Ночь оборотней - Тертлдав Гарри Норман - Страница 52

Лишь в Райвине наблюдалась некая веселость. Джерина она удивила. Он ожидал, что южный щеголь сильно расстроится из-за растерзанного костюма.

— О да, приятель Лис, конечно же, мне все это не по нутру, — ответствовал с ухмылкой южанин. — Но, скажи, что мне делать в моем положении, если не подтрунивать над собой? Более того, я действительно начинаю подозревать, что Баламунг устроил весь этот погром с единственной целью: лишить твои земли малейшей помощи со стороны. Кажется, ты говорил мне, что твой замок охраняет какой-то волшебник?

— Йо, по крайней мере, я надеюсь, что это так. Сиглорел, сын Шелофаса. Он, конечно, обучался на юге, но я не знаю, удастся ли ему выстоять против такого мага, как Баламунг. Кроме того, он слишком много пьет.

— По твоим представлениям, я тоже. Однако же это не помешало тебе взять меня собой в этот безумный поход? К тому же не следует забывать, что одних отчаянная ситуация превращает в трусов, зато у других отшелушивает весь мусор и оставляет лишь самое лучшее.

— Да услышит тебя великий Даяус, — отозвался Джерин, вновь тронутый попытками Райвина его подбодрить.

Впрочем, слова южанина были не лишены смысла и заставляли задуматься. А что, если у Баламунга и впрямь есть причина опасаться Джерина Лиса? «А вдруг, — сказал он себе, повторяя слова, сказанные ему некогда Вэном, — я взмахну руками и улечу на Фомор?» И то и другое казалось весьма маловероятным.

Несмотря на подношение в виде крови подстреленной птицы, призраки продолжали мелькать в темноте, издавая шумное, но неразборчивое бормотание. Дух, посещавший Джерина две предыдущие ночи, снова вернулся. Он видел его неясные очертания, когда тот разочарованно извивался, в напрасных попытках что-то ему сообщить.

— Знаешь, капитан, — обратился к приятелю Вэн, — может, я и сумасшедший, но мне сдается, что этот бесплотный бедняга чем-то похож на тебя.

Джерин пожал плечами. Хотя в последнее время духи не оставляли его в покое, они все равно оставались призрачными и едва различимыми. С другой стороны, он, как и большинство его соотечественников, имел весьма смутное представление о своем облике. Зеркала из полированной бронзы и серебра были и дороги, и редки. Кроме того, даже в самых лучших из них отражение получалось расплывчатым, смазанным. Он едва ли смотрелся в такие штуковины больше дюжины раз после того, как унаследовал баронство отца.

Замок Рафа Проворного, вассала Пэлина, у которого Джерин и Вэн останавливались по дороге на юг, представлял собой лишь обугленный остов. Находившийся неподалеку маленький пруд был завален булыжником и гниющими останками людей и животных. Джерин смотрел на развалины с грустью, но без особого удивления. Затянувшиеся мирные годы ослабили бдительность Рафа, и он мало заботился о крепости своих стен. Со своей полуразвалившейся башни он вряд ли мог что-то заметить и дать серьезный отпор врагам.

Несколько позже Лис пересек границу земель Пэлина и вступил в свои собственные владения. Караульные башенки по обеим сторонам дороги пустовали, но их не сожгли. Сам же межевой камень-валун трокмуа вывернули из земли. Джерин выругался, увидев, что прежние замшелые надписи на нем стерты и вместо них красуется свастика. Похоже, Баламунг уже считал его земли своими.

Скорее всего, так оно и было. Не успел Джерин с сопровождающими отъехать от границы, как сработала колдовская уловка врага. На дороге, прямо перед ними возник призрачный образ одетого в черное мага.

— Так ты вернулся, Лис, несмотря ни на что? Ну что ж, тебе тут вряд ли понравится. Мои парни за этим проследят, причем в ближайшее время.

И с презрительным смешком видение исчезло.

— Это заклинание безусловно должно было среагировать только на тебя и ни на кого другого, — сказал Райвин. — А это означает…

— …что теперь неподалеку должно сработать еще одно заклинание, предупреждающее несколько сотен лесных разбойников о моем приближении, — продолжил за него Джерин. — Им велено меня прикончить. Но что же мне остается, как не продолжать путь? Как бы там ни было, из-за своего тщеславия Баламунг потерял одно очень важное преимущество. Теперь его люди не смогут застать нас врасплох.

