Вамфири - Ламли Брайан - Страница 43

Каким же истерзанным и окровавленным был Джордж в ту ночь, когда Юлиан открыл ему дверь. Весь дом, казалось, наполнился его плачем и визгом. Жалобы стихли лишь после того, как Юлиан рассердился, приказал ему успокоиться и замолчать, и запер в подземелье, где он и остался.

Лунный свет, проникший в комнату сквозь щели между неплотно задернутыми шторами, направил мысли Юлиана по новому руслу. О чем это он думал?

Ах да, полиция...

Они пришли, чтобы сообщить о жутком преступлении. Неизвестный человек или неизвестные люди вскрыли могилу Джорджа Лейка и похитили его труп. Полицейские поинтересовались, находится ли все еще в Харкли-хаус миссис Лейк.

Да, она, конечно, по-прежнему здесь, но она так и не оправилась после смерти мужа и очень страдает. Поэтому весьма нежелательно, чтобы они с нею встречались. Лучше будет, если Юлиан сам ей обо всем расскажет. Но кто же осмелился совершить столь невероятное преступление?

Они ответили, что, по их мнению, им удалось задержать одного из возможных виновников. Он принадлежит к одной из действующих в этих местах сект, члены которой оскверняют местные кладбища и устраивают там свои шабаши. Их называют друидами или кем-то еще в этом роде. Знаете, они поклоняются дьяволу! Но на этот раз они зашли слишком далеко. Однако не стоит беспокоиться, в конце концов их обязательно поймают. Они просят лишь как можно деликатнее сообщить обо всем вдове.

Конечно же, конечно. Он очень благодарен за то, что они обо всем рассказали ему, хотя новости, безусловно, не из приятных. Он не завидует им в том, что они вынуждены выполнять подобную задачу.

Ну, для них это обычная работа. Очень жаль, что они не могут сообщить пока ничего утешительного. Доброй ночи...

Вот так все и было.

Но он снова отвлекся... Юлиан заставил себя мысленно вернуться к легендам о вампирах. Что там еще? Ах да, зеркала... Вампиры ненавидят зеркала, потому что не отражаются в них. Глупости, но в то же время в какой-то мере и правда. Юлиан отражался в зеркале, но иногда, когда он смотрелся в него, особенно если это было ночью, он мог увидеть гораздо больше, чем другие. Потому что он знал, на кого смотрит, и этот кто-то не относился к числу людей. Он часто думал: если кто-то увидит в зеркале вот такое отражение, сможет ли он разглядеть истину — чудовище, скрывающееся в человеке?

И, наконец, последнее — страсть вампира, его желание обладать женщинами. Юлиан познал вкус крови — и не только крови — женщин, и он показался ему столь же восхитительным, как вкус превосходного красного вина. Кровь женщин, как, впрочем, и любая другая кровь, возбуждала его, но не настолько, чтобы он постоянно думал о ней. Джорджина, Анна, Хелен... он знал вкус крови всех троих. И придет время, когда он познает вкус еще многих и многих женщин.

Его собственное отношение к крови приводило Юлиана в недоумение. Будь он настоящим вампиром, кровь, стала бы для него важнейшим источником жизненных сил. Но это было не так. Вполне возможно, что процесс его перевоплощения еще не завершился. Может быть, по мере того как изменения будут происходить дальше, та часть его, которая оставалась человеческой, исчезнет навсегда. И тогда он станет полноценным вампиром. Или полнокровным?

Страсть... но страстное желание можно испытывать не только в отношении крови. В жизни много вожделенного. Нет ничего удивительного в том, что в романах женщины с такой готовностью поддаются чарам вампиров. Особенно, если однажды им уже приходилось иметь с вампирами дело. Да уж! Какая женщина может чувствовать себя удовлетворенной обычным мужчиной? Ни одна! Им только кажется, что они испытали подлинное наслаждение, потому что иное им просто неизвестно. Мужчина не способен полностью удовлетворить женщину. А вот вампир...

Юлиан повернулся набок и посмотрел на девушку, лежащую рядом с ним в лучах лунного света. Кузина Хелен... Она была очень красива и абсолютно невинна. Не то чтобы совсем чиста, но близко к тому. Кто же лишил ее девственности?.. Впрочем, какое это имеет значение? Фактически он ничего не украл, да и дал ей не слишком много. Они просто часок поиграли в любовников.

