Как переиграть историю дракона - Коуэлл Крессида - Страница 29

Но когда он убедился, что все Истребители уже Истреблены, а Огне-Дракон не намерен причинять ему никакого вреда да к тому же и исчез, он помчался, шумно трепеща крылышками, как зелёная бабочка, вниз к заливу, и сумел найти Иккинга первым, нарезая небольшие круги, в то время как мальчик спокойно лежал на воде.

– Беззубик б-б-бросил Камень в Вулкан! – затараторил Беззубик, преподнося Иккингу прекрасный сюрприз, приземляясь на его подбородок. – Всё САМ.

Когда Иккинг оправился от шока от неожиданного появления Беззубика и выкашлял морскую воду, он погладил спину дракончика, а Беззубик лизнул его лицо маленьким раздвоенным языком.

– Ты, – сказал Иккинг, когда они вдвоём спокойно вращались, глядя на небо, – Великий Герой, Беззубик.

Беззубик запрокинул голову и издал своё Победное Ку-ка-ре-ку.

И когда, наконец, его вытащили из воды, Иккинг был спокойный и отрешённый.

– Ты ранен? – с тревогой кинулся к нему Стоик.

– Нет, – улыбнулся Иккинг. – Всего лишь обжёг пятку.

– СПАСИБО, ТОР! – проорал Стоик. А затем с громогласным рёвом гордости он заохапил Иккинга в душное волосатое объятие. – МОЙ СЫН! Прости меня, что я сомневался в тебе! Мы не позволили этим Истреби-торесам одолеть нас, ведь так? НЕТ, благодаря Одину и великолепно гладким подмышкам Фреи мы отколошматили их маленькие Истре-мнительные ЗАДНИЦЫ; они и не подозревали, на что нарвутся. ЭТО – дух Кровожадного Карасика в тебе, НИКОГДА НЕ СДАВАТЬСЯ! И благодаря подтяжкам Тора мы НЕ СДАЛИСЬ. Не могу дождаться, чтобы рассказать Валгаллараме… Значимус, должен признать, что я в огромном долгу перед тобой.

Он улыбнулся, с Едва заметной заминкой, сидящему на палубе Герою, раздражающе великолепному, окровавленному, но довольному.

– Какая же замечательная идея пришла тогда мне в голову, взять тебя ТелО’Храном Иккинга!

Значимус Исключительный выглядел таким счастливым, каким прежде Иккинг его никогда не видел. Огромный груз свалился с его плеч. Он свернул шлем своего Огне-Костюма и взъерошил свои слегка-редковатые-но-всё-ещё-красивые золотые волосы.

– НУ, я и забыл, каким забавным может быть Поход; мне там было по-настоящему весело, – лучился беззаботностью Значимус Исключительный Герой. – И я подумал, что справился не слишком уж плохо, учитывая, что я не делал такой Работы Героя больше пятнадцати лет. Немного подрастерял навыки, но в целом не плохой результат…

– Вы были ВЕЛИКОЛЕПНЫ! – восторженно воскликнул Иккинг. – ИЗУМИТЕЛЬНЫ! БЛЕСТЯЩИ!

Улыбка Стоика Обширного замёрзла за его бородой. Но он должен был признать, что парень спас Иккингу жизнь. Вождь должен признавать заслуги и вознаграждать достижения, если они того стоят, независимо от его личных отношений. – Это был прекрасный образец ТелО’Хранения, Значимус. Ты должны назвать свою цену, в качестве премии. Любое, из того, что у меня есть, будет твоим, Абсолютно Любое, Значимус, только скажи слово…

– Ну, это ужасно любезно с твоей стороны, – вежливо расшаркался Значимус. – Но если ты НАСТАИВАЕШЬ на вознаграждении меня, то есть Одна вещь, которую я бы хотел от тебя, Стоик…

– Да? – подбодрил Стоик.

– Твоя лодка “Сапсан”, – закончил Значимус. – Я планирую начать новую жизнь, прямо здесь и сейчас, и что мне нужно, так это хорошая быстрая лодка, как эта, тогда я смогу убраться отсюда как можно быстрее.

