Секс, наркотики и экономика. Нетрадиционное введение в экономику - Койл Диана - Страница 22

У этой, на первый взгляд, неразрешимой дилеммы есть экономическое решение: торговля квотами на выбросы. Выделить, согласно международному соглашению, каждой стране определенное количество квот, которые в сумме будут составлять общий допустимый уровень и будут сокращаться из года в год, с дипломатической точки зрения считается сложным, но вполне возможным. Тогда бедные страны смогут выбирать между увеличением объемов экономической деятельности, загрязняющей окружающую среду, и продажей квот на выбросы богатым странам, которые смогут меньше заботиться о сокращении выбросов. Бедные страны выиграют в любом случае, а мировой объем выбросов постепенно будет сокращаться.

Однако многие защитники окружающей среды считают использование любых рыночных механизмов аморальным. Схожее с этим предложение Всемирного банка, которое было опубликовано в его исследовательском докладе и предполагало перевод загрязняющих производств в развивающиеся страны, вызвало бурное возмущение среди сторонников экологического движения.

Но именно это происходит, когда западные производители перемещают заводы в Восточную Азию и Латинскую Америку, и не только потому, что в этих странах дешевый рабочий труд, но и потому что в них дешевле загрязнять окружающую среду, поскольку в развивающихся странах государственное регулирование выбросов значительно слабее. Каждый получает то, что он хочет: одни государства — искомый свежий и чистый воздух, другие — растущую промышленность.

Действительно, существует взаимосвязь между уровнем ВВП на душу населения и показателями чистоты окружающей среды (качеством воды и воздуха и уровнями загрязненности). В богатых странах природа чище. И это не удивительно, ведь, когда людям не приходится заботиться о еде и жилье, они начинают думать об окружающей среде. Конечно, в развивающихся странах существуют серьезные экологические проблемы, например нехватка чистой воды, эрозия почв или суровые погодные условия. Кроме того, промышленность в развивающихся странах отличается меньшей энергетической эффективностью и загрязняет атмосферу сильнее, чем западные заводы, на которых действуют более высокие технологические стандарты. Таким образом, существует вероятность, что состояние окружающей среды в этих странах, только вступающих на путь экономического роста, ухудшится раньше, чем у них появятся возможности решать экологические проблемы. Но сама по себе охрана окружающей среды — это предмет роскоши, который люди могут себе позволить по мере роста своих доходов. Возможно, в развивающихся странах экономический рост (т. е. когда становится все больше процветающих людей) станет обязательным требованием для принятия высоких экологических стандартов. Если так, то экономисты из богатых стран ошибаются, делая высокие экологические стандарты обязательным условием для разрешения бедным странам развивать свою экономику.

Помогут ли подобные аргументы защитникам окружающей среды? Сомневаюсь. Экономика и охрана окружающей среды (инвайронментализм) слишком отличаются по своим философским принципам, которые лежат в их основе.

Экономика — это эмпирическая наука. Она ищет политические законы, которые приносят измеримые выгоды. Важно то, что работает. Конечно, в экономике сильна идеология, но мировоззрение экономистов возникло из скепсиса эпохи Просвещения. Хороший экономист всегда открыт переменам. Однажды Джон Майнард Кейнс в ответ на обвинение в непоследовательности сказал: «Когда меняются факты, я меняю свое мнение. А Вы, сэр?»

Движение в защиту окружающей среды (инвайронментализм) появилось в 19 в. в результате реакции романтизма на рациональный подход. Оно скорее идеалистично, чем скептично. Поэтому некоторые его постулаты догматичны (по крайней мере, с точки зрения экономиста). Один пример: защитники окружающей среды считают, что использование пестицидов всегда вредно. Почему? Потому что во фруктах, почве и грунтовых водах остаются канцерогенные остаточные количества пестицидов. Кроме того, благодаря им фрукты выращиваются в достаточных количествах и становятся дешевле, а значит, люди охотнее их покупают. Это, в свою очередь, может привести к росту заболеваемости раком. Для экономиста здесь все упирается в конкретные данные. Действительно ли растет или падает уровень раковых заболеваний, связано ли это с использованием пестицидов? Существуют ли другие вероятные причины возникновения этих форм рака? Сколько их? Возможно, защитники окружающей среды правы в своих предположениях, но они должны приводить в качестве доказательств эпидемиологические данные, а не голословные утверждения. Аналогичным образом, в соответствии с экологической догмой, повторная переработка бумаги и стекла считается правильной практикой. Возможно, это и так, но большое количество поставщиков дешевых переработанных материалов приведет к тому, что у производителей стекла и бумаги не будет стимула высаживать деревья или разрабатывать альтернативные способы упаковки товаров.

