Не могу по-другому (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 7

Что ты делаешь, Олег? – спрашивал мужчина сам у себя. Зачем с таким слепым упорством совершаешь все новые и новые глупости? Но ответов не было.

Это ничего не значит, убеждал он сам себя. Мне просто приятно с ней общаться. Мы подружились, и все. Ничего большего. И сам понимал, что обманывать себя – неблагодарное занятие.

*********************************************

Аня с раздражением смотрела на накладную, лежащую перед ней. На что вообще надеялась эта фирма? Может они решили, что в постновогоднем угаре никто не заметит их махинаций? Девушка искренне не понимала их мотивов. Поставщики не доложили половину товара из того, что им заказывали. А из того, что все же отгрузили, восемьдесят процентов – было с истекающим сроком годности.

Девушка погромче включила звук в проигрывателе, пытаясь привести мысли в порядок, и найти верное решение. В офисе компании трубку никто не брал. Аня бросила взгляд на часы – было начало четвертого вечера. Что-то рано они закрылись. Хотя, учитывая, что дело шло к рождеству, компания могла вообще сегодня не работать. И что же теперь делать?

Кабинет был заполнен проклятиями священника, обрекающего цыганку на мучительную смерть, после которой ей грозили все черти ада. Да уж, песня соответствовала ее настроению. Она и сама была бы не против сказать подобное тому, кто поставил этот товар в «Шампань». С тяжелым вздохом Аня уронила голову на стол. После праздников и так было трудно войти в колею, а тут еще и это. Песня закончилась, и женский голос запел «Ave Marie».

- А это что значит? – Голос Олега заставил Аню поднять голову.

- Привет, Олег. – Девушка слабо улыбнулась начальнику. – Ты о чем?

- Я уже запомнил, что когда у тебя депрессия, как ты это называешь, на весь этаж играет украинский рок, когда настроение хорошее – ты радуешь нас латиноамериканской музыкой. А вот это…- Мужчина махнул рукой, - это что-то новенькое, и судя по всему, французское. Вот я и спрашиваю. Что это значит?

В этот момент, песня сменилась в очередной раз, и в динамиках заиграло громкое описание Парижского Двора Чудес.

Улыбка девушки стала гораздо искреннее и шире.

- А это значит, что я в ярости. – Пошутила она. – Извини, Олег, я не думала, что ты здесь, сейчас сделаю тише. – Аня потянулась к пульту.

Мужчина махнул рукой.

- Да ничего, это мне не мешает. Я-то думал, что у тебя прекрасное настроение, учитывая погоду на улице, а тут такое. И что привело тебя в ярость? – Олег заинтересованно поднял бровь. – Я даже не знал, что ты способна на такое чувство, как ярость. – Он с удовольствием подколол Аню.

Девушка в притворном гневе сощурила глаза.

- Я вообще, на многие чувства способна, так что это камень не в мой огород. А в ярости, я вот из-за этого. – И она, схватив злосчастную накладную, затрясла ею в воздухе.

- Давай, посмотрю. – Олег подошел к креслу Ани и наклонился к ней через плечо, протягивая руку, чтобы забрать накладную. Его пальцы взяли тонкий листок, почти касаясь пальцев девушки, и… мужчина так и застыл в этом положении.

Аня, невольно, задержала дыхание. Ее опять, как и в тот новогодний вечер, охватило непонятное чувство неловкости. Только теперь девушка почувствовала не только неудобство. Ей, определенно, было приятно ощущать тепло тела Олега. По коже Ани пробежали мурашки, когда она почувствовала, как Олег замирает рядом с ее плечом, почти касаясь лицом распущенных волос, и глубоко вдыхает воздух.

Боже мой! Только сейчас до Ани дошло, отчего она так себя чувствовала рядом с ним. Но … это было невозможно и неправильно.

Как ни смешно могло прозвучать такое, но Аня никогда, ни единого разу за всю свою жизнь, не чувствовала физического влечения к кому-то, кроме Саши. Или, просто, успешно убеждала себя в этом. Но какая, собственно, разница? Муж, даже подшучивал над женой, говоря, что это ненормально, и вообще, стоит провериться у сексопатолога. Но был очень доволен этим. Аню же это, вообще не волновало. Отчего беспокоится? Главное, что ее муж будит в ней дикое и горячее желание заняться любовью, а при чем тут все остальные? Оттого, девушка просто не знала, как реагировать сейчас.

