Лис и империя - Тертлдав Гарри Норман - Страница 13

— Я слышал что-то об этом.

Бэлсер не пояснил, считает ли он услышанное хорошим или плохим. Джерина это в принципе не волновало. Кроме того, он еще не был готов сменить тему беседы.

— Но я говорил об Адиатанусе. Хотя он и трокмэ, никогда не знаешь, что ему вздумается выкинуть в следующую минуту. Честно говоря, в предстоящей схватке с Араджисом он беспокоит меня больше всего.

— Как это так, лорд король? — удивился Бэлсер. — Вы что, боитесь, что он выскочит из-за вашей спины и вас обставит?

— Именно.

Лис с мрачным одобрением взглянул на Бэлсера. Пусть этот южный барончик и невысокого мнения о грамотности, но дураком его тоже не назовешь.

— Поэтому сейчас очень многое зависит от того, как поведет себя хитрый варвар. Если он приведет сюда своих людей, тревожиться не о чем. Если же вместо войска Адиатанус пришлет одни извинения, мне придется большинство своих воинов оставить в замке.

— Но тогда вы не сможете выполнить свои обязательства и защитить меня! — воскликнул Бэлсер.

— Если здесь разразятся тяжелые затяжные бои, я тоже не смогу это сделать, — возразил Джерин. Он вытянул руки ладонями вверх, словно бы взвешивая на них что-то незримое. — Смысл не в том, чтобы в одном месте выиграть, а в другом проиграть. Главное — удержать равновесие.

Бэлсер ничего не сказал. Однако глубокий горловой звук, который он издал, мало походил на согласие.

— Конечно, не исключено, что мы зря беспокоимся, — сказал Джерин. — Все зависит от Адиатануса.

Бэлсер издал тот же звук, только громче.

Мало-помалу в Лисью крепость стали стекаться воины. Поначалу они спали на сухом тростнике, устилавшем пол главной залы, а затем заполонили и внутренний двор. По мере того как росло войско, на лугу возле крепости разрастался палаточный городок.

Каждый раз, когда прибывал новый отряд, Джерин радовался, а Карлан, сын Вепина, приходил в ужас.

Лис во вновь прибывающих видел бойцов, для управляющего же они были лишь дополнительными голодными ртами.

— Вот что я сказал бы про них, — произнес Вэн однажды, глядя, как около дюжины воинов под предводительством молодого барона Лофрама Тощего пытаются влиться в царящую вокруг крепости неразбериху. — Они очень странные, вот как.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Джерин.

— Сам точно не знаю, — признался чужеземец. — Но они не такие, какими были мы в те времена, когда я попал в Лисью крепость.

— Это мы сейчас не такие, какими были в тот год, когда ты здесь появился. Мы ведь тогда были молоды… ну или почти.

Вэн покачал головой. С некоторым раздражением он ответил:

— Я это знаю. Но дело не в этом. Это я вроде учел.

— Хорошо. — Джерин развел руками. — Но если ты имеешь в виду что-то другое и не можешь объяснить мне, что именно, то как же я могу постичь, о чем ты толкуешь?

Вэн пожал могучими плечами и тяжело зашагал прочь, что-то бормоча себе в бороду. Однако вскоре он опять пришел к Джерину.

— Эй, капитан, я понял, в чем дело! — Великан никогда не называл Лиса ни лордом, ни лордом принцем. Обращение «лорд король» тоже не обогатило его обиходную лексику. — Клянусь всеми богами, я понял!

Лис поднял одну бровь.

— Нашел лекарство, какое излечит твой бзик?

Когда Вэн с нарочитой свирепостью на него замахнулся, он рассмеялся и сказал:

— Ладно-ладно, ты что-то понял. Так что же ты понял?

— А вот что, — с важным видом ответил чужеземец. — В старые времена твои вассалы скорее плюнули бы тебе в лицо, чем стали бы как-то с тобой церемониться. Верно или нет?

— Йо, верно, так оно тогда и было, — согласился Джерин. — Они ведь привыкли иметь дело с моим отцом. Для них я был всего лишь щенком, занявшим место взрослого пса. Мне каждый день приходилось доказывать, что я встал над ними по праву.

Улыбка, появившаяся у него на губах, вышла несколько кривоватой. Некоторые воспоминания о тех днях, когда он только-только возглавил баронское поместье отца, были приятными, другие не очень.