Но теперь... Теперь она познала истинное наслаждение. Она прекрасно понимала, что, если бы Юлиан захотел, она буквально взорвалась бы от переполнявших ее эмоций.

Усмешка тронула его губы. Да, в этом нельзя было сомневаться, поскольку не только другое существо обладало способностью выпускать во все стороны свои псевдоподы. Почувствовав, как внутри нарастает возбуждение, Юлиан подавил смешок и, протянув руку, нежно погладил прохладную округлость бедра Хелен.

Несмотря на то, что Хелен находилась в глубоком сне и видения ее были страшны, прикосновение его руки заставило ее вздрогнуть. Кожа ее покрылась мурашками, а дыхание мгновенно превратилось в прерывистые стоны. В своем гипнотическом сне она даже начала слегка скулить и подвывать, подобно легкому ветерку, гуляющему меж щелей пола. Да, сон ее был именно гипнотическим. Все дело было в силе гипноза и телепатии — его высшей форме.

Нигде в литературе, за исключением нескольких наиболее выдающихся романов, Юлиан не встречал упоминания о способности вампиров энергетически воздействовать на сознание других и читать на расстоянии мысли. А между тем эта способность была одним из присущих ему даров. Как и другие, этот дар не получил еще полного развития, но тем не менее он им обладал. Стоило Юлиану просто прикоснуться или войти в свою жертву — и она становилась для него открытой книгой, даже на значительном расстоянии. Даже сейчас, если он направит свои мысли... вот оно!

Скучные и пустые «размышления» другого существа... Точнее, он прикоснулся к инстинктивному ощущению существом факта своего бытия, своего рода животному осознанию. Другое существо точно также сознавало себя, как сознает себя, например, амеба. Но существо являлось частью Юлиана, и потому он проникал в это сознание.

Теперь, когда он, если так можно выразиться, воспользовался Хелен, Анной, Джорджем и Джорджиной, он ясно чувствовал их всех. Мысли его покинули существо и понеслись дальше... Вот Анна... она спит где-то там, во тьме, в холодном сыром углу... А вот и Джордж... но он не спит.

Джордж... Юлиан понимал, что в самом ближайшем будущем с Джорджем нужно что-то делать. Он вел себя не так, как следовало. В нем чувствовалось какое-то упрямство. Поначалу Юлиан полностью держал его в своей власти, как и всех троих женщин. Но недавно...

Юлиан сосредоточился на разуме Джорджа, медленно и незаметно проник в его мысли, а там... черная бездна ненависти, освещаемая вспышками ярости! Невероятной силы звериная жажда... но не только крови... отчаянная жажда мести?..

Юлиан нахмурился и поспешил покинуть сознание Джорджа, прежде чем тот почувствует его присутствие. Совершенно очевидно, что «дядюшка» Джордж требует срочного вмешательства. Юлиан уже знал, каким образом он использует Джорджа, оставалось назначить дату. Например, завтра. Он ощущал, как ничего не подозревающее бессмертное существо в ярости мечется по подземелью. Но что это?!

На затылке у Юлиана волосы встали дыбом. Он вскочил с кровати. Это не могли быть женщины, Джорджа он только что покинул — кто же это? Кто-то находился совсем близко, и мысли его были заняты Хартли-хаусом и самим Юлианом. Он подошел к окну, слегка раздвинул шторы и с беспокойством выглянул на улицу.

Из окна открывался вид на поместье. Полуразрушенные постройки, посыпанная гравием дорога, заросли кустарника и лес, за ними — высокая наружная стена и ворота, за которыми обрамленная с обеих сторон высокой живой изгородью вьется серебряная полоса лунного света. Сморщив нос, Юлиан, словно пес, почуявший чужой запах, стал принюхиваться. Ну да, так и есть — чужой! Там, возле живой изгороди, он заметил отражение лунного света на стекле и красную точку огонька сигареты. Кто-то прятался в тени живой изгороди и наблюдал за Хартли-хаусом, следил за Юлианом!

Определив направление, Юлиан сосредоточил свои мысли на сознании незнакомца. Но ему удалось коснуться его лишь на секунду, на короткое мгновение, а потом... потом, словно железные ставни, захлопнулись перед его мысленным взором. Блеск стекол очков или бинокля исчез, огонек сигареты потух, а сам человек, вернее, его тень растворилась во мраке.