Клеймо Сэкеттов - Ламур Луис - Страница 19

Я переложил кольт в левую руку и отстегнул винчестер. Не спуская с него дула винчестера, сунул кольт за пояс. На койке лежал еще один револьвер. Я взял его.

— Пока ты все равно ничего не делаешь, — сказал я, — напиши расписку о том, что продаешь лошадей и поклажу, которые я у тебя беру. Или лучше, что совершаешь со мной обмен.

— Теряешь немного, не так ли? — Он написал бумагу. — Ты, такой умный и проницательный, как ты можешь рассчитывать на удачу в этой игре, уже проигранной?

— Мистер, Кроме этой девушки, у меня ничего не было. Ее убили. Мне совершенно все равно, что случится со мной после того, как я достану человека, который это сделал. И у меня есть подозрение, что в темном прошлом моего врага есть и другие убитые женщины. Надо только поискать как следует.

Он повернулся, и взгляд его голубых глаз стал жестким.

— Что заставляет тебя так говорить?

— Я изучил его подчерк. Это подчерк чистокровного бандита, убийцы. Сначала думал, что он поддался панике, но теперь не уверен. Может быть, он действовал по той же схеме, которой пользовался уже давно. В этих местах без вести пропадают люди, исчезновение их зачастую никто не может объяснить. Этот человек не мальчишка. Иногда он действует более осмотрительно, иногда идет по давно проторенной дороге. Я разгадал его.

Мы разговаривали вполголоса. Я услышал, как Дэнсер привел лошадей, и поднял руку. Свэндл замер. Цокот копыт стих около палатки.

— Вы готовы, мистер Свэндл? Я привел лошадей, — крикнул охранник.

— Скажи, чтобы он вошел, — прошептал я.

— Входи, Дэнсер.

В палатке появился крепкий широкоплечий ковбой, пышущий здоровьем, с иссиня-черными волосами и широким лицом. Посмотрев на меня, он перевел взгляд на своего босса.

— Ну, теперь понятно. А я-то ломал голову, зачем понадобилась вьючная лошадь. Вы хотите, чтобы я его схватил?

— Нет, Дэнсер. Ты, вероятно, догадался, что это Сэкетт.

Я решил, что настал мой черед говорить.

— Дэнсер, я ничего не имею против вас. Все, что мне нужно, это имя человека, который приказал вам преследовать меня.

Дэнсер только усмехнулся.

— Знаешь, что я тебе скажу? От меня ты ничего не добьешься, и я тебя не боюсь, хотя ты и грозен. На твоем месте я бы бросил всю эту затею.

— Чтобы твой босс меня вздернул? Он жаждет этого. Его жжет кровь невинной жертвы, которой он запятнал себя. А вы, ребята, ему помогли.

— Я хочу, чтобы он ушел из этой палатки, Дэнсер, — сказал Свэндл. — Я не стану подвергать риску хороших людей.

Я поднялся, и мне пришлось при этом наклонить голову.

— Дэнсер, я вижу, что ты чист. Верю, что Свэндл тоже не замешан. Я не вижу следов ногтей на его лице, и их не было, когда я встретил его несколько недель назад. Я видел ногти Энджи перед тем, как похоронить ее. Она дралась… Она была маленькой пичужкой, но она дралась, и у нее под ногтями были кожа и кровь.

Несколько секунд я подождал, прислушиваясь. Мне показалось, что кто-то подходит к палатке.

— Дэнсер, о тебе говорят, что ты человек, с которым можно плыть по реке. Не роняй свое достоинство, тебе не место в компании с теми, кто способен убить беззащитную женщину.

Его глаза пристально изучали мое лицо. Потом он отступил назад и придержал закрывавшую вход ткань. Показывая Свэндлу, чтобы он шел вперед, я вышел вслед за ними.

Снаружи все было тихо, стоял теплый мирный день ранней весны. От фургона-столовой доносились голоса.

— Я хочу уехать свободно. Вам советую — выходите из игры. Убью всякого, кто встанет на моем пути.

— Все, что у меня есть, заключено в этих землях и в этих стадах, — сказал Свэндл, — все до последнего цента. Если я потеряю это, то буду разорен.