– Ты абсолютно уверен? – спросил Стоик. Он испытывал двойственное чувство, потому что с одной стороны, он ощутил тайное облегчение, что этот раздражающе блестящий Значимус не собирался больше здесь околачиваться, но с другой стороны, “Сапсан” был бесспорно любимой лодкой Стоика.

– Я абсолютно уверен, – твёрдо сказал Значимус. – Если собираешься начать новую жизнь, то почему бы не начать её прямо СЕЙЧАС.

Значимус улыбнулся Иккингу и похлопал его по плечу.

– Спасибо, Иккинг, – сказал Значимус Исключительный, – за то, что нашёл мой камень для меня. Он много значил для меня в прошлом, но теперь я смотрю в будущее и я хотел бы, чтобы он был у тебя.

Он наклонился и стянул браслет с камнем рубинового сердца с руки и вручил его Иккингу.

– Я возвращаюсь в Геройский Бизнес – объявил он, весело помахал мечом со стороны в сторону, пожонглировал топором, удержал его на одном пальце, а затем запихнул его снова в ножны. – Я и забыл, какое это прекрасное чувство!

Значимус глубоко вдохнул свежий морской воздух.

– Должен сказать, – сказал Значимус, – сегодня великий день, чтобы начать новую жизнь.

Значимус прошёл по волнам между двумя лодками, и теперь он был так далеко, что Иккинг едва сумел понять его слова.

– Передавай от меня привет своей маме, Иккинг!

Иккинг в ответ прокричал, что передаст.

– И спасибо тебе, что вернул мне мой талант!

– Ваш талант? – прокричал Иккинг в ответ.

– Пение! – крикнул Значимус. – Такое удовольствие снова быть музыкальным!

И тут Значимус запел.

Это не было песней, которую мама Иккинга обычно пела ему ребёнком.

Это была новая песня.

Значимус выпятил грудь и громко запел во всю мощь своих лёгких. Это было ещё то пение: дико фальшивое, напоминающее вопли дерущихся котов.

"ГЕРОЯ НЕ ВОЛНУЕТ ШТОРМ ДИКОЙ ЗИМЫ. ПОТОМУ ЧТО ОН НЕСЁТ ЕГО БЫСТРО. НА СПИНЕ ШТОРМА ВСЁ МОЖЕТ БЫТЬ ПОТЕРЯНО И НАШИ СЕРДЦА МОГУТ ТРЕВОЖИТЬСЯ, НО ГЕРОЙ СРАЖАЕТСЯ ВЕЧНО!"

Иккинг, Беззубик, Камикадза, Рыбьеног и Ветроход уже слышали оригинальную манеру пения Значимуса и все пятеро заткнули пальцами или крыльями свои уши прежде, чем он даже начал.

Но это было в новинку для Стоика Обширного.

Его нижняя челюсть отпала на пару изумлённых минут.

А затем огромная усмешка расползлась по его лицу.

Какой восхитительный сюрприз!

Оказалось, что даже Значимус Исключительный не может быть способным ко ВСЕМУ.

– НУ, – сказал Стоик, с удовлетворением потирая руки, – думаю, мы можем спеть лучше, чем он, парни, не так ли?

– КОНЕЧНО, МОЖЕМ! – проревел Брехун. И раздались крики "ДА НЕ СОМНЕВАЙСЯ!" и "ЭТО МЫ-ТО НЕ МОЖЕМ?" Толстопуза Пивного Живота и Ноббера Безмозглого.

– А ТЕПЕРЬ ВСЕ ВМЕСТЕ! – выкрикнул Стоик.

И каждый в Племени сложил руки на груди и запел от всего сердца, все вместе, слова отчётливо разносились среди мирного и спокойного дня, в глубокой и великолепной гармонии:

“С МЕЧОМ и в АТАКУ на БУРЮ ПЛЫВЁМ по бурным МОРЯМ, ведь МОРЯ эти – твой ДОМ. ЗИМЫ МОГУТ ЗАМОРОЗИТЬ, но наши СЕРДЦА не СЛАБЕЮТ… ХУЛИГАНСКИЕ… СЕРДЦА… НАВСЕГДА!!!”