Она не была скромной в плане физических удовольствий, наоборот, в постели с Сашей, Аня вообще не ведала о комплексах или запретах. Но что делать, если желание вспыхнуло не от присутствия любимого человека? Девушка не знала ответа на этот вопрос.

Сделав судорожный вздох, Аня повернулась к застывшему над ее плечом Олегу. И ей стало еще хуже. В его серых глазах так же, стояло сомнения. А еще, там было такое же желание, и он даже не пытался скрывать его.

И Аня испугалась. Не Олега, не того, что он может сделать что-то не то. А того, что при виде его взгляда – ее собственное тело вспыхнуло еще сильнее. Испугалась, что у нее появилось дикое искушение протянуть руку, и коснуться его гладковыбритой щеки. захотелось узнать, какие на вкус его губы. Нет! Это было неправильно. Очень неправильно.

Аня резко встала, отодвигаясь от мужчины. И на неуверенных ногах подошла к окну.

- Что ты там говорил о погоде. – Девушка пристально смотрела в сумерки, но не видела абсолютно ничего. Девушка хотела сделать вид, что ничего не произошло, но ее голос был немного хриплым, и она расстроилась, что не смогла скрыть этого.

- Снег, Аня. – Олег говорил с легкой улыбкой, однако и его голос не был спокоен и безразличен. – Там метель.

Только после его слов девушка обратила внимание на погоду.

Вот это да! Она даже на миг забыла о возникшей проблеме. За окном, и в правду, мело. Да так, что насыпало уже сантиметров сорок снега.

Улыбка появилась на лице девушки. Аня любила снег. Чтобы не происходило, этот вид осадков всегда дарил ей радость. Но тут, до девушки дошло самое главное.

- Ой, - Аня прижалась лицом к стеклу, еще раз всматриваясь в полутьму. – А как же я домой поеду?

Глава 6

Олег подошел к окну, и стал на расстоянии двух шагов от Ани.

Сумерки плавно переходили в ночь, свет лампы все больше отбивался от поверхности стекла, и за окном уже ничего не было видно. Стеклянная поверхность почти превратилось в зеркало. Но Аня упорно смотрела в окно, не оборачиваясь к Олегу. Да, это было глупо и смешно. Но она не знала, как выходят из таких неловких ситуаций. Не было у нее такой практики. И лучше бы ей не появляться.

Краем глаза, девушка видела, что мужчина повернулся и смотрит на нее. Аня еще пристальнее начала вглядываться в метель, заставляя себя думать о другой насущной проблеме.

На улице была настоящая пурга. Надо было сейчас же узнать, будет ли вообще сегодня в посетители, обзвонить клиентов, уточнить заказы. Казалось маловероятным, что кто-то придет в ресторан по такой погоде. И если ее мысли верны – необходимо срочно сообщить всем официантам и персоналу, кто еще не выходил, чтобы и не приезжали, а тех, кто уже был здесь – отпустить. Добираться до домов сегодня будет проблематично.

Аня почти забыла, что не одна стоит в кабинете. Почти, если не обращать внимания на то, что кожей ощущала взгляд серых глаз, чувствовала, как он скользит по ее лицу, плечу...

Вздох…, не ее. И опять возвращается к лицу…

Бред! Воспаленный бред переутомленного сознания! Нет ничего! Она все придумывает. Просто Аня устала. Просто накопилось много всего. Последние полгода были очень тяжелыми, изматывающими. Да и перед этим было не легче. Вот воображение и сорвалось. Ей просто показалось. Она всегда была не от мира сего. Вечно ей что-то мерещится…

Надо ехать домой. Но как?

Анна сглупила сегодня. День был хорошим, и девушка не удосужилась узнать прогноз на вечер. Управляющая приехала на работу в легком пальто и осенних сапогах, в них было гораздо удобнее в машине. В таком виде она до дому не дойдет. А в том, ходит ли сейчас общественный транспорт – возникали серьезные сомнения. Да и на такси – надежды мало. Дороги замело, небось. О работе коммунальных служб их города девушка была очень скверного мнения. Опыт-то уже имелся. И в прошлом году такие снегопады были. Очень хорошо, если завтра к полудню хоть одна снегоуборочная машина на дороге появится.