Будни тёмного мага (СИ) - Романовская Ольга - Страница 34

— Лэрзен, а это… Тебе такие женщины нравятся?

Я застонал и перевернулся на бок. Началось!

— Дан, перестань! У меня нет проблем с сексуальной жизнью, и есть жена, которая, заверяю, меня устраивает, менять не собираюсь, — так, хадершет, какого арка мне фантазиями баловаться? Или сама грешна? Так не проблема, исполню по мере возможностей. Я непротив.

Молчание.

Повернулся, открыл глаза. Стоит, разглядывает себя, привыкает. А из головы всё не идут мои слова. И мамины заветы. Это я удачно тему поднял, меня побалуют. Не сейчас, конечно, потом. Люблю, когда она становится раскованной. Верёвки могла бы вить, а она… А она и так вьёт, потому как тепло в жизни устроилась.

— Ну, оцени мои старания.

— Я не знаю… Я себя совсем другой чувствую. Непривычно. И тяжело. Лэрзен, — пауза, — а я тебе… Словом, какая я тебе больше нравлюсь?

— Любая. Что, ещё и «люблю» сказать, чтобы комплексы прошли? Вот-вот, улыбайся, довольное создание, и топай сюда, под одеяло, а то простынешь. Сейчас галлюциноген окончательно выветрится, и я Анже позову, она тебе одежду принесёт. И давай закроем вопрос о моих предпочтениях, а то я о твоих расспрашивать начну.

Одана кивнула, обтёрлась полотенцем, подошла ко мне, но под одеяло не легла.

Честно, не ожидал от неё таких развратных действий. Видимо, дурман из головы ещё не ушёл, иначе бы с чего, на девятом-то году семейной жизни? Или новый облик на неё так подействовал?

Целоваться учила мама, хорошо учила, даже слишком. Тут недолго забыть о том, что только что почти весь свой резерв на превращение бухнул.

Вот демоница-то, это так ей неудобно! Так далеко не все девочки умеют.

А мне непривычно, хотя есть в новом облике свои плюсы…

Ммм… Как я понимаю, это обещанный долг? И с процентами.

Дальше мысли путались, а я оказался в полной власти жёнушки, удивляясь, откуда у меня силы берутся. Но она ведь дочка жрицы Олонис, а те, наверное, и у мертвеца поднимут.

После у Оданы была очень довольная мордочка. И вовсе не из-за меня, что обидно. Вернее, из-за меня, но по другой причине: она проверяла. Собственного мужа! Экспериментаторша хренова! Радует, что хоть результаты сошлись, что я нечаянно не дал повода для скандала.

Сделав вид, будто не догадываюсь, что это не было спонтанным проявлением нежности, кратко повторяю, кто она теперь и что должна сделать.

— Справишься?

Кивает и улыбается.

Ты девочка умная, не стушуешься.

— А как я с тобой связываться буду?

— Пока никак, а то вычислят. Просто запоминай и провоцируй эту тварь, только осторожно! Своему незабвенному ангерцу написала?

Кивок и недовольное: «Вовсе он не незабвенный!».

А вот возьму и приревную. Другой бы давно приревновал. Забавно посмотреть, как она оправдываться станет. А что, пусть это будет моей маленькой местью за спектакль в постели.

Долго не выдержал, хохотом прервал поток её путаных объяснений, заявив, что мне плевать, как, где и сколько она с ним кувыркалась, и у кого из нас лучше получалось. А под конец и вовсе провокационное:

— Я же не запрещаю, воскреси былое с любовником. Не бойся, не трону, а то тоскливо с одним и тем же спать? Я-то хоть гулял, а ты… Словом, если не у нас дома, то, пожалуйста.

Моя «честная женщина» закатила сцену, заявив, что порядочная и любит меня. Так и сказала, что любит, отбив всякое желание шутить и издеваться.

Экипировав супругу и выделив в её распоряжение некую сумму на представительские расходы, благополучно сплавил её из дома. Одане самой, ножками, предстояло добраться до тракта, а там на перекладных, как обычному человеку невысокого достатка, добраться до замка лендлорда.

Я же, выждав достаточно, чтобы Садерер Эсфохес пересёк границы Империи (надеюсь, что приедет, что эдинские злоключения не отбили охоту общаться с Оданой), перенёсся в предместья Медира.

