История Петербурга в городском анекдоте - Синдаловский Наум Александрович - Страница 48

Согласно одному анекдоту, забеспокоились и наши бывшие соотечественники на другой стороне мира.

— Что будет, если крейсер «Аврора» начнет совершать чартерные рейсы в Израиль?

— Ничего особенного, потому что нас, евреев, на холостой выстрел не возьмешь.

Чем дальше во времени мы удаляемся от драматических событий октября 1917 г., тем более расплывчатым становится подлинный, конкретный образ корабля революции и его роль в истории. Постепенно «Аврора» превращается в символ, знак, формулу, удобную и понятную благодаря своей универсальности. По тонкому определению фольклора, «Аврора» уже превратилась в «Корабль многоразового пользования».

— В 1964 году, на первые ноябрьские праздники после снятия со всех руководящих партийных и государственных постов Н. С. Хрущева, «Аврору» собирались перевести по каналу из Ленинграда в Москву.

— Зачем?

— Чтобы дать залп по временному правительству.

Прошло несколько десятилетий, и тема этого анекдота снова становится актуальной.

Шла вторая неделя заседаний Первого съезда народных депутатов. Проснувшись однажды утром, М. С . Горбачев с ужасом увидел в окне, что Москвы-реки нет, вся она засыпана и заасфальтирована.

— Рая, что это такое?! — воскликнул он. — Где Москва-река?

— Не волнуйся, — успокоила его Раиса Максимовна. — Это я распорядилась, а то ленинградская депутация грозилась «Аврору» пригнать.

Еще через несколько лет:

Вдоль Москвы-реки по пояс в воде ходит огромный мужик с шестом. Замеряет глубины, приговаривая:

— Здесь пройдет… Здесь не пройдет… Надо углубить… Здесь пройдет…

На берегу собралась толпа.

— Кто пройдет?

— Как кто? «Аврора!» — отвечает мужик, продолжая приговаривать: — Здесь пройдет… Здесь углубить надо…

В знак солидарности речников с защитниками Белого дома к набережной подошел кораблик. На баррикадах раздались приветственные возгласы:

— Наша «Аврора».

В антологию юмора внесли свой вклад и студенты. В начале перестройки необыкновенную популярность приобрел, запущенный в повседневный оборот М. С. Горбачевым, свежий политический термин «новое мышление», с обязательным ударением на первом слоге. В 1991 г. журнал «Студенческий меридиан», следуя моде и иронизируя над неизлечимой большевистской болезнью гигантомании и космизма, опубликовал тест на новое мышление, в котором в один ряд с космическими кораблями многоразового использования поставлен и корабль революции:

— Как называется корабль многоразового пользования, ознаменовавший собой новую эру?

Варианты ответов: «Буран» — 5 баллов, «Шаттл» — 4 балла, «Аврора» — 25 баллов.

Сегодня «Аврора» уже не является общегосударственным символом. Его отдали на откуп коммунистам. Но и им, главным претендентам на его монополизацию, не повезло. Их вполне искренний лозунг: «Ты наша слава в дни позора, Семь футов под килем, «Аврора»!» по иронии судьбы вызывает грустную улыбку. Если верить фольклору, под килем корабля революции вообще никакой воды нет. Большевики, уверовав в бессмертие своих идей, установили «Аврору» на твердом основании — неком подобии фундамента, который, по их планам, должен был простоять вечно. Что ж, история, как известно, повторяется дважды: один раз в виде трагедии и второй раз в виде фарса. Вот и мы дожили до фарса. И выстрел не боевой, и стоянка не вечная. Не случайно в собрании питерских праздничных застольных здравиц появился новый тост, который, если верить городскому фольклору, любят произносить во время совместных пиршеств современные офицеры легендарного крейсера:

— Так выпьем за холостой выстрел!

