцу левой рукой, положив правую на триггер трехствольного орудия.

Угроза, пусть и невысказанная, вернула Риису профессионализм.

— Пошли в мой кабинет, — пробормотал он, обращаясь к Причарду, и повернулся спиной к танку, точно тот был всего лишь деталью ландшафта.

Пехотинцы внутри расступились, пропуская обоих капитанов. Там же находилась и Салли Шиллинг. Ее взгляд, на мгновение остановившийся на Причарде, был холоден. «Это не имеет значения», — устало солгал он самому себе.

Кабинет Рииса находился наверху — узкая комнатка, когда-то бывшая детской. Наклонная крыша невольно давила на обитателей, хотя днем сквозь окно мансарды комнату заливал солнечный свет. На одной стене в виде украшения висел боевой флаг, но не стоящий на задних лапах лев — эмблема полка Хаммера, — а узор из семи звезд на белом фоне. Скорее всего, этот флаг Риис привез с собой с прежнего места службы на Фрисленде. Над дверью Причард увидел еще один сувенир — широкоствольный мушкет местного производства.

Риис рухнул в мягкое кресло позади письменного стола.

— Эти ублюдки везли автоматы в Портелу! — рявкнул он.

Танкист кивнул. Он стоял, прислонившись плечом к дверному косяку.

— Жители Хаакина тоже так думают. Если они подадут жалобу Объединенному Командованию, я готов подтвердить то, что видел.

— Подтвердить, подтвердить! — завопил Риис. — Мы не юристы, мы солдаты! Ты должен был захватить эти грузовики прямо на месте и…

— Ничего подобного, капитан! — Лицо Причарда тоже исказилось от гнева. — Потому что, сделай я это, Барт сам пожаловался бы в Совет, и нас как минимум оштрафовали бы. Как минимум! В контракте сказано, что Молотобойцы сотрудничают с тремя другими подразделениями с целью сохранения мира на Кобольде. И если ты считаешь, будто Барт нарушает контракт, то это еще не дает нам права нарушать его самим. В особенности таким образом, что любой дурак может сообразить, что это явное нарушение.

— Но если Барт вытворяет такие вещи и выходит сухим из воды, то и мы можем, — стоял на своем Риис.

Физически он был крупнее Причарда, но танкист полжизни прослужил в Молотобойцах. А это даром ни для кого не проходит: временами казалось, что сама смерть глядит из глаз Дэниэла.

— Я очень сомневаюсь, что Барт сумеет выйти сухим из воды, — солгал Причард, вспомнив совет Хаммера относительно того, как нужно вести себя с Риисом: успокаивать его, не говоря правды.

Офицеры Барта были посвящены в его планы, и один из них проболтался. В любом полку найдется хотя бы один предатель.

Танкист снял со стены мушкет и стал вертеть его в пальцах.

— Если немецкие поселенцы сумеют доказать Совету, что Барт доставляет автоматы французам, — как бы рассуждая вслух, продолжал Причард, — ну, тогда вина ведь ляжет и на них тоже. Не забывай, что половину жалованья Барту платят именно они. А ведь это очень серьезное нарушение. Совет конфискует весь его залог и выплатит деньги тому, кто, по их мнению, является пострадавшей стороной. Это примерно трехгодовой заработок Барта, насколько я могу судить… Где он возьмет такую сумму? А не имея возможности внести залог… ну, какую-никакую работу он, конечно, найдет, но она никак не будет связана с риском, да и заработать он толком не сможет. Лучшие его солдаты мигом разбегутся. Не пройдет и года, как Барт лишится своего полка.

— Он готов пойти на такой риск, — сказал Риис.

— А полковник Хаммер нет! — взорвался Причард.

— Откуда тебе знать? Вряд ли полковник станет говорить на такие темы…

— Говорить? — закричал Причард и замахнулся мушкетом на Рииса. Казенная часть мушкета была трижды перетянута ремнем — на всякий случай, поскольку в нем использовалась промышленная взрывчатка. Большой, неуклюжий мушкет представлял собой лучшее оружие, которое только могло быть создано в горнодобывающей колонии, родные миры которой наложили запрет на всякое местное производство. — Да неужели тебе еще требуются объяснения? Ставлю свою жизнь против жизни одного из тех, с кем мы имели дело сегодня ночью, что полковник хочет, чтобы мы соблюдали контракт. Хватит у тебя смелости напрямую спросить, хочет ли он, чтобы мы снабжали оружием немцев?

— Не думаю, что это будет уместно, капитан, — холодно ответил Риис и встал.

— А я думаю, что еще более неуместно выкидывать дурацкие фокусы по собственному разумению… сэр, — парировал Причард.

Неужели они просчитались? Хаммер и Причард ожидали, что Риис будет поддерживать гражданских немцев. Они даже рассчитывали на это. Однако складывалось впечатление, будто этот человек утратил всякий здравый смысл. Причард положил мушкет на стол — у него так дрожали руки, что он не мог повесить его на крюк.

— Если ты еще не понял, капитан, — сказал Риис, — во всем секторе нет ни одного Молотобойца, который возражал бы против нашей помощи единственным порядочным людям на этой планете. Ты сделал свой выбор, и он вызывает у меня презрение. Однако я тоже сделал свой выбор.

Причард вышел, не дожидаясь разрешения. По дороге он налетел на косяк, но хлопать дверью не стал. Это было бы слишком мелко, а в его гневе не было ничего мелочного.

С застывшим, ничего не выражающим лицом капитан тяжело спускался по лестнице. У него была своя отдельная комната, имевшая собственный выход наружу. Экипаж все еще оставался в «Плуге». Во время спора с Риисом они через имплантат Причарда слышали ту половину разговора, которая исходила из его уст. Это делалось намеренно: если бы Причард обратился к ним за помощью, Кови проломил бы танком стену дома, а Дженни, если что, ради спасения командира был готов застрелить любого. Танк выглядит огромным, если смотреть на него вблизи. Сплошная завывающая сталь и иридий; черные дула, готовые изрыгать смерть. Однако на поле боя, когда небо полыхает тысячью пронзительных красок, а земля дрожит и внезапно встает на дыбы, танк для своего экипажа — целый маленький мир. И танкисты преданы друг другу несравненно больше, чем абстрактному «полку».