Ландо - Ламур Луис - Страница 20

— Я не совсем доверял Кэфри, — покачал головой отец, — но слишком поторопился уехать. Ладно, разберемся с этим потом. А сейчас надо убираться отсюда. Если солдаты обнаружат меня с вами, всех перестреляют.

— Хорошо, но мы зашли слишком далеко ради золота и не можем отказаться от него.

— Немного золота, готового для вывоза есть, — сказал отец, — я сам доставал его. А остальное возьмем в другой раз.

Джин взглянула на меня:

— Орландо, думаю, он прав. Твой отец болен, и, судя по тому, как дышит, у него скорее всего воспаление легких.

Название болезни испугало меня. Джин, возможно, высказала правильную догадку. Поэтому отец так плохо выглядит.

Мигель спал, но мне пришло в голову, что лучше немного отогнать скот, будто на новые пастбища, и подготовить стадо к быстрому марш-броску, когда спустится темнота.

— Твое золото легко взять? — спросил я.

— Да.

— Мы перегоним туда скот и устроимся там как бы на ночлег. Около полуночи совершим побег.

Мы тронулись в путь, а отец скрылся в кустарнике. Он был без куртки, в изношенной рубашке, драных штанах и худых сапогах — мне стало до боли его жалко.

Скот Отошел с прежнего пастбища не больше чем на милю и целый день жировал на лугу. К вечеру мы развели новый костер и стали демонстративно устраиваться спать.

В любом стаде, как и среди людей, всегда есть несколько животных, сильных, спокойных с уравновешенным характером. Среди наших быков имелись несколько таких. Эти дикари отличались мирным нравом и дружелюбием. Я давно мечтал иметь пару подобных им и, пользуясь случаем, подкармливал своих приятелей травой и листьями.

Теперь настало время, когда им предстояло сослужить нам важную службу. Я заранее привел их в лагерь. Кроме того, нам очень нужны были лошади. И я решился на риск.

Мигель не отдыхал ни минуты. Он не отходил от лошади и сам себя накручивал, пока не взвинтился окончательно, как последний болван. Он нервно наблюдал за кустарником, постоянно прислушиваясь, боялся, что операция сорвется, все пойдет наперекосяк и мы не сможем удрать.

— Поеду в Гуадалупу, — объявил я моим друзьям, — чтобы добраться до границы, придется менять лошадей, наши не выдержат.

Никто не мог ничего возразить. Ведь у нас не было лошади и для отца.

Мигель, который весь день хлопотал без отдыху и страшно нервничал, пожал плечами. Он очень хотел поскорее убраться отсюда, опасаясь очередного визита незваных гостей.

— Раз надо, поезжай, каждый здравомыслящий человек поймет для чего нам нужны лошади, — рассуждал он.

Джин дала мне сто долларов, и я оседлал коня. Перед отъездом подошел к отцу. Джин сидела рядом с ним. Вне всякого сомнения он плохо выглядел.

— Не беспокойся, — сказал я, обнимая его, — куплю лошадей и вернусь.

— А ты подумал, как повезем золото?

— Вьючных лошадей покупать нельзя. Это вызовет любопытство мексиканцев. Быки — другое дело. Никто не обратит на них внимания.

— Но тюки на быках будут заметны.

— Конечно, но когда скот движется, он поднимает клубы пыли, думаю, у нас есть шанс.

До Гуадалупы было не больше четырех миль. Деревушка состояла из дюжины строений, в основном глинобитных хижин. На центральной площади — таверна, магазин, склад, контора судьи, а за ней тюрьма. Другие дома разбросаны в беспорядке.

В загоне для скота стояло несколько лошадей, но хозяин отсутствовал. Дул пронизывающий ветер, обещавший дождь. У коновязи возле таверны тоже топтались лошади, три из которых мне понравились. Я привязал коня и вошел в зал.

В темной комнате с низким потолком я разглядел столики, у стойки бара трех посетителей. Двое из них, беседуя за бутылкой, стояли ко мне спиной. Широкоплечий мексиканец с сомбреро, болтающемся на шнурке, и перекрещенными патронташами на груди, «уговаривал» свою бутылку. Мне показалось, что этот человек из отряда Херрары и двое других его очень интересовали.

Подойдя к стойке, я облокотился о нее и заказал пиво.

