Вамфири - Ламли Брайан - Страница 33

— В этих местах, — мрачно ответил Джордж, — девушки должны вести себя осторожно.

Он, однако не счел нужным объяснить, что имел в виду, и совершенно не собирался упоминать о Харкли и той истории, которую случайно подслушал в кабачке. Вполне возможно, что он не правильно понял, о чем шла речь в начале разговора. И все-таки остаток дня его не покидали неприятные ощущения.

На следующий день, во вторник, Джордж проснулся поздно. Анна предложила ему завтрак в постель, но он отказался и снова заснул. Когда в десять часов он, наконец, встал, в доме стояла тишина. Джордж сам приготовил себе завтрак, который, однако, показался ему совершенно безвкусным. В гостиной он нашел записку от Анны.

"Дорогой!

Юлиан и Хелен ушли на прогулку с Владом. Я везу Джорджину в город, хочу ей что-нибудь купить. Вернемся к ленчу.

Анна".

Джордж разочарованно вздохнул и сердито закусил губу. Этим утром он как раз собирался взглянуть на подвалы — ему было очень любопытно, и он рассчитывал, что Юлиан мог бы проводить его туда и все показать. А потом он планировал отвезти девочек на берег моря в Салкомб, надеясь, что прогулка у моря поможет Джорджине выйти из оцепенения, развлечет ее. Соленый ветер пошел бы на пользу и Хелен, которая выглядела неважно. Это так похоже на Анну — без конца ездить на машине, едва они выедут из Лондона.

Ну что ж, может быть, им еще удастся попасть на берег моря во второй половине дня. Но чем же заняться утром? Пойти в Олд Пайнтон, в порт? Это довольно далеко, но по дороге он может завернуть куда-нибудь и выпить кружечку пива. А если он слишком устанет или надолго задержится, обратно можно вернуться на такси Именно так Джордж и сделал. Он взял с собой бинокль и полюбовался Бриксхемом, расположенным по другую сторону залива. Около половины первого он подъехал на такси к воротам Харкли и расплатился с водителем. Он получил удовольствие от прогулки и еще большее — от кружки холодного пива и к тому же, кажется, вернулся как раз вовремя, чтобы успеть к ленчу.

На посыпанной гравием подъездной дороге, в том месте, где она, изгибаясь, ближе всего подходила к зарослям — плотной стеной стоявшим буку, березе и ольхе, поодаль от которых рос раскидистый кедр, — Джордж наткнулся на свою машину. Передние дверцы были открыты, и ключи все еще торчали в зажигании. Он удивленно уставился на автомобиль, потом медленно огляделся вокруг.

Сквозь самую середину зарослей шла неровно вымощенная камнем дорожка, а вокруг стояла когда-то элегантная белая ограда — в целом пейзаж напоминал картинку, изображающую сказочный лес. Впрочем, ограда была уже далеко не белой, покосившейся, с обеих сторон заросшей бурьяном. Джордж посмотрел в ту сторону, но никого не увидел — только высокую траву, кустики куманики, верхушки столбов ограды да деревья. И вдруг... Что это? Нечто черное и огромное, крадучись, двигалось среди высокой травы. Влад?

Вполне возможно, что Анна, Хелен, Джорджина и Юлиан вместе гуляют по лесу — под сенью деревьев так прохладно. А если там только Юлиан с собакой? Или этот чертов пес бродит один?..

Неожиданно Джордж осознал, что боится одного не меньше, чем другого. Да, он боялся их обоих! Он понимал, что Юлиан не похож на других людей, а Влад совсем не такой, как остальные собаки. В них обоих было нечто ненормальное. Несмотря на жару, Джорджа охватила дрожь.

Однако он сумел взять себя в руки. Кого он испугался? Чудаковатого своенравного юнца и недопеска? Это же смешно!

Он издал громкий клич, но не получил ответа.

Джордж поспешил к дому. Он был раздражен, и от прекрасного настроения не осталось и следа. Но внутри никого не было! Громко хлопая дверями, он обошел весь дом и, наконец, поднялся наверх, в комнату, которую они занимали с Анной. Куда же, черт возьми, все подевались? И почему Анна бросила машину? Неужели ему предстоит провести остаток дня в полном одиночестве?

Из окна спальни ему хорошо была видна почти вся территория поместья — от парадного входа в дом до самых ворот.