— Смотрите сами, во что вам все обойдется, мистер. Если меня убьют, то придут еще пятьдесят, а может, сто Сэкеттов. Как только узнают о том, что здесь произошло, они примчатся сюда верхом. Их будет много, сколько понадобится. Пожалуйста, не придавайте значения моей болтовне, Свэндл. Я конечно, не пророк, но когда кто-то убивает Сэкетта, он тем самым накликает на свою голову горе, смерть и бедствия. Тебе придется отделиться от него или пропасть вместе с ним, потому что я все равно сотру его с лица земли. Как смогу, я буду сражаться и не остановлюсь. У меня нервы крепче, чем у него, хоть я не так хитер и смекалист. Вы получите деньги за все, что у вас есть, и при этом останетесь в живых. Пуля не выбирает, в кого ей попасть, а в кого нет. Я не желаю вам неприятностей, но вы очень уж отчетливо выделяетесь на горизонте.

— Хотите, чтобы мы бросили оружие? — спросил Свэндл.

— Нет… Когда начнется стрельба — а она начнется, — я не хочу болтовни о том, что убил безоружного человека. Просто не ввязывайтесь в эту кашу.

С этими словами я взял винчестер наизготовку и повел лошадь к фургону с провиантом, готовый в любой момент стрелять.

— Я возьму галлон кофе и вот тот сандвич, — сказал я повару. — Вы любите виски?

— Черт побери, да. Что мне с этим делать?

— Приготовь мне еду и отойди подальше, иначе в тебя появится столько дыр, что виски выльется из тебя быстрее, чем ты сумеешь его выпить.

Так я стоял, ел говядину с хлебом и запивал кофе, а потом проглотил три четверти только что испеченного яблочного пирога. Откусывая за раз по четверти. Вытерев рот тыльной стороной ладони и допив остатки кофе, я вскочил в седло и оглядел окрестности, пытаясь определить ценность этой земли.

— Мистер Свэндл, — сказал я. — Глоуб — прекрасное местечко. Почему бы вам с вашими ребятами не перебраться туда?

Ковбой стоял, вытаращив на меня глаза. Ясно, его что-то сильно беспокоило. Он думал о том, как будет рассказывать об этом происшествии ребятам, собравшимся у костра. Вдруг кто-то спросит, что он сделал. Вот тут парень, видно, и решил отличиться.

У него на поясе висел револьвер, и он верил, что хорошо стреляет. Как бы то ни было, когда я пришпорил коня, ковбой схватился за оружие.

Он был просто дурак, потому что видел, как крепко зажата винтовка у меня в сильной правой руке. А я достаточно высок и силен, чтобы орудовать ею как револьвером. Когда он выхватил оружие, я наклонил винчестер и пустил пулю, попавшую ему в плечо. Это было нетрудно сделать… он находился от меня на расстоянии не более восемнадцати футов.

Он грохнулся на землю и от неожиданности уставился на меня, бледный, со страдальческим выражением лица. Не мог предположить, что все так окончится.

Я сказал ему:

— Пойди, уложи сено, сынок. У тебя руки приспособлены именно к этому делу.

Затем покинул лагерь, зная, что на выстрел все сбегутся. Скрывшись из виду, изо всех сил пришпорил коня. Я разыграл грандиозное шоу, но встречаться одновременно с сорока разъяренными головорезами или даже с половиной у меня не было ни малейшего желания.

Всегда рассчитывал на здравый смысл, а он есть у большинства людей, живущих на Западе. Они знают, что когда у мужчины в руках оружие, не стоит его провоцировать. А тому ковбою еще жить да жить, пока он поумнеет. Только мальчишка, хватаясь за ружье, воображает себя победителем. Ему трудно представить себя лежащим в грязи и крови, кричащим от боли и страха. Но так мы взрослеем.

Этой ночью я расположился в пещере под естественным мостом над Пайн-Крик рядом с горой Бакхед и долго думал об Энджи, неподвижно лежащей в земле, не более чем в двух милях отсюда. Я горько сожалел о том, что мало выпало ей счастья в недолгой жизни. А уж какую страшную смерть встретила она, не дай Бог никому такой. Не оставь я ее там, она могла бы быть сейчас жива. Но десятки раз до этого я уходил вперед, чтобы разведать путь, и все было в порядке.

Завтра я положу цветы на ее могилу. Завтра я поднимусь на Бакхед и поеду разыскивать того человека.

Человека по имени Аллен…

Глава 12

По дороге к пещере я соблюдал осторожность, постоянно оглядывая гребни и вершины гор, где могли бы находиться наблюдатели. Хотелось надеяться, что я их провел. Но так ли это было на самом деле? Мне уже не раз приходилось прокалываться. Но дорога вдоль Пайн-Крик, ведущая вверх по каньону, была так хорошо замаскирована, что преследователю пришлось бы ехать точно по моему следу, чтобы не терять меня из виду.