ТораДора (ЛП) - Такэмия Ююко - Страница 9

– А что насчёт тебя, Кавасима? У тебя естьчто сказать?

– Хм-м… Даже если вы спрашиваете… Я не понимаю…

Кавасима не забыла надеть маску с влажными кукольными глазами и милыми манерами. Все смотрели на неё…

– …Не могу поверить, что есть ещё типы, самовыражающиеся такими примитивными методами. Ах да, действительно есть… ну так что? Хотя меня это совсем не касается, не думаете, что это полный абсурд?

Уголки её рта злобно скривились, плавно усиливая атаку на своего друга детства. Её жестокий характер уже почти проявился. Взгляды, полные презрения, пронзали Китамуру как пули, безжалостно нацеливаясь на его экстравагантные волосы. Ох, Рюдзи беспомощно уставился в потолок. Да, Ами порой была даже хуже, чем Тайга, девушка, полная взрывчатки.

Она, в полной мере демонстрируя свою злобную личность, шагнула вперёд…

– Юсаку, тебе не кажется, что ты ждёшь слишком многого от остальных? «Посмотрите на меня. Позаботьтесь обо мне. Посмотрите, как я расстроен. Кто-нибудь, заметьте меня!» Это ты хочешь сказать? Ох, ты даже посторонним противен. Ты уже во втором классе старшей школы и пытаешься бунтовать, покрасив волосы. Это отвратительно! Такие фокусы ещё к концу средней школы устарели. Только работяги средних лет красят волосы, чтобы скрыть седину. Как бы то ни было, зачем тебе такие волосы? Показать себя? Извини, но честно говоря, ЭТО. ТЕБЕ. НЕ. ИДЁТ!

– А-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! – Высказавшись, Ами снова взорвалась хохотом, показывая на Китамуру пальцем. Она хохотала до слёз, без малейших признаков доброты, беспокойства или сомнений. Обидный разнос Ами впечатлил даже Рюдзи, который почувствовал, словно от него что-то отрезали. Ему хотелось встать перед Китамурой, чтобы заслонить его от ножей, вонзающихся в тело лучшего друга. Но сделать это он не мог. Китамура же в ответ на острые слова подруги детства лишь опустил голову и ещё более упрямо прикусил губу.

– Ох… – Устало вздохнула измученная Одинокая Леди. Она потёрла сухие глаза с тёмными кругами вокруг них, проявившимися без косметики, и положила руки на плечи Рюдзи и Ами…

– Вы, двое, возвращайтесь в класс. Простите за беспокойство и спасибо. Я подойду позже, сначала ещё немного поговорю с Китамурой-куном. Классный час проведёт ассистент. Если можно, не говорите пока ничего одноклассникам, хорошо? Я очень постараюсь привести Китамуру-куна в класс так, словно ничего не произошло.

– Хорошо, мы понимаем…

Рюдзи честно кивнул, но сорвавшийся голос прозвучал тихо и свирепо.

– Думаю, Койгакубо-сэнсэй лучше отправить его домой.

Это был голос СумирэКано. Она встала, распрямив свою изящную фигуру, глаза резко блеснули, глядя прямо на Китамуру, теперь сидящего на полу. Взгляд без капли женской доброты, безукоризненная осанка. Рюдзи она казалась безупречным андроидом, далеко выходящим за пределы обычных человеческих возможностей.

– Не стоит тратить время на такого идиота. Раз уж он не собирается открывать рот, нечего о нём беспокоиться. В школьных правилах сказано «Причёски, нарушающие образ ученика, строго запрещены». Он явно нарушил это правило. По-моему, его надо отстранить от занятий, пока он не приведёт волосы в соответствие с правилами.

– …Кано-сан тоже стоит вернуться в класс. Я по-прежнему хочу поговорить с Китамурой-куном, спасибо, что пришли.

Одинокая Леди медленно тряхнула головой и положила руку на плечо Китамуры, словно защищая его, помогая подняться и сесть на стул. Затем встала рядом с ответственным за дисциплину, явно демонстрируя позицию учителей – «не бросим его».

Видя это, даже Сумирэ отвела взгляд от Китамуры.

Было ясно, что собрание окончено. Сумирэ встала и поклонилась, Ами и Рюдзи тоже. Затем они вышли из комнаты, оставив Китамуру.

В других классах уже начался классный час, да? В тихом коридоре не было никого.

Рюдзи поклонился Сумирэ, собираясь отправиться в класс…

– Сэмпай?