Неожиданно внимание Джорджа привлекло яркое цветное пятно, выделявшееся на фоне высокой травы по эту сторону окружавшей лесные заросли ограды. Он не мог отвести от него взгляда. Он слегка подвинулся, стараясь лучше разглядеть его из-за заслонявших вид выступающих фронтонов старого сарая. Но расстояние было слишком большим, и он не мог рассмотреть, что же это за пятно. И тут Джордж вспомнил о висевшем на шее бинокле. Он быстрым движением поднес его к глазам и настроил резкость.

Фронтоны по-прежнему мешали, и он поначалу не мог найти нужный ракурс. Яркое пятно оставалось на месте. Что это? Платье? Но на его фоне двигалось еще одно пятно — телесного цвета, причем двигалось очень активно. Нетерпеливо крутя бинокль, Джордж наконец-то нашел нужный ракурс и снова подстроил резкость. Красочное пятно оказалось действительно платьем, а другое — телесное... плотью! Обнаженным телом!

Джордж не верил своим глазам! Они лежали в траве. Он не мог видеть Хелен, точнее ее лица, повернутого вбок. Юлиан, охваченный неистовой страстью, безумием, находился сверху, а руки его яростно мяли ее грудь. Джорджа охватила неудержимая дрожь. Безусловно, Хелен добровольно пошла на такое, иначе быть не могло. Да, он сам всегда говорил, что она вполне взрослая... Но всему есть предел...

И вот, пожалуйста, она там, среди травы, обнаженная, как дитя — его, Джорджа, дитя! Платье и шляпа валяются в стороне, а ее розовая плоть открыта перед этим... этим мерзавцем! Джордж забыл о своем страхе перед Юлианом — да и был ли вообще страх? Теперь он не испытывал ничего, кроме ненависти. Этот ублюдок не от мира сего действительно перестанет принадлежать этому миру, когда Джордж покончит с ним!

Сорвав с шеи бинокль, Джордж швырнул его на кровать и повернулся было к двери, но вдруг, раскрыв рот, застыл на месте. Перед его мысленным взором возникло нечто ужасное. Онемевшими руками он снова схватил бинокль и навел его на лежавшую в траве пару. Юлиан теперь лежал распростершись рядом со своей партнершей. Джордж перевел бинокль чуть дальше и поймал в фокус шляпу и смятое платье.

Соломенную шляпу украшала широкая черная лента. Это была шляпа Анны. Едва "до него это дошло, как он тут же узнал и платье — оно тоже принадлежало Анне.

Бинокль выскользнул у Джорджа из рук. Он зашатался и тяжело рухнул на кровать. На их с Анной кровать!

«Добровольно пошла... иначе быть не могло...»

Слова эти вновь и вновь возникали у него в мозгу, голова шла кругом. Он не мог поверить тому, что увидел, но он вынужден был поверить. И она добровольно пошла на такое...

Сколько он просидел так, в полном оцепенении, — пять, десять минут? — сказать трудно. Наконец он пришел в себя, встряхнулся и теперь уже твердо знал, что следует делать. Несомненно, все эти истории о проделках Юлиана в школе были правдой — ублюдок, конечно же, извращенец! Но Анна! Что случилось с Анной?

Быть может, она пьяна? Или наглоталась наркотиков? Вот оно! Юлиан опоил ее чем-то!

Джордж поднялся на ноги. Он был внешне спокоен и холоден, как лед. Внутри у него все кипело, кровь бурлила, но разум был ясен и чист, он четко представлял себе каждый дальнейший шаг. Он взглянул на руки и почувствовал, что они налиты силой, которую придал ему Бог, а возможно, и дьявол. Он выцарапает эти черные бездушные глаза, он вырвет и съест сердце этой поганой свиньи!

Джордж, пошатываясь, спустился по лестнице, прошел через опустевший дом и как пьяный, спотыкаясь, бросился к лесу, готовый убить подлеца на месте. Но нашел лишь платье и шляпу — там, где и видел их из окна. Ни Юлиана, ни Анны не было! Кровь пульсировала и кипела в его жилах, ненависть ослепила его, лишив способности рассуждать здраво. Все еще чувствуя головокружение, он перелез через низкую ограду, вышел на посыпанную гравием дорогу и с отвращением и ненавистью уставился на дом. Но тут что-то заставило его обернуться. Позади него возле ворот стоял Влад. Поначалу пес следил за ним глазами, а потом медленно, будто неуверенно, направился в его сторону.