Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Человек по имени Рабл Нун - Ламур Луис - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

Он пустил лошадь шагом, часто останавливая ее и прислушиваясь. Путь лежал через заросли к плоскогорью. На фоне неба, посветлевшего при восходе луны, вырисовывалась кромка гор.

Ему не удавалось отвлечься от своих несчастий. Он мусолил грустные мысли, как собака кость. Джонас Мандрин… Это имя его волновало. Какие-то еще имена и образы выплывали из подсознания, где притаилась память.

Может быть, он со временем все-таки вспомнит, где спрятаны деньги Девиджа?

Есть же какой-то тайник? Судья Найленд предполагает, что этот тайник почему-то известен девушке по имени Пег. Но почему же она не отправилась за деньгами? Кого она боится? Меня или Джениша?

Пег Кулейн хладнокровна, расчетлива и, вероятно, тверда как железо. Если придется с ней встретиться, это необходимо учитывать. По отношению к ней надо быть беспощадным.

К рассвету он был в кедровнике, на еле видной коровьей тропе. Он Полагал, что пока ускользнул от преследования, начавшегося в Эль-Пасо. Спешившись и расседлав лошадку, он пустил ее погулять по лужайке, а сам растянулся на мягкой траве недалеко от пасущейся лошади. Не глупо ли возвращаться на ранчо?! Не лучше ли найти в горах хороший родник и отсидеться возле него, пока эти люди разберутся между собой. Пусть они даже перестреляют друг друга. А когда все кончится, уехать на Восток.

Но он этого не сделает. Фэн Девидж нуждается в его помощи и защите.

Он задремал, а когда очнулся, солнце было уже высоко, но его разбудило не это. Лошадь стояла над ним, тихо фыркая. Уши ее шевелились.

Он перекатился на живот, схватил ружье и нырнул в кусты… И налетел на троих. Они такого не ждали. Не ожидал этой встречи и он.

Резко толкнув ближайшего преследователя, опрокинув его на второго, он разрядил ствол винчестера в третьего, несомненно ранив его. Это дало секунды, чтобы укрыться между камнями. Ударила пуля, брызнули осколки камня. Он выстрелил вслепую и откатился дальше/

Наступила тишина. Кустарник не шевелился. Тут он услышал смех, и издали ему крикнули:

— Можешь тут оставаться и сгнить заживо. Берем твою лошадь.

Они ждали, когда он отзовется.

Прошли минуты, он осторожно выглянул из укрытия. Никого. Прошел час. Переместилась тень ближайшей сосны. Никого.

Он вышел из-за камней и, осмотрев следы, убедился, что эти люди ушли. Решив, что он ранен, они забрали лошадь, пищу, дорожную сумку с боеприпасами и всем, что нужно в пути.

До железной дороги миль сорок. А людей можно встретить лишь в городе, потому что это страна апачей. Совсем недавно тут происходили частые столкновения с индейцами, после чего старатели и фермеры подались в Сокорро или даже дальше.

Ну что ж! Не стоит терять время! Прежде всего нужно найти воду, а затем добыть себе лошадь.

Он двинулся в чащу и пошел по звериной тропе с винтовкой наготове. Так он продвигался примерно час, иногда останавливаясь, чтобы осмотреться. Те люди знали, как он стреляет. Они не желали собой рисковать и понадеялись, что он ранен и ночь доконает его… А если он выйдет из чащи, его прикончат апачи, либо он доберется до города и окажется у всех на виду.

Он поднимался все выше в горы. Лес то теснился, то расступался. Вот уже скалы, а между ними ущелья, сходящиеся к каньонам. Спускаться к реке не стоило, потом придется начинать подъем сначала. В горах нельзя терять высоту.

Он взмок от пота и внезапно ощутил острый приступ жажды. Но в камнях не было и намека на воду. И он спешил вперед, ибо теперь время решало все.

Солнце садилось, удлинились тени; внезапно улучшилась видимость. Внизу далеко-далеко шел поезд. Нуну казалось, он различает и паровоз, и хвост дыма. Он не сомневался, что там его ждут преследователи.

Воистину сегодня был день неожиданностей. Вдруг он вышел к хижине и быстро лег на землю, чтобы его не заметила мексиканка, стоявшая лицом к нему у дверей. С ней пререкался всадник. Собак почему-то не было, только куры бродили возле кустов. Всадник повернул голову. Рабл Нун вспомнил это жесткое лицо с тонкими губами. На его поясе низко висел револьвер, а поперек седла наготове лежала винтовка. Он тронул лошадь. Мексиканка перекрестилась, глядя ему вслед.