В храм попал беспрепятственно, как существо женатое, но не имеющее претензий по данному вопросу, ограничился тем, что просто почтительно склонил голову перед статуей богини и со вздохом прошёлся по рунам на полу — на удачу, не помешает. Брак — дело долгое, а схематично обозначенные качества лишними не бывают. Так что приманю, замкну круг: не хотелось проблем хотя бы на этом фронте.

Вот и моя руна верности. Угораздило же тогда на неё наступить! А в итоге кольцо на пальце и три спиногрыза, которых нужно не только прокормить, но и выучить. Одному определённо, жить дешевле, женатым-то особо нос не поворотишь — стыдно ведь экономить, будто ты не мужчина, не в состоянии семью обеспечить. Хотя, мне ли жаловаться? Заказы не выпрашиваю, просто не так разборчив стал.

И три спиногрыза… Собственного производства же! Сам виноват. Если первый — результат случайности, то его брат и сестра — собственных желаний. Так что не вякай, многодетным отцом сам себя сделал. И люблю то, что сделал, детей то есть.

За этими размышлениями меня и застала Канара, которую, видимо, позвала одна из учениц. Правильно, мается перед святилищем какой-то мужик, молиться — не молится, место в очереди просящих не занимает. Подозрительный, словом.

А, может, просто описанием моей личности снабдили? Хотя столько лет прошло…

— Лэрзен, здравствуйте. Рада вас видеть. Без Оданы? — улыбка её померкла. — Что-то случилось, нужна помощь Олонис?

— Благодарю, справляемся. Жена жива, можете проверить.

— Я верю, — жрица с укором посмотрела на меня.

Что не так? Оскверняю храм своим присутствием? Ну да, я не лучшая кандидатура для супружника её драгоценной протеже, но извините!

— Если у вас нет просьб к богине…

— Хорошо, я на улице подожду. Могли бы прямо сказать, я привык.

— Лэрзен, я сделала вам подарок на свадьбу! — возмущённо сверкнула глазами Канара. — Так что прекратите ваши выходки! Вы хотели поговорить? Я вас выслушаю. Без предубеждения и без свидетелей.

Она привела меня в свою комнату и велела какой-то девочке принести чего-нибудь перекусить. Я не отказался: успел проголодаться. Кратко изложил суть цели визита, умолчав о его причинах. Но жрица оказалась прозорливой — пришлось нехотя поведать, зачем мне Садерер Эсфохес.

Разумеется, и речи быть не могло, чтобы признаться в истинном положении дел. Когда тебя подставляет мужчина — это удар по самолюбию, когда женщина — по репутации.

Выяснилось, что ангерец уже побывал в храме, не далее, как с утра, когда только приехал. Спрашивал Одану — вот и отгадка моего тёплого приёма. Супругу ждали и забеспокоились, когда я появился один.

Канара хотела предупредить Садерера о подмене, но я удержал — сбежит же. Попросил не распространяться обо мне и отправился на поиски гостиницы: условлено было, что жрица попросит ангерца придти завтра к десяти утра.

Интересно, как там Одана? Преуспела ли? И не залезли ли мальчишки в ледник в моё отсутствие? Надеюсь, никого из них не придётся вытаскивать из неприятностей.

Вечер и ночь никаких сюрпризов не преподнесли: наивный Канах полагал, будто я сижу в своей норе. Ага, щас! Можешь подавиться своей подпиской.

Побаловал себя отголосками холостой жизни и не в совсем вменяемом состоянии (имею право), зато довольный, дополз до постели, велев какой-то местной мелкой нежити (в городах этого добра тоже хватает) разбудить в девять.

Разбудили. При дневном свете-то они носа на улицу не высунут, а вот тварей подговорить могут. В моем случае паука.

Сплюнув, посмотрел, что осталось от бедной зверушки — знатно. Мир твоему праху, но по лицу мага ползать не стоит: реакция срабатывает раньше разума.

Эх, разум… Вернуть его помогут эль и холодная вода.

Когда умывался, констатировал, что наклюкался, как свинья. Злобная свинья, которой позарез нужно опохмелиться.

Хорошо, хоть голова не трещит, без зелья обойдусь. Прогуляюсь — выветрится.

Дратт качественный был, что редкость: трактирщики обычно его мешают. С чем? Тут уж от совести каждого зависит. Кто с дешёвым самогоном, кто с водой, кто и вовсе с мочой. Хотя с мочой легче в пивной кружке повстречаться. Пару раз было. Кончилось плохо. Для обманщика.