Держа оружие наготове, они продвигались вперед, а солнце тем временем начинало клониться к закату. Проезжая мимо проселочных ответвлений, они услышали в кустах возглас и поняли, что обнаружены. Лучники натянули тетивы, копьеносцы взялись покрепче за копья.

Им не пришлось долго ждать. На один из проселков с грохотом высыпалось целое войско, состоявшее из колесниц и пехоты. Во главе его ехал Вольфар Топор. Когда он узнал Лиса, его волосатое лицо расплылось в кровожадной улыбке.

— Какая удача! Грязный похититель девушек сам пожаловал к нам! — прогремел он, обращаясь к своим людям. Затем бросил Джерину: — Я отобью у тебя охоту к таким делам!

Неужели одна лишь обида на Лиса за полученный в полумраке удар заставила Вольфара вступить в ряды трокмуа? Джерин никогда бы не поверил россказням о таком черном предательстве, даже если бы речь шла о его западном малоприятном соседе, однако факт говорил за себя.

Впрочем, размышлять уже было некогда. Джерин выстрелил в Вольфара, но промахнулся. Тем не менее его стрела попала в одного из воинов позади Вольфара и тот выпал из колесницы. Райвин и другие лучники тоже выпустили стрелы, поразив еще нескольких врагов и одну из их лошадей, в результате чего фланговая вражеская колесница опрокинулась и развалилась. Однако принять этот бой было бы полным безумием: силы Вольфара превосходили силы Джерина раз, наверное, в десять.

— На север! — скомандовал Лис. — По крайней мере, мы оторвемся от пехоты и встретим его уже на более равных условиях.

И они в сгущавшихся сумерках помчались на север. Вольфар, кипя от ненависти, несся за ними. В воздухе летали стрелы, но без каких-либо видимых результатов. Стоя в трясущихся колесницах, стрелять прицельно нельзя.

— Капитан, — прокричал Вэн на ухо Джерину, — что, черт возьми, там такое?

Лишь усилием воли Лис заставил себя не впасть в панику. Нет, Вольфар все-таки, видимо, не предатель, мелькнуло в его мозгу.

— А на что это, по-твоему, похоже? Впереди молодцы Баламунга, которые должны нас прикончить. Мы оказались в ловушке, однако есть крошечная надежда на то, что они разорвут друг друга прежде, чем доберутся до нас.

Предводитель трокмуа, светловолосый, невероятно высокий и толстый, еле вмещался в трехместную колесницу. Он ошеломленно наблюдал за летящим к нему авангардом довольно крупного войска. Никак не меньше его собственного, вместо обещанного небольшого отряда.

Отчаянно сдерживая лошадей, он заорал:

— Распределяйтесь поперек дороги, вы, негодяи! Не дайте им ускользнуть!

И трокмуа, кто пешие, кто в колесницах, развернулись в шеренгу, приготовившись к бою.

Но Джерин ускользать и не собирался. Во главе своего отряда он устремился в самый центр линии трокмуа, надеясь прорваться сквозь строй и предоставить северянам и людям Вольфара изрубить друг друга в куски. Однако трокмуа были слишком многочисленны и слишком проворны, чтобы позволить кому-то прошибить их крикливую массу. Они окружили колесницы, не давая им ехать дальше. В результате небольшой отряд Джерина завяз в самой гуще врагов.

Их громадный предводитель выскочил из своей колесницы и, размахивая тяжелой дубинкой, принялся наносить сокрушительные удары. Раскроив череп вознице Райвина, он бросился к Прискосу. Возница Джерина успел закрыться щитом, однако сильнейший удар выбросил его из колесницы. Лис замахнулся на трокмэ топором, но варвар оказался проворнее, чем можно было предположить по его габаритам, и уклонился от удара.

Лесной разбойник вонзил кинжал в брюхо лошади. Животное истошно заржало.

На какое-то мгновение Райвин оказался рядом с Джерином и крикнул:

— Нам надо убираться отсюда!

— Если у тебя есть идеи, как это сделать, я с удовольствием послушаю их.

Один из варваров попытался забраться в его колесницу. Вэн ударил его шакрамом, надетым на руку. Из окровавленного рта разбойника вырвался жуткий вопль, и он свалился на землю.