— Это правда. — Вэн закивал. — Абсолютная правда. Но эти парни, прибывающие сюда сейчас, как и бароны, ведущие их… как они к тебе относятся? Гореть мне в пяти чистилищах, если они и впрямь не видят в тебе короля, то есть того, кто неизмеримо их выше.

Джерин обдумал его слова, а затем медленно наклонил голову.

— Возможно, и так, — сказал он. — Те из них, что сейчас вышли в лорды, являются, по большей части, сыновьями, а то и внуками тех, кто владел окрестными крепостями лет двадцать с лишком назад. Мы с тобой, Вэн, пережили большинство тех воинов, с которыми начинали.

— Но Араджис все еще жив, — возразил Вэн. — Во всяком случае, пока.

И он, насупившись, потянулся к мечу. Сильные пальцы воина крепко стиснули отполированную в боях рукоять.

— Жив, как и Адиатанус.

Джерин подергал себя за бороду. Переживать соперников наверняка не самая замечательная стратегия, зато в ней меньше риска. Сколько молодых смельчаков сложило голову, не успев показать, чего они стоят? Сколько раз он сам едва оставался цел?

— Йо, Адиатанус.

Вэн произнес это имя с мрачной симпатией. Джерин не раз замечал те же нотки и в собственном голосе, когда речь заходила о предводителе лесных дикарей.

— И что же ты станешь делать, если этот глубоко преданный тебе воитель, — на мгновение Вэн оснастил свою речь гортанными придыханиями, подражая говору трокмуа, — не соизволит откликнуться на твой зов?

— Выпрыгну из штанов, — ответил Лис, и Вэн рассмеялся. — Это не смешно, — сказал Лис. — Я говорил то же и Бэлсеру. Да, я обеспокоен. Если Адиатанус предпочтет выждать, пока я не вступлю в схватку с Араджисом, а потом кинется на меня, не думаю, что мне это понравится.

— Как и ему, когда ты с ним разделаешься, — сказал Вэн.

«Вот, — вздохнул мысленно Лис, — в мое всесилие верит теперь даже тот, кто, казалось бы, должен лучше всех меня знать».

Вэн между тем продолжал:

— Если Адиатанус предаст тебя, ты всегда можешь стравить его с гради.

— О, отличная мысль! — воскликнул язвительно Джерин. — Взять топор и оттяпать всю ногу, когда захромаешь!

— Ну… можешь и не оттяпывать, а лишь намекнуть, что собираешься так поступить, — сказал Вэн.

Если вдуматься, это была не самая плохая мысль. Несмотря на всю свою свирепость, трокмуа трепетали пред гради, которые не раз били их и чьи боги не ставили в грош богов лесных дикарей. Если бы не этот панический трепет, Адиатанус давным-давно сбросил бы с себя ярмо вассальной зависимости от Лиса, как может попытаться сбросить его и сейчас.

— Надеюсь, все обойдется, — сказал после паузы Джерин. Он решил гнать от себя мрачные настроения. — Почему-то мне хочется верить, что Адиатанус вот-вот появится здесь с целой ватагой раскрашенных трокмуа на боевых колесницах. — Неожиданно он засмеялся. — Услышав от меня нечто подобное несколько лет назад, все бы решили, что я свихнулся.

— На этот счет можешь не волноваться, капитан, — успокоил приятеля Вэн. — Все и так уверены, что ты с приветом.

— Хотя именно эта ваша уверенность и помогла мне стать тем, что я есть, — сказал Лис, — но я чертовски устал от людей, использующих дружбу со мной как возможность безнаказанно оскорблять меня.

Естественно, он шутил, и Вэн не преминул поддержать шутку.

— Об этом тоже можешь не беспокоиться. Я оскорблял бы тебя, даже если бы мы не дружили.

И они рассмеялись.

Джерин обрадованно рассмеялся и четыре дня спустя, когда Адиатанус все-таки появился близ Лисьей крепости — да еще во главе целой ватаги раскрашенных трокмуа, как ему и хотелось. Но к тому моменту, когда предводитель трокмуа с важным видом пересек подъемный мост и оказался во внутреннем дворе замка, Лис успел сменить радостное выражение лица на бесстрастное.

А может, и не успел. После обмена поклонами и рукопожатиями Адиатанус откинул голову назад и вгляделся в Лиса. Шумно выдохнув через свои пышные свисающие усы, он заявил: