Чертова гора - Ламур Луис - Страница 11

Вторая мировая война открыла для юных американцев самые отдаленные уголки земли. И вот уже дети фермеров из Канзаса или Вермонта запросто ведут разговоры о Бирме и Марокко. Они с легкостью рассуждают о странах, которые их отцы, пожалуй, не сумели бы найти на карте.

И вот уже те, кому несколько лет назад редко когда удавалось провести зиму во Флориде, начинают свой бизнес в Саудовской Аравии, Йемене, Омане. А дети, подрастая, управляются с компьютерами с той же легкостью, с какой их отцы когда-то орудовали чернильными ручками. Во всем происходят радикальные перемены. Новые открытия и изобретения следуют одно за другим.

На сегодняшний день человек уже успел высадиться на Луне, послать космические корабли к дальним планетам — те космические корабли, что, оказавшись за пределами Солнечной системы, до сих пор продолжают свое путешествие в бесконечные глубины космоса. А Эйнштейн и квантовая теория открыли новые грани нашего, втиснутого в узкие для него рамки, мира.

Человека, привыкшего просиживать перед телевизором с банкой пива, следя за ходом футбольного матча, редко посещала мысль, что в окружающем его мире происходит настоящий переворот. Исчезали привычные горизонты. Прогресс уничтожал рабочие места. Перемены, на которые раньше уходили целые века, теперь происходили едва ли не за один вечер. Возникающие при этом новые профессии требовали от работника все большего опыта и знаний. Обыкновенному работяге некуда податься, он оказывается не у дел.

Но кое-что все же осталось без изменений. Например, земля под ногами. Небо над головой. Вот эта дорога, по которой можно ехать в автомобиле. Многие века живут предания о других мирах. И люди читают или слушают разные истории, смотрят фильмы о них. Все это пробуждает интерес и кажется им весьма занятным. Но только верить в это всерьез не принято…

Непонятное всегда оставалось лишь любопытным предметом для непринужденной беседы в кругу друзей. Время от времени появлялись истории о загадочных исчезновениях. По этому поводу обычно следовали невнятные разъяснения какого-нибудь ученого. Причем он явно тяготился своей миссией, тем более что у самого было невпроворот куда более серьезных проблем.

Итак, обычный мир вокруг всех вполне устраивал. В мышлении Майка Раглана также не было места для еще одного измерения. Он был морально не готов к этому, хотя и допускал такую возможность. Но о ее физической природе Майк знал не больше, чем самый рядовой обыватель, который не может объяснить, как работает его телевизор. Майк Раглан не испытывал желания обнаруживать еще одно измерение. Дай Бог разобраться до конца с тремя уже имеющимися! Но он помнил, что жители нецивилизованных племен, с которыми ему приходилось сталкиваться, воспринимали подобную идею как нечто само собой разумеющееся. Она не вызывала у них ни малейшего изумления. Что мы знаем, например, об австралийских аборигенах и их «времени грез»?

Майк взял в руки дневник. Нехотя, с опаской он листал его, отыскивая страницу, на которой остановился.

«Я быстро собрал все самое важное. Чертежи, тетради и те несколько книг, которые захватил с собой сюда, чтобы почитать на досуге. Полдюжины книг все же оставляю — быть может, когда-нибудь я еще возвращусь сюда, хотя бы ненадолго. Тяжело видеть, как на твоих глазах умирает мечта. А этот дом на вершине горы был заветной мечтой моего детства. И вдруг против своей воли я внезапно ощутил, что не хочу уходить отсюда. И оглянулся…

Это была она.

Глава 6

Мое первое впечатление: такая девушка не стала бы оставлять подсолнухи на столе у мужчины. И уж тем более засовывать цветы за собачий ошейник.

Второй мыслью было, что это самая прекрасная женщина, которую мне когда-либо довелось встретить.

В лучах яркого солнца она стояла почти у самой моей двери. Ее черные блестящие волосы, разделенные прямым пробором, были собраны сзади в два пучка. Девушка с кожей цвета старой слоновой кости и темными огромными глазами была очень красива.

Однако в следующий момент мое внимание переключилось на Шефа. Он рычал, но как-то неуверенно, будто смущаясь. И я вдруг понял, что это не та женщина. Во всяком случае, к собаке подходил кто-то другой.

