Собрание сочинений в 15 томах. Том 9 - Уэллс Герберт Джордж - Страница 90

– Вы очень долго ищете подходящий магазин, – заметила миссис Ларкинс.

– Семь раз примерь, один раз отрежь, – ответил мистер Полли.

– Это верно, – сказала миссис Ларкинс. – Покупаешь не на год, не на два, а на всю жизнь. Все равно как выбирать мужа. Чем дольше выбираешь, тем лучше выберешь. Я два года не давала Ларкинсу согласия, пока окончательно не убедилась, что он человек достойный. А какой красавец был мистер Ларкинс! Да вы и сами можете видеть это по девочкам. Но, как говорится, тот красив, кто умен и добр. Чай пить будете с вареньем? Я не сомневаюсь, что мои девочки, когда придет их черед, тоже заставят своих женихов подождать. Я им все время твержу: замуж спешит только тот, кто не понимает собственного блага. А вот и Мириэм!

В гостиную вошла Мириэм с надутым лицом, неся в руках сумку с продуктами.

– Ты должна позаботиться, – начала она, обращаясь к матери, – чтобы я не ходила в магазин с сумкой, у которой сломана ручка. Мне все пальцы нарезало веревкой.

Тут она заметила мистера Полли, и лицо ее просветлело.

– Привет, Альфред! – воскликнула она. – Где вы столько времени пропадали?

– Все в поисках.

– Нашли что-нибудь подходящее?

– Видел два-три магазинчика более или менее ничего. Но это дело такое, что спешить нельзя.

– Мама! Ты поставила не те чашки!

Мириэм унесла свои покупки на кухню и скоро вернулась оттуда, неся другие чашки.

– Что с вашим лицом, Альфред? – спросила она и, подойдя к нему, стала разглядывать его щеку. – Какие глубокие царапины!

Мистер Полли был вынужден снова повторить рассказ о фургоне, Мириэм слушала сочувственно, как родная.

– Вы сегодня какой-то тихий, – заметила она, когда все сели пить чай.

– Заботы одолевают, – ответил мистер Полли.

Случайно он коснулся ее руки, лежавшей на столе, и пожал ее, Мириэм ответила на пожатие.

«А почему бы и нет?» – вдруг подумалось мистеру Полли. Подняв глаза, он встретил взгляд миссис Ларкинс и виновато покраснел. Миссис Ларкинс с неожиданной для нее деликатностью ничего не сказала. А лицо ее приняло загадочное, но отнюдь не враждебное выражение.

Вскоре с фабрики вернулась Минни и принялась выкладывать обиды: хозяин, по ее мнению, несправедливо оценивает работу. Ее рассказ был многословен, запутан и перегружен непонятными словечками, но его недостатки искупались горячей убежденностью рассказчицы.

– Я всегда знаю с точностью до шести пенсов, сколько стоит моя работа, – заявила она. – С его стороны это просто нахальство!

Мистер Полли, почувствовав, что его молчаливость начинает слишком бросаться в глаза, принялся описывать, какой магазинчик он ищет и что представляют собой уже им виденные. И пока он говорил, он все больше и больше увлекался воображаемой картиной.

– Ну, наконец-то разговорился! – заметила миссис Ларкинс.

Он действительно разговорился, да так, что уж и остановиться не мог. Сначала мистер Полли набросал рисунок, потом принялся разукрашивать его. В первый раз перспектива стать владельцем собственной лавки приняла заманчивый и привлекательный вид. Его подстегивало еще и то, с каким вниманием его слушали. Откуда только взялись яркие, сочные краски! На мистера Полли снизошло истинное вдохновение.

– А когда я куплю себе дом с лавкой, обязательно заведу кота. Коты ведь тоже должны где-то жить.

– Чтобы он ловил мышей? – спросила миссис Ларкинс.

– Нет, зачем же? Чтобы спал на окошке. Это будет такой почтенный, толстый кот. Трехцветный. Если уж заводить кота, так только трехцветного. Кота и непременно канарейку! Никогда раньше мне в голову не приходило, что коты и канарейки так подходят друг к другу. Солнечным летним утром я буду сидеть за столом и завтракать в чистой, уютной кухне позади магазина, в окно будет литься солнечный свет, на стуле будет дремать кот, канарейка распевать песни, а миссис Полли…

– Вы слышите? – воскликнула миссис Ларкинс.

