Отзвуки серебряного ветра. Мы – будем! Осознание - Эльтеррус Иар - Страница 26

По проспекту шли две молодые женщины в парадной форме ордена Аарн. Редкие красавицы, блондинка с роскошными формами и лавиэнка с белоснежными волосами до пояса. Если раньше на них смотрели бы только с затаенной ненавистью и опаской, то сейчас многие молодые люди и девушки встречали их широкими и радостными улыбками. Аарн улыбались в ответ не менее радостно.

Люди постарше смотрели на это мрачными взглядами. Выросшее за последние десять лет поколение пугало собственных родителей. Дети выросли какими-то не такими. Их невозможно понять. Чего они хотят? Почему стали такими странными? Почему их почти не интересуют ценности родителей – деньги, власть и карьера? Как это могло случиться?

Наверное, свою роль сыграли десятки тысяч пришедших из ордена книг, песен и инфофильмов. Молодежь не читала, не слушала и не смотрела ничего другого. Не все конечно, но подавляющее большинство. Они не бунтовали, нет, они просто не принимали образ жизни своих родителей. В прошлом году произошел случай, напугавший многих до колик, вызвавший в образованных слоях общества буквально шок. Во время приема документов в самый престижный университет Эрландара на юридический факультет не пришло ни единого абитуриента. Ни единого! На бизнес-факультеты еще кое-кто поступал, но очень и очень немногие. Зато на естественные, гуманитарные и инженерные факультеты были конкурсы в десятки человек на место. Не говоря уже о специальностях, связанных с космосом. Военные училища тоже не остались без внимания молодых трирроунцев, особенно флотские.

Социологи били тревогу, они, как никто другой, понимали, что когда это поколение возьмет в свои руки власть, то жизнь в республике необратимо изменится. Вот только в какую сторону? Никто не знал. Два поколения с непониманием смотрели друг на друга, не желая принимать ценности другой стороны. Оставалось только надеяться, что это противостояние не станет кровавым.

Отношение молодежи к Аарн было восторженно-почтительным. Но при том они не хотели уходить в орден, они мечтали построить подобие ордена в своей собственной стране, мечтали сделать Трирроун совсем иным. Добрым и справедливым. Образовалось несколько молодежных течений, члены которых в любой ситуации приходили друг к другу на помощь. Взаимовыручка. Дикое для старшего поколения понятие.

К деньгам молодые трирроунцы относились безразлично, считая их всего лишь средством для выживания, а не целью, как родители. Сколько их ушло из семей, отказываясь слушать старших и подчиняться им. Миллионы и миллионы. В стране происходило что-то непонятное и оттого пугающее. Старики предсказывали катастрофу и обвиняли молодых во всех смертных грехах. Те слушали их пророчества с полупрезрительными гримасками и продолжали поступать по-своему. Они не принимали обычаев старого мира. Они даже не дрались между собой. Никогда!

В бандах и бригадах рэкетиров стало трудно встретить человека моложе двадцати пяти лет. Даже молодые обитатели трущоб стремились учиться, а молодежные объединения оплачивали им учебу, предоставляя кредит на двадцать лет. Откуда только они брали деньги, кто их финансировал? Кто-то ведь финансировал… Многие подозревали, кто, но только задумчиво поглядывали на всегда улыбающихся людей ордена. О проститутках уже говорилось. Девушки не признавали любви за деньги, да что там, не признавали даже малейшей корысти во взаимоотношениях. Чтобы добиться их внимания, молодой человек должен был сам чего-то стоить, и не имело значения, сколько у него денег. Они творили. Они пели и писали книги. Они создавали новое. Газеты и инфоиздания порой со смешком называли их безумным поколением, поколением мечтателей, певцов и ученых.

А родители с ужасом смотрели на детей, ставших им чужими. Они не понимали, почему все, что интересно им, детям чуждо. Почему дети не хотят слушать родительских советов? Почему отказываются от всего, что дорого старшим? О чем говорить, даже инфовидение у людей моложе двадцати пяти было своим. Даже газеты и сайты инфосети. Их язык с трудом понимали. А подрастающие дети пугали еще сильнее, они еще больше отличались от обычных людей. Нет, каждый из молодых работал, зарабатывал себе на жизнь чем-то, но не ставил это во главу угла. Работу им помогали найти свои.