Между тем красавица поманила меня, предлагая последовать за ней. Приблизившись к двери, я наблюдал, как она идет в сторону кивы. С такой походкой, невольно подумал я, можно обойтись и без уговоров.

И все же я оставался в нерешительности. Шеф пятился назад, прижимаясь к моей ноге. Он будто хотел не дать мне пойти за ней. Умный пес что-то подозревал, и, как оказалось, не напрасно. Девушка остановилась у самого края кивы и, оглянувшись, увидела, что я все еще в нерешительности стою на пороге развалин. Тогда она снова поманила меня. Я отрицательно покачал головой. И тут мне показалось, что на ее лицо легла тень недовольства, хотя, возможно, мне это лишь почудилось. Девушка была не просто красива. Она была потрясающе красива. И все же было в ней что-то недоброе, нечто едва уловимое, но вызывавшее дурные предчувствия. Рассудок предупреждал меня, что от нее нужно держаться подальше и убраться отсюда как можно скорей, потому что это место порочно. Разглядывая девушку, я обратил внимание, что ее одежда была из того же материала, что и оставленный мне кардиган с подсолнухами. Но только этот был гораздо лучшей выработки, украшенный изысканным индейским орнаментом. Причем подобного по сложности я еще никогда не видел ни у одного из североамериканских индейцев. Наряд дополняли дорогие украшения из бирюзы высочайшего качества.

— Ты боишься меня? — тихо спросила девушка. Ее приятый голос словно завлекал и в то же время посмеивался надо мной. И тогда, не зная, как поступить, я сказал то, чего говорить, конечно, не следовало:

— Мне надо дождаться строителей. Я нанял их, чтобы построить здесь дом. — С этими словами я широким жестом обвел окрестности.

— Нет! — Ее тон стал резким. — Никто не должен приходить сюда! Никто!

— Мне очень жаль. Но это моя земля, — по возможности спокойно сказал я. — И я буду строить здесь дом.

— Что ты сказал? Твоя земля? Здесь всей землей владеет… — Она внезапно осеклась. — Пойдем! — Голос ее звучал уже повелевающе. — Я покажу тебе!

— Я не могу уйти, — повторил я.

Судя по всему, эта красавица не привыкла, чтобы ей отказывали, и в данной ситуации, очевидно, попросту не знала, как вести себя дальше.

— Следуй за мной. Или за тобой придут, — пригрозила наконец она. — Ты навлекаешь на себя гнев. — Задержавшись еще мгновение, девушка спустилась в киву и исчезла…

К этому моменту мое сознание прояснилось, и я понял, что должен немедленно выбираться отсюда, уходить подальше от этого места. И как можно скорее. Уже через десять минут, засунув в карман этот дневник, я торопливо спускался вниз. Джип я оставил невдалеке от того места, где кончалась дорога, на заброшенной тропе. Я был уже почти рядом с целью, когда из-за груды камней, заросших можжевельником, раздался чей-то тихий свист.

Резко обернувшись, я оказался лицом к лицу со стройной, миловидной девушкой с цветком подсолнуха в волосах.

— Они поджидают тебя! Не ходи! — предупредила она.

— Что им нужно? — вырвалось у меня.

— Они не хотят, чтобы здесь кто-то жил! Они захватят тебя. Добьются всего, чего хотят. Потом убьют.

— Кто ты?

— Каваси. Я убежала. Если найдут меня, то тоже убьют.

— Говоришь по-английски? — удивился я.

— Немного. Старик научил меня, — поспешно ответила она.

— Но ведь та, другая, тоже говорила по-английски! — Я снова попытался разобраться.

— У них есть четыре руки людей, которые говорят. Не больше.

— Четыре руки? — не понял я.

Девушка показала ладони, затем сжала пальцы в кулаки и раскрыла их вновь. Четыре руки, двадцать человек.

— Не будем терять времени. Надо идти. Я покажу. — Быстро обернувшись, девушка с подсолнухом проворно стала спускаться среди камней, увлекая меня за собой. Наконец, обогнув большой валун, вышла на древнюю тропу, узкую и крутую, ведущую вниз, к реке. В тени скалы она нерешительно остановилась: — Тебе нужно на другой берег. Или, дождавшись темноты, плыви вниз по течению к большому озеру.