Кровавое золото - Ламур Луис - Страница 26

В то же мгновение ударил винчестер Харбина, и, как двукратное эхо, ему ответили винтовки Беджера и Родело.

Вскрикнул человек, вскинулась лошадь, захрипела… Быстро загремели ответные выстрелы, выбрасывая пламя в сторону обрыва.

О прицельном огне речи не было, потому что цели не были видны, лишь размытые силуэты и вспышки выстрелов индейцев. Трое лежали на земле, выдавая себя лишь вспышками пламени из стволов. Их тела сливались с чернотой обрыва за спиной.

И вдруг стрельба утихла, донесся только топот копыт. Джо выстрелил еще раз вслед удаляющемуся коню.

И наступила тишина…

Только плеск воды, легкое шевеление ветра, яркие звезды высоко во тьме над ними…

— А что мы теперь будем делать? — спросила Нора.

— Подождем, — ответил Джо Харбин с усмешкой.

С земли донесся тяжкий стон, потом хриплое дыхание.

— Джо! — голос Беджера был слаб. — Джо, пусть малыш заберет золото. Дай ему забрать его. Не стоит…

— Ну, ясное дело, — легко ответил Харбин. — Не беспокойся об этом. Я и сам думал так сделать.

Глава 14

Светало. В сером рассвете Залив лежал, как стальной щит. Далеко на воде застыл низкий черный корпус судна. Его высокие голые мачты тонкими пальцами указывали в небо.

На песке, скорченные смертью, лежали окоченевшие тела четырех индейцев. Панамы среди них не было.

Дэн Родело медленно поднялся, расправляя мышцы, сведенные неудобной позой и ночной сыростью. Он поднял винтовку и вытер влагу со ствола.

— Лучше зажечь сигнальный костер, — заметила Нора. — Они могут отчалить без нас.

Они собрали плавник. Лишь Том лежал неподвижно.

— Как он? — спросил Дэн.

— Умер. Ты слышал его — это было, когда он отходил. Джо Харбин, опустив голову, посмотрел на Беджера.

— Славный он был мужик и хороший партнер. Я бы ни за что не вынес первого года в тюрьме без него. Всегда осаживал меня, когда я был готов расколоть себе черепок об стенку. — Он глянул на Родело. — Ты ведь на меня нагляделся. Знаешь, у меня фитиль короткий.

Он сложил костер, оторвал полоску ткани от подола своей рубашки — на растопку, похлопал по карманам.

— Спички у тебя есть?

Дэн поднял руку к карману рубашки, а Джо Харбин потянулся за револьвером. Расстояние от руки до оружия было на шесть дюймов меньше, чем у Дэна, и Джо Харбин был быстр. Его рука упала, охватила рукоятку, револьвер мягко скользнул из кобуры, мушка поднялась к цели — и все это было одно совершенное слитное движение, результат долгой практики, оставившей у него за спиной много трупов.

Мушка поднялась к цели, но что-то резко ударило его в бок, и со страхом и недоверием он увидел, что Дэн Родело стреляет. Второй выстрел быстро прогремел вслед за первым и окончательно изменил ситуацию. Пуля Харбина зарылась в песок у него под ногами. Он качнулся назад, тяжко осел на скалу, и шестизарядный кольт выскользнул из пальцев.

— Ты сказал Беджеру, что отдаешь мне золото, — мягко произнес Родело.

— Поди ты к черту… Он же умирал, ему от этого легче стало. А ты что ж, думал, я и вправду согласился, да?

— Он пытался спасти свою шкуру, Джо. Он знал, к чему идет. Видишь, я полагаю, он за эти несколько дней разобрался, кто я такой.

— Ты?.. — Джо держался за бок, и кровь текла по его руке.

— Когда-то в Техасе, совсем мальчишкой — меня тогда звали Кид, козленок, — я был наемным стрелком — бандитом. Пока не понял, что это не даст мне никакого места в жизни. Это была моя профессия, моя первая настоящая работа.

— Этот Беджер, — произнес Джо Харбин с каким-то удивлением, — меня всегда отговаривал, даже когда дух испускал. Стоило бы его послушать… — его дыхание стало прерывистым. — Ты бы лучше зажег костер. Посмотри, на судне не поднимают паруса?

Родело обернулся к морю и слишком поздно услышал щелчок взведенного курка. Он бросился ничком на песок, услышал грохот выстрела, ощутил брызги песка у себя на лице, а потом перекатился на живот и начал стрелять. Трижды нажимал он на спусковой крючок кольта, и с каждым выстрелом дергалось тело Джо Харбина, а потом медленно сползло со скалы на песок.

Неуверенно, с побледневшим лицом Родело поднялся на ноги и посмотрел на Нору.

— Это было неизбежно, — произнес он, с сожалением глядя на Харбина. — Он бы все равно попытался…

— Я разожгу огонь, — сказала Нора.

Она взяла у него спички и присела к костру. Когда появилось пламя и дым потянулся к небу, она поднялась и пошла вдоль побережья — и вдруг остановилась у расщелины в скале.

Шкатулка, которую она вытащила оттуда, была старая и ржавая, но еще прочная.

— Я вспомнила место! — сказала она. — Вот за этим я и шла! Тут все, что осталось от моей семьи…

— Они спускают шлюпку, — сказал Родело. Он взял переметные сумы с золотом и спустился к пляжу, пока шлюпка приближалась. В шлюпке было два человека.

— Ты — Айзечер? — спросил один из них.

— Он умер. Его убили недавно, при побеге. Я займу его место.

— Ничего не знаю, — запротестовал тот. — Мне обещали по две сотни за каждый день, и…

— Все получишь, и еще двадцать зелененьких вдобавок, если сбросишь вон тех двоих в море.

— Зачем это? Тут их никто никогда не найдет.

— Где-то здесь наверху есть индеец, которому обещали по полсотни долларов за каждого беглого заключенного, живого или мертвого. А они не хотели возвращаться.

— Двадцать зелененьких? Это звучит… Он глянул на тяжелые сумки, которые Дэн укладывал в шлюпку.

— А это что?

— Неприятности, дружок. Большие неприятности. Тебе лучше забыть о них.

— Ну что ж, я хочу дожить до старости, а потому интересуюсь только своими делами. Уже забыл.

Нора села в шлюпку, а Дэн подошел к грулье и снял с него уздечку.

— Вот и все, мальчик, ты свободен. Иди обратно к Сэму, если хочешь, и мы однажды придем за тобой. А если не хочешь, просто бегай себе дикарем…

Он похлопал мустанга по крупу и пошел прочь, стараясь не поднимать глаз. Конь смотрел ему вслед. Потом он сделал несколько шагов в сторону гор, снова остановился и обернулся, чтобы убедиться, что делает все правильно. Дэн Родело садился в шлюпку…

Устроившись на носу, Дэн оказался лицом к берегу и увидел, как из пустыни выехал Панама и спустился к пляжу. Индеец остановил лошадь, огляделся, а потом медленно уехал…

— Куда бы ты ни пошел, — сказала Нора, — я хочу идти с тобой.

— Хорошо, — ответил он.

Она крепко прижимала к себе ржавую шкатулку, но почему-то теперь это уже не казалось ей таким важным…