Бармен принял деньги и улыбнулся, но в его глазах я прочел предостережение, уловив почти незаметный жест в сторону мексиканца из отряда Херрары, если он действительно принадлежал к этому отряду.

— Мы остановили стадо здесь неподалеку, — объявил я громко. — Нам нужны лошади. Не подскажете, где купить пару недорого?

С минуту никто не подавал вида, что слышал мои слова. Потом человек, стоявший ко мне спиной, произнес:

— У меня есть три лошади, и я готов их продать, но не дешево.

Я узнал голос Тинкера.

Не поворачивая головы, я взял бутылку, вылил пиво в стакан и заказал еще одну.

— Я видел их у коновязи. Этих кляч только дурак возьмет.

— Отличные скакуны, — запротестовал Тинкер. — Я не собирался расставаться с ними. Только ради того, чтобы выручить вас… Жеребца видели? Зверь, а не конь.

— Восемь долларов, — предложил я и попробовал на вкус пиво.

В течение четверти часа мы торговались до искр в глазах. Наконец я уступил:

— Двадцать долларов за жеребца, пятнадцать за вторую, а третья мне и даром не нужна.

Тинкер и его молчаливый приятель, на которого я не смел взглянуть из страха привлечь к нему внимание, казалось, напивались сильнее и сильнее. Наконец цыган схватил меня за плечо.

— Ты отличный парень, — орал он пьяным голосом, — замечательный парень. Тебе нужны лошади? Хорошо! Бери всех за сорок долларов и хорошую закуску… Это мое последнее слово.

Я пожал плечами:

— Ладно, но за закуской тебе придется прокатиться к нам в лагерь. У меня при себе только сорок долларов.

Тут же за стойкой бара я выложил ему нужную сумму испанскими песо, и мы вышли на улицу. Тинкер пытался меня обнять, лез целоваться и чуть не упал на пороге. Человек из отряда Херрары сверлил мою спину взглядом.

— Он следит за нами, — шепнул Тинкер, когда я остановился, чтобы осмотреть лошадей.

Выпрямляясь, я успел взглянуть в лицо второго мужчины. Передо мною стоял Джонас Локлир.

— Кортина освободил меня с условием, что я немедленно уберусь из страны, — произнес капитан. — Он не хотел, чтобы Херрара узнал об этом теперь.

Вскочив на коней, мы помчались из города и без приключений достигли лагеря, когда солнце уже садилось. Отец чувствовал себя немного лучше. Мигель отдал ему винтовку из нашего имущества, и отец смотрел на закат.

— Единственное место, откуда они могут следить за нами, — те дюны. Они более семидесяти футов в высоту, для этого района — настоящие горы вдоль берега. С них просматривается вся местность. Если мы подождем десять — пятнадцать минут, то солнце будет светить прямо в глаза тому, кто наблюдает оттуда. Тогда мы поедем за золотом.

Теперь у нас имелось шесть ружей, и мы были уже силой, так как даже Джин умела стрелять или сказала мне, что умеет, а я поверил.

Мы приготовили постели, развели огонь, поставили варить кофе. Мигель готовил еду.

Когда солнце наполовину скрылось, отец, Тинкер и я взяли заранее приготовленные полотняные мешки, и с двумя быками, которые хорошо слушались команды, направились в заросли кустарника. Одного из быков, видимо, прежде использовали как тягловую силу, и управлять им оказалось совсем легко.

Пока мы шли, отец рассказывал:

— Корабль давно затонул, и его здорово засосало в песок. Ныряя, мне пришлось вести настоящие раскопки на дне. Основная часть трюма осталась нетронутой, она забита золотом. Я успел переправить достаточно. Мы возьмем что есть и уедем, подождем, пока все утрясется, и вернемся за остальным.

Затем отец познакомил нас немного с тем, как обстоят дела в Мексике. Как раз к этому времени Кортина собрал большие силы, но он зависел от некоторых своих лейтенантов, одним из которых и был Херрара. Ситуация постоянно быстро менялась. Политическая нестабильность как действующий вулкан сотрясала страну последние тридцать лет. Частая смена власти приводила к неразберихе в отношениях с Соединенными Штатами.

Не так давно мексиканский отряд кавалерии пересек границу, чтобы защитить Браунсвилл от мексиканских бандитов. Факт, известный американцам.