Воздействие человека на планету неизбежно. Но обеспечить положительное влияние очень сложно. Фундаментальный принцип экологии, который гласит, что любое человеческое воздействие наносит природе неприемлемый ущерб, практически равен утверждению в защиту нулевой экономической деятельности. Даже взгляды менее радикальных «зеленых» могут повлиять на всех нас как на покупателей, хотя о них редко говорят вслух.

Любые действия всегда имеют альтернативные издержки. Если экономическая деятельность часто игнорировала ущерб, наносимый окружающей среде, то защитники окружающей среды часто не принимали во внимание экономические издержки своих предложений. Подобные издержки есть даже в самых безобидных случаях. Заменить поездки на машине велосипедами или пешими прогулками? Это потребует затрат времени, которое можно было бы потратить на другие вещи.

Романтические идеалы или рациональный выбор? Мне не кажется, что есть перевес в одну из сторон. Но, как и многих других экономистов, меня волнует состояние окружающей среды, поэтому я надеюсь, что правительства будут разрабатывать свою экологическую политику на основе экономических принципов. И я с радостью буду платить энергетический налог.

Глава 9. Аукционы

Кто блефует?

В 1990 г., как раз когда пошел на спад экономический бум 1980-х годов, на аукционе была продана картина Винсента Ван Гога «Портрет Д-ра Гаше» за баснословную сумму — 82,5 млн. долл. Если вас не смущает такая высокая цена, и вы хотите приобрести картину одного из художников-импрессионистов, то вам, возможно, стоит отправиться на один из тех аукционов, которые проводятся домами Кристи или Сотби, где вежливый служащий с молотком в руке начинает торги с шестизначной суммы. Аукционы давно используются для продажи редких предметов соревнующимся между собой потенциальным покупателям.

Долгое время на аукционах продавали долгосрочные казначейские обязательства, финансовые инструменты, покрывающие государственные займы. Это прозаичные мероприятия, гораздо менее эффектные, чем аукционы произведений искусства. Зачастую, это просто передача документов по факсу. И все же в экономической среде снова стало модно проводить аукционы — в основном благодаря расширению спектра радиоволн и мобильных телекоммуникаций. Радио — это хороший пример ценных и дефицитных активов, так же как и работы художников-импрессионистов.

Еще в 1989 г. некоторые страны стали продавать с торгов лицензии на радиовещание на определенных волнах. Первыми были Великобритания, Новая Зеландия, Греция и Индия. Но они не добились особого успеха, а некоторые и вовсе потерпели политическое фиаско. Аукционы не приносили прибыль до тех пор, пока в июле 1994 г. Федеральная комиссия по коммуникациям США не выставила на аукцион, организованный экономистами, 10 национальных лицензий на узкополосные каналы для услуг персональных коммуникаций (personal communications services — PCS). Более крупные торги по покупке лицензий на вещание на широкополосных каналах для PCS прошли 5 декабря 1994 г. и 13 марта 1995 г. и принесли доход в 7 млрд. долл. К 2001 г. Федеральная комиссия по коммуникациям получила от 32 аукционов по продаже радиочастот 32 млрд. долл. прибыли. В последнее время правительства разных стран последовали примеру американских властей в организации тендеров на получение лицензий для телекоммуникационных компаний. Соответственно, они стали чаще прислушиваться к экономистам в вопросах организации торгов.