По версии «Истории КПСС», которую с завидной последовательностью внедряли в сознание трудящихся масс на всех этапах всеобуча, признанным вождем Октябрьской революции является Ленин. Все остальные деятели революционного движения, как бы велики ни были их заслуги в октябрьских событиях, служили выгодным фоном, на котором еще более ярко сияла звезда пламенного трибуна революции и вождя всех трудящихся человечества.

Однако именно образ Ленина, искаженный и доведенный стараниями партийных функционеров до глянцевой плакатной безликости, может быть, как никакой другой нуждается в особом, дополнительном взгляде, ракурсе, многие десятилетия бывшем не просто предосудительным, но зачастую и небезопасным. Попробуем взглянуть на вождя революции сквозь призму петербургского городского фольклора, который, несмотря на невероятно тяжелые годы гонений на всякое инакомыслие, не только сохранился, но и умножился.

Как мы уже упоминали, после июльской демонстрации 1917 г., организованной большевиками и приведшей к многочисленным человеческим жертвам, Ленин был объявлен государственным преступником. Временное правительство выдало ордер на его арест. Пришлось уйти в подполье. Для нелегального пребывания Ленина в связи с угрозой его ареста большевиками был выбран ничем не примечательный крошечный дачный поселок недалеко от Петрограда — Разлив. Вот что об этом сказано в одном из школьных сочинений:

Рабочие оберегали жизнь Ленина, и, чтобы ее обезопасить, они решили послать его подальше.

С тех пор официальная советская историография придала Разливу столь недосягаемо высокий статус, что, если верить фольклору, даже такое близкое по звучанию к этому названию слово «розлив» — с обязательной ударной буквой «о» — будто бы было специально придумано в идеологическом отделе ЦК КПСС, чтобы на фоне вульгарного «розлива» более ярко и убедительно звучало священное ленинское «Разлив». Такой пропагандистский натиск не мог не вызвать ответную реакцию. В фольклоре появляются попытки спародировать ситуацию:

В винный магазин заходит невысокий мужчина в кепочке и, слегка картавя, обращается к продавщице:

— Мне портвейн, пожалуйста, триста грамм.

— Мы в розлив не продаем.

— А мне не в розлив, а в Шушенское.

Речевой оборот «В Разлив, к Ленину» с тех пор превратился в заветный адрес многих винно-водочных магазинов всей страны, в том числе в Ленинграде, особенно в пресловутый период тотальной борьбы с пьянством и алкоголизмом, когда достать бутылку вина можно было далеко не всегда и не везде.

Пройдет совсем немного времени, и наступит отрезвление. Фольклор отметит этот перелом в массовом сознании поговоркой: «С милым рай в шалаше и без… Ленина». А на самом шалаше предложит укрепить мемориальную доску:

«Здесь Владимир Ильич скрывался от Н. К. Крупской».

Статус тайного убежища сохранился за ленинским шалашом и поныне. Если верить фольклору, необходимость в нем со временем никуда не исчезла. Как утверждает фольклор, в современной России однажды уже возникала ситуация, когда этим ленинским убежищем можно было еще раз воспользоваться.

Однажды музейные работники приступили к срочному восстановлению шалаша. По времени это совпало со слухами о приглашении М. С. Горбачева в Конституционный суд по делу о КПСС. В ответ на удивленные вопросы обывателей музейщики пожимали плечами и вспоминали историю:

— Когда в 1917 году Временное правительство решило вызвать Ленина в суд по делу о июльской демонстрации, так он сразу тайно покинул Петроград и скрылся в Разливе.

Партийные товарищи заблаговременно приготовили ему надежное укрытие. Как знать… Лучше содержать шалаш в готовности… На всякий случай…

Анекдот анекдотом, но современный народный сонник к этому относится вполне серьезно:

Если вам снится шалаш, а возле него пень, на котором что-то пишет лысый человек, быть беде.

Как и положено настоящему революционеру, Владимир Ильич Ульянов, а это была его настоящая фамилия, позаботился о псевдониме. В его дореволюционной жизни их было несколько. Все они известны историкам. Но сам Ильич, если верить фольклору, особенно гордился своей последней находкой.