Рабл Нун встал. Болели все мышцы. Он отчаянно хотел пить.

Мексиканка стояла, глядя теперь не вслед уехавшему, а на попугая, сидевшего тут же на жердочке. Вдруг она тихо произнесла:

— Подойдите, сеньор, опасности уже нет.

Он спокойно подошел к ней. Он доверял мексиканцам, они всегда помогают тем, кто в беде. Женщина подняла глаза.

— Панчо видел вас. Он вас видел, когда здесь был этот гринго. — Она сказала «гринго» с особым ударением. Нун ухмыльнулся.

— Вы могли бы ему намекнуть, что ваш попугай меня видит.

— Ничего я ему не скажу! Он плохой. Я знаю его — это бандит Линч Менли.

Нун невольно взглянул ему вслед. Если они вызвали Линча Менли, то они взялись за дело серьезно. Еще, значит, кое-что прояснилось и вышло из небытия. Ему знакомо лицо бандита и названо его имя. Это известный убийца. В прошлом Менли служил в королевской северо-западной конной полиции. Оттуда его изгнали за необоснованное убийство индейца. После того Линч служил охранником, нанимаясь то к скотоводам, то на рудники. Он пользовался дурной славой.

Рабл Нун напился воды из колодца. Мексиканка позвала его в дом, усадила, поставила перед ним еду и кофе. Со двора доносилось кудахтанье кур. Это было тихое, спокойное местечко.

— У вас хорошо, — сказал Нун.

Она взглянула с укором:

— Пока не явились апачи. Тогда будет плохо.

— Они заходят так далеко?

— Бывало. Их видели здесь не однажды. И кто их поймет… — Мексиканка присматривалась к нему. — Я не сказала бы, что вас, сеньор, тоже не надо бояться.

— Меня? С какой стати?!

— Когда столько людей охотятся за кем-то одним, значит, он очень опасный человек. Вас ищут по всей Рио-Гранде. Ваши приметы известны.

— Однако же вы помогаете мне.

Она улыбнулась.

— Мне нравятся мужчины, которых боятся другие мужчины. Мой муж как раз такой человек.

— Он здесь?

— Его держат в тюрьме и хотят повесить. Его зовут Мигель Лебо. — Она произнесла эти слова с вызовом.

— Я не знаю его, сеньора. Но ваш муж не плохой человек. Он не имеет права быть плохим человеком.

Она рассмеялась.

— Нет ли у вас, кстати, старого сомбреро? И серапе…

— Да! — Она уловила идею. — Хотите выглядеть иначе?

Она принесла старенькое сомбреро и серапе, знавшие лучшие времена, а заодно и гетры.

— По-испански вы говорите нормально, сеньор. Можно подумать, что вы из Соноры.

Приведенная затем пегая лошадь была не из лучших, с сильно потертым седлом. Но и лошадь и седло годились в дорогу.

Нун сбрил бороду, оставив усы с бакенбардами. Никто теперь не сказал бы, что он приезжий.

Он пустил лошадь к городу по тропе, а затем по разбитой дороге.

В городе Нун быстро нашел подходящий салун, спешился, и, привязав свою лошадь, вошел и спросил пива.

Хозяин был тучен, но двигался проворно. Один его глаз прикрывала черная повязка, зато другой смотрел зорко. В углу стоял пеон.

— Что угодно сеньору к пиву?

Нун тихо спросил:

— Вы видели мою лошадь?

— Видел. — Хозяин насторожился.

— Так вот, кроме пива… Я хочу поменять ее на пару хороших лошадей. Я здесь чужак, сеньор, и мои враги меня ищут. Но, понимаете ли, эту лошадь я взял у сеньора Лебо. Я друг сеньоры Лебо и кое-что сделаю для нее. Для того мне требуются две свежие лошади, притом хорошие, и оружие. Я в состоянии заплатить. Пегую я вам оставлю.

— Я вам доверяю, — сказал хозяин.

— Стало быть, еще пива и пару лошадей. Вы меня поняли, амиго?

Хозяин принес пиво, снял и положил на стойку свой фартук и удалился. Нуна томила жажда. Когда хозяин вернулся, он опять спросил пива. Между тем на улице перед салуном какой-то подросток уже расседлывал пегую лошадь. Он перенес седло на гнедую с белым носом и тремя белыми чулками. Рядом стояла еще одна лошадь, тоже оседланная. С луки ее седла свисал пояс с двумя кобурами. Позади седел были привязаны скатанные одеяла.