Что самое странное, все это происходило исподволь, тихо, без шума. Молодежь не шла на открытые конфликты. Они не хотели ни с кем враждовать, но упорно гнули свою линию, настойчиво добиваясь каких-то непонятных старшим целей. И нельзя сказать, чтобы они не любили родителей. Любили и всегда готовы были помочь, но напрочь отказывались принимать их ценности. Многие винили в этом орден, но поделать ничего не могли.

Лить грязь на Аарн в присутствии детей давно не решались самые закоренелые циники. Это было одно из немногого, чего дети родителям не прощали. Они просто собирали вещи и уходили. На улицу. Но не становились беспризорниками, такой категории населения в Трирроуне не существовало уже несколько лет. Они уходили в один из своих непонятных клубов. Чем они там занимались? А кто их знает! На первый взгляд, ничего предосудительного. Читали книги, обсуждали их, спорили до хрипоты. Сочиняли и пели песни. Собирали деньги и нанимали хороших преподавателей, чтобы подтянуть отстающих в школе. Приглашали интересных людей и просили рассказать о себе.

Странные дети, очень странные и совершенно непонятные. Нет, были, конечно, и обычные, не поддавшиеся общему психозу. Но даже они тянулись к большинству, пусть неосознанно, но тянулись.

– Дарли, смотри! – ткнула подругу пальцем в бок Лири.

– На что? – удивилась та.

– Ну, ты даешь! – удивилась лавиэнка. – Адмиралом стала, так совсем загордилась? Забыла, где мы с Дашкой тебя впервые встретили?

– Ой, мама! – резко остановилась лор-адмирал. – Надо же!

Подруги стояли у входа в портовый филиал магазина «Дальмит и сыновья», в который двенадцать лет назад вошли три девушки-аарн, чтобы встретить там белокурую продавщицу. Дарли с грустной улыбкой смотрела на место, с которого начался ее путь. Скажи ей в то время, что она станет военным, да мало того – боевым адмиралом, боящаяся всего на свете девушка только пальцем у виска покрутила бы и ни за что на свете не поверила. Нет, надо обязательно зайти, вдруг встретит кого-нибудь из старых знакомых. Она решительно направилась к стеклянной двери и вошла. К ним бросилась, как она сама когда-то, красивая девушка в фирменном костюмчике.

– Добрый день, уважаемые гостьи! – кокетливо улыбнулась она, тряхнув роскошной черной гривой. – Магазин «Дальмит и сыновья» рад приветствовать вас!

– Здравствуйте, милая девушка, – тоже улыбнулась в ответ Дарли. – Я сама когда-то работала в этом магазине. Скажите, никого из старых работников здесь не осталось? Работавших двенадцать лет назад.

– Э-э-э… – неуверенно протянула продавщица, удивленно глядя на белокурую красавицу в черно-серебристой форме ордена. – Я точно не знаю, но, кажется Элли Кетио, старший продавец, работала…

– Элли? – широко улыбнулась лор-адмирал. – Работала! Я ее хорошо помню. Она здесь?

– Конечно, уважаемая госпожа! – кивнула девушка, удивляясь про себя, что эта уверенная в себе женщина когда-то была обычной продавщицей. – Я вас провожу. Прошу.

Она показала рукой вглубь магазина. Около стены возвышалась стойка, за которой сидела, что-то просматривая на мониторе, женщина лет тридцати на вид с короткими черными, как и у большинства трирроунцев, волосами. Ну да, все верно – тогда Элли было девятнадцать, значит, сейчас ей тридцать один. Дарли с интересом смотрела на бывшую подругу. Все еще красива, но морщинки возле глаз уже появились.

– Госпожа Кетио! – обратилась к ней продавщица. – Вас хотят видеть.

– Кто? – резко подняла голову женщина.

– Не узнаешь? – широко улыбнулась Дарли. – Двенадцать лет, конечно, прошло, но мы с тобой когда-то не раз в одной комнате ночевали.

– Э-э-э… – протянула Элли, неуверенно глядя на белокурую красавицу в форме ордена, а потом вдруг резко побледнела. – Д-дарли?!