– Миссис Полли жарит еще одну порцию ветчины. Ветчина шипит, канарейка поет, кот мурлычет, чайник пофыркивает, миссис Полли…

– А кто же будет таинственная миссис Полли, если не секрет? – спросила миссис Ларкинс.

– Игра воображения, мадам, – ответил мистер Полли. – Я упомянул о миссис Полли для полноты картины. Пока еще на примете нет никого. Но, уверяю вас, так все оно и будет. И еще я мечтаю о садике. – Мистер Полли перевел разговор на менее опасную тему. – Не о таком, как у мистера Джонсона. Джонсон, конечно, специалист своего дела. Но я не хочу разводить сад, чтобы мучаться. То копай, то поливай, то рыхли, и все время думай, что у тебя ничего не вырастет. Нет, день и ночь гнуть спину – это не по мне. Я мечтаю о маленькой клумбе с настурциями и душистым горошком. Двор, выложенный красным кирпичом, веревка для белья. Веселый флюгер. В свободное время можно сколотить экран для хмеля. Задняя стена дома затянута плющом.

– Вирджинским? – спросила Мириэм.

– Канарским, – ответил мистер Полли.

– Как у вас будет мило! – сказала Мириэм, откровенно завидуя.

– Очень! – ответил мистер Полли и продолжал расписывать идиллию: – Дин-динь-динь! Это в лавке звенит колокольчик.

Мистер Полли приосанился, сестрицы и мамаша рассмеялись.

– Представьте себе маленькую, аккуратную лавку, – продолжал мистер Полли. – Прилавок, касса, – словом, все, что полагается. Подставка для зонтиков, вешалка с галстуками, разложены носки, на полу ковер, на полке спит кот. Все в порядке.

– И скоро вы намерены купить такую лавку? – спросила Мириэм.

– Очень скоро, – ответил мистер Полли, – как только встречу что-нибудь подходящее. Само собой разумеется, – продолжал он рисовать картину домашнего уюта, – я заведу кота, а не кошку. – Выжидательно помолчав, мистер Полли добавил: – Не очень-то будет весело, если в один прекрасный день я войду в лавку и увижу на подоконнике целый выводок котят. Что с ними делать? На этот товар спросу нет…

Когда чай был выпит, он несколько минут оставался наедине с Минни, и ситуация вдруг так накалилась, что мистера Полли прошиб пот. Сперва наступило неловкое молчание. Мистер Полли сидел, облокотившись на стол, и смотрел на Минни. Всю дорогу в Стэмтон его сумасбродная голова была занята матримониальными мыслями: он на всевозможные лады воображал себя женихом. Не знаю, почему это так его занимало. Это была бессознательная подготовка к тому, что пока еще не имело для него конкретного смысла, но сейчас его дорожные мечты завладели им с новой силой. Он не мог думать ни о чем на свете, что не имело хотя бы косвенного отношения к брачной проблеме. Было сладко и жутко воображать, как вспыхнет и затрепещет Минни, стоит ему только сказать несколько слов. Она сидела за столом, поставив корзинку с рукоделием посреди чашек, и чинила перчатки. Ей не хотелось принимать участия в уборке и мытье посуды.

– Я люблю кошек, – сказала Минни после продолжительной паузы. – Я часто прошу маму завести кошечку. Но нам ее негде держать: у нас нет двора.

– У меня тоже никогда не было кошек, – признался мистер Полли. – Никогда.

– Я обожаю кошек, – продолжала Минни.

– Не могу сказать, что я их обожаю, – заметил мистер Полли, – но мне очень нравится смотреть на них.

– Я уверена, что заведу себе кошку, и даже скорее, чем вы купите дом.

– Я куплю дом очень скоро, – возразил мистер Полли. – Можете мне поверить. Канарейку и все прочее.

Минни покачала головой.

– А я все-таки киску заведу раньше! – сказала она. – Вы только все мечтаете.

– Могли бы завести сразу все вместе, – сказал мистер Полли, поддавшись инерции своих мыслей и позабыв о благоразумии.

– Что вы хотите сказать, Альфред? – воскликнула Минни, сразу насторожившись.

– Магазин и кошка – сразу вместе, – не сумел остановиться мистер Полли. Голова у него закружилась, лоб взмок.

Сейчас он видел только два горящих глаза, впившихся в него.

– Вы хотите сказать, Альфред… – медленно начала Минни, надеясь услышать подтверждение своей догадке. Но мистер Полли вдруг вскочил и бросился к окну.