Сто лет тому вперед [Гостья из будущего] - Булычев Кир - Страница 50

— Кто? — не понял Коля Садовский.

— Весельчак У зовут толстого пирата, — объясняла Юлька Грибкова.

— Крысс — это второй пират, который Аллу изображал, — побежал во двор.

— А подъезд проходной? — спросила Катя Михайлова.

— Да, проходной.

— Всё ясно, — сказал Фима. — Он хотел перехватить Колю на выходе.

— Но не перехватил, — сказала Алиса. — Во дворе сидел человек и читал книжку. Он мне сказал, что никто мимо не пробегал…

— А вдруг это был не человек, а переодетый Крысс? — сказала Юлька. — Вдруг он тебя обманул, а тем временем Весельчак У убежал за Наумовым?

Алиса подумала немного и ответила:

— Нет, это был настоящий человек. Я с ним долго говорила. К тому же они не могли пробежать в следующий двор. Там было двадцать бабушек и мам.

— Ясно, — сказал Фима Королев. — Имеем рабочую гипотезу: пираты скрылись в том доме, на чердаке.

— Почему на чердаке? — удивилась Катя Михайлова. — В подъезде по крайней мере двадцать квартир. А если они одну из них заняли?

— Начнём с чердака. У меня предчувствие, что они там. А предчувствия меня никогда не обманывают, — настаивал Фима Королев.

— Конечно, — съехидничала Юлька. — Ещё бы! Помнишь, как позавчера у тебя было предчувствие, что тебя по географии не спросят?

— Грибкова, — строго сказал Фима Королев, — выйди на угол переулка. Оттуда тебе будет виден Сулима. Спроси у него знаками, все ли в порядке.

— Сам сходи, — сказала Юлька. — Тебе ближе.

— Подчиняюсь грубому насилию, — сказал Фима, побежал к ограде бульвара и взмахнул рукой, тут же вернулся и сказал: — На горизонте все чисто.

— Я так переживаю, девочки! — сказала красавица Лариса. — Я умру от страха. Лучше бы я осталась в классе.

— Ну и иди домой, — сказал Фима. — От тебя все равно никакого толку.

— Фима, это последнее предупреждение, — сказала Катя Михайлова. — Если ты не перестанешь хамить, мы тебя уволим!

— Уволим, — сказали остальные.

— Я не так хотела сказать, — пожаловалась Лариса. — Я хотела сказать, что у меня от переживаний прорезается аппетит. Я даже на контрольных всегда голодаю.

— У меня где-то шоколадка была, — сказала Юлька и открыла свой портфель.

— Ладно, ребята, — снова встал Фима, — давайте ваши конкретные предложения.

— Какие могут быть предложения? — удивился Коля Садовский. — Надо идти в тот подъезд. Это и ежу ясно.

— Есть предложение идти в тот подъезд, от квартиры к квартире. Если что-нибудь подозрительное, мы берём квартиру на заметку, — сказал Фима. — Но начинаем с чердака.

— Только я на чердак не пойду, — сказала Лариса. — Там могут быть крысы или тараканы. И я умру.

— Ладно, от чердака ты освобождаешься. Будешь сидеть внизу на лавочке. Все встают?

— Погодите, — сказала Мила Руткевич. Она уже успокоилась и взяла себя в руки. — Фима говорил, что миелофон лежит у Коли Наумова дома. В ящике под столом. Правильно?

— Правильно. Он сам мне показывал.

— А вдруг Коля сознаётся? Пираты пойдут к нему домой и найдут аппарат. Это ведь будет ужасно!

— Совершенно ужасно, — сказала Алиса, которая до этого почти не вмешивалась в разговор. — Тогда все наши труды пропадут даром.

— Он никогда не сознаётся. Даже под страшными пытками, — сказал Фима Королев. — Он мой друг, я его знаю, как себя.

— «Себя, себя!» — сказала Мила, полная презрения к Фиме. — Тебя и пытать не надо. Поглядеть на тебя строго — ты во всём и сознаёшься.

— Мы все знаем, что Коля не трус, — сказала Катя Михайлова. — Но ведь пираты могут его обмануть.

— Как?

— Как? Крысс превратится в его мать и скажет: «Коля, отдай машину». Коля и послушается.

— Ой, какой ужас! — сказала Лариса.

— Что он, идиот, что ли? — сказал Фима, но не так уверенно, как прежде.