В очень тихом коридоре прозвучал мягкий голос Ами. Игнорируя Рюдзи, Сумирэ развернулась прямо к ней. Даже Рюдзи почувствовал вызов в этом движении. На прекрасном лице Ами появилась злая улыбка, словно она готовилась спровоцировать Сумирэ. Рюдзи, несмотря на некоторый испуг перед происходящим, хотел остановить эту стычку, но его попросту отпихнули.

– Кано-сэмпай, похоже, сегодня вы были очень холодны с Юсаку? А-ах, Юсаку такой несча-а-астный. А он так восторгается сэмпаем… но Кано-сэмпай, похоже, раньше не была так холодна с Юсаку… Что же могло недавно случиться между Юсаку и сэмпаем? Не из-за сэмпая ли Юсаку так буйствует?

– Вот что…

Сумирэ не стала сердиться, лишь вежливо улыбнулась уголками губ и, игнорируя провокационные слова Ами, развернулась и пошла по коридору. Рюдзи не мог не высказаться в её удаляющуюся спину…

– Я правда извиняюсь! Это было так грубо… УКавасимы скверный характер…

– Это подло! Что ты имеешь в виду? – Рюдзи зажал рот Ами, извиняясь перед Сумирэ. Та лишь подняла брови, показывая, что не обиделась.

– Да ничего, всё в порядке… Скверный характер? Что ж тут скверного? Как минимум, Китамуре она всё верно высказала. Похоже, что у Китамуры очень хороший друг детства. Ну ладно, если возникнут какие-то проблемы, приходите ко мне в любое время.

– Хорошо. И… сэмпай, если у вас есть какой-то ключ к происходящему…

– Хочешь, чтобы я вам рассказала, верно? У меня на самом деле кое-что есть.

Рюдзи, уже начавший прощальный поклон, резко вздёрнул голову. Ами, которую он тоже заставил поклониться, прекратила вырываться. Безупречный президент школьного совета спокойно посмотрела на них и слегка пожала плечами.

– Хоть у меня и есть ключ, но если дело действительно в этом, я даже больше разочаруюсь в Китамуре.

На её лице появилось странное выражение, не радостное и не сердитое. Она решительно развернулась к классам третьего года обучения, как человек, бросивший короткое «пока».

Сумирэ даже больше разочаруется…Рюдзи смотрел на удаляющуюся фигуру Сумирэ, прокручивая в голове её фразу.

– Что это было?… Меня о-очень разозлила эта хладнокровная самозванка из элиты! А ещё…

Ами тряхнула своими прямыми чёрными волосами, её голос разнёсся по тихим коридорам. Рюдзи быстро повернулся и зло уставился на Ами…

– Д-дура! Она наверняка услышала это!

– Поздно уже. – Ами недовольно поморщилась и сказала…

– Ну и что, если слышала? Я сказала правду. Ясно, что всё дело в ней, но она действует, словно ничего не знает! Лишь бросает двусмысленное «Тут действительно что-то есть», не давая полной картины, совсем как Юсаку! Высказывается в такой манере, чтобы заинтриговать остальных, авось кто-нибудь да поймёт. Это уж слишком! Она всерьёз думает, что вся Земля крутится вокруг неё?!

Резкие глаза Ами, прекрасные, как прозрачные хрустальные шары коричневого оттенка, совершенно не скрывали раздражения. Её резкие слова побуждали оттолкнуть её и заставить вернуться к своей милой манере.

– Ты… Почему ты такая жестокая?…

Рюдзи потратил на эти слова почти всю энергию. Ему хотелось схватиться за голову и осесть на пол. Бунт Китамуры, реакция президента школьного совета, слова Ами – всё это уже не укладывалось у него в голове.

– Потому, что я зла.

– Что ты такое говоришь? Разве не ты заставляешь окружающих чувствовать себя неуютно?! И что означают твои слова?! Похоже, ты хочешь свалить всю вину на Кано-сэмпай.

Хотя Ами снова вернулась к милой манере поведения, от своих слов она отказываться не собиралась.

– А? Такасу-кун, ты не понял? Это она виновата! Только президент школьного совета могла довести Юсаку до такого состояния. Слушай, что тебе женщина говорит… Хмф, похоже, будто его признание отвергли, верно? Ах… Это так скучно… Боже! Верни Ами-тян её драгоценное время.

– При… Признание?! Быть не может! Почему он вдруг стал таким?!

Ами развернулась и двинулась вперёд. Она даже не повернула головы, лишь громко вздохнула и опустила плечи, демонстрируя Рюдзи своё раздражение…

– Такасу-кун, ты всегда упускаешь самое важное, хоть нельзя сказать, что эта твоя черта мне неприятна. Но это в конце концов станет твоей ахиллесовой пятой.