— Значит, кто-то сейчас идёт к Коле Наумову домой и берет там миелофон, — сказала Мила Руткевич. — И я думаю, что лучше всего пойти Алисе с Фимой. Алиса отличит свой аппарат, а Фима может сказать родителям, что они пришли по просьбе Коли.

— А если мы найдём аппарат, — спросил Фима, — что тогда делать?

Все замолчали. Смотрели на Алису.

Алиса не поняла, почему на неё смотрят. Тогда Мила Руткевич сказала:

— Мы понимаем, что Алисе надо возвращаться домой. И как можно скорей. Как только найдёте машинку, пускай Алиса идёт в ту квартиру, где машина времени. Фима ей покажет.

— А она без ключа не попадёт…

— Придумаешь что-нибудь, чтобы Колина мать его отдала, — сказала Катя Михайлова. — Ты же сообразительный. Употреби раз в жизни свой талант на пользу народа. Проводишь Алису — и срочно обратно…

Юлька почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Как же так, сразу… Юлька хотела сказать, что надо бы зайти к Грибковым, попрощаться, а то Мария Михайловна будет переживать…

Лариса протянула руку и сказала:

— До свиданья, Алиса. Очень приятно было познакомиться.

И тогда Алиса заговорила злым голосом:

— Вы что, с ума посходили, что ли? Вы хотите, чтобы я убежала к себе, а вы без меня Колю выручать будете? Вы что же, меня за человека не считаете? Думаете, что я схвачу миелофон и убегу, прощайте? Значит, вам можно все дела бросить и бежать мне на помощь, а я паршивая эгоистка?

У Алисы даже слезы появились на глазах. Хоть она, конечно, не плакала…

У Юльки от сердца отвалился камень. Она так боялась, что Алиса послушает разумную Руткевич и уйдёт насовсем… хотя она, Юлька, конечно, и слова бы не сказала.

Все молчали. Стало неловко, словно они предложили Алисе что-то нехорошее. Хотя, если так подумать, Мила рассуждала правильно. С разумной точки зрения.

Первой заговорила Катя Михайлова:

— Алиса права. Если она столько времени эту машину искала, можно и подождать. А Алиса нам нужна. Она как спортсменка может забраться, куда никто из нас не сможет. И она этих пиратов хорошо знает. Их ведь тоже, наверно, не стоит здесь оставлять.

— Ой, не стоит! — сказала Лариса. — Ой, не стоит! А я уж хотела с Алисой прощаться…

Юлька глубоко вздохнула и увидела, что у неё раскрыт портфель. Зачем же она его раскрыла? Ну конечно, она же хотела поискать шоколадку для этой обжоры Ларисы. Юлька запустила руку в портфель и вместо шоколадки нащупала тяжёлый свёрток.

— Что это такое? — спросила она, вытаскивая его.

Свёрток был объёмистый, словно в него была завёрнута буханка хлеба. Он был завернут в газету.

Юлька зашуршала газетой, разворачивая свёрток.

Внутри лежала чёрная сумка.

— Вот это да! — сказала Алиса.

— Что? Что случилось? Что-нибудь страшное? — спросила Лариса.

— Ведь это не шоколад.

— Нет, — сказала Алиса. — Это миелофон.

22. ПОИСКИ

— Из-за него ты к нам я приехала? — спросила Катя Михайлова.

— Он совсем неинтересный, — сказала Лариса.

Алиса раскрутила провод, вставила в ухо наушничек, нажала на красную кнопку на крышке. Подождала, нажала вторую кнопку и стала поворачивать колёсико.

Потом вдруг засмеялась.

— Ты что? — спросила Юлька.

— Работает, — сказала Алиса. — Все в порядке.

— А почему засмеялась?

— Потому что Лариса думает, будешь ли ты искать шоколадку в сумке или забыла о ней.

— Глупости! — сказала Лариса и покраснела, как варёный рак. — Я и не думала о шоколаде. И вообще я уже не голодная. Это не аппарат, а сплошной обман.

Но все хохотали так, что Фима Королев свалился со скамейки.

Все знали, кто прав.

— А откуда же он в сумке? — спросила Мила Руткевич, подождав, пока остальные успокоятся. — Кто-то должен был его туда положить.

— Я видела, — сказала Лариса. — Но не догадалась. Ещё перед уроком Коля Наумов подходил к Юлькиному столу и что-то там делал. Я его спросила: «Ты что, записку подкладываешь, влюбился?» А он мне так грубо ответил, что я сразу об этом забыла.

Аккуратная Катя Михайлова складывала газету, в которую был завернут аппарат.