Психомех - Ламли Брайан - Страница 28

Он подъехал на Машине к скалам, где, невероятно высоко на вершине скалы, высоко над горным перевалом, у открытой дверцы серебристого “мерседеса” стояла фигурка Вилли Кениха. Он махнул Гаррисону рукой, указывая путь к Черному озеру. Немец хмурился, его лицо выражало сильное беспокойство и участие к наезднику Машины.

Затем Гаррисон проехал перевал, Кених и “мерседес” растаяли вдали за ним, а Машина помчалась дальше. В следующее мгновение он миновал лес деревьев-скелетов и спустился к Черному озеру — там, где оно жирно плескалось о берег. И там, в озере, была черная скала со своим черным замком, блестевшим, как некая ужасная угольная корона.

Гаррисон знал, что должно случиться дальше: как ему придется бороться с Силой из замка, бросаясь тщетно снова и снова против невидимой Силы. Он знал также, что человек-Бог Шредер явится к нему в виде липа в небе, требуя, чтобы он впустил и принял его. А затем, конечно, будет бомба.

Все это уже стало фактами в его сознании, совершенно неизбежными, кроме...

...Этого не должно было произойти, — здесь сон пошел по другому пути. Что-то в нем изменилось.

Гаррисон уже начал было следовать старому порядку, начал время от времени бросать себя и Машину на стену Силы из замка, прежде чем изменения во сне стали явными. Они были следующими.

Первое: Кених за рулем “мерседеса” напролом мчался через белесый лес, оставляя дорожку среди деревьев и с трудом пробиваясь к склизкому склону берега. Кених выпрыгнул из машины с криком.

— Ричард, его не тот путь. Слезай с Машины, Ричард, слезай с нее, — слезай с Машины!

Второе: Сюзи вдруг вцепилась зубами в рукав и попыталась стащить его с сидения Машины. Он отчаянно сопротивлялся.., и, в конце концов, под весом собаки рукав оторвался, так что она упала на измазанный дегтем берег, — там, где на него набегало маслянистое озеро.

И только тогда появился человек-Бог Шредер, — огромное кричащее лицо в небе.

— ПРИМИ МЕНЯ, РИЧАРД! ПРИМИ МЕНЯ И ПОБЕДИ. ПОЗВОЛЬ МНЕ ВОЙТИ...

— Прими его, Ричард! — кричал Кених с того меси?" где стоял, увязнув в дегте. — Вспомни о вашем соглашении...

— Нет! — крикнул Гаррисон и повернул машину, она еще раз столкнулась с невидимой стеной энергии, с Силой из замка. Он должен в последний раз атаковать этот барьер. Должен прорваться, пересечь озеро, попасть в замок и найти Черную комнату. Там, в Черной комнате, затаился Ужас, и Гаррисон должен изгнать этот Ужас навсегда.

— Ричард! Ричард! — кричал Кених голосом, полным страдания.

Услышав этот крик, жестоко страдая, Гаррисон повернул голову и оглянулся. Серебристый “мерседес”, быстро погружаясь, тонул в дегте. Его капот уже исчез, и над ним поднимались черные пузыри, разрывавшиеся на липкие лохмотья.

Однако Кених шел дальше, его ноги погружались в черную липкую грязь, но все еще двигались быстро, так что его не успевало засасывать в залив; так человек бежит по льду, который ломается у него под ногами: он может только либо продолжать бег, либо утонуть.

— ВЕРЬ МНЕ, РИЧАРД, — гремел человек-Бог. — ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ УМИРАТЬ. ТЫ ДОЛЖЕН ВЕРИТЬ МНЕ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я ЗНАЮ, КАКОВО ЗДЕСЬ.

И затем бомба — горящий, завернутый в коричневую бумагу кубик, — вылетела из неба и повисла над Вилли Кенихом, там, где он отчаянно старался выбраться из дегтя, который доходил ему почти до колена.

— Вилли, оглянись! — закричал Гаррисон. Он развернул машину к вращающейся бомбе и пошел на таран, туда, где она ослепительно блестела и шипела над головой Кениха. Даже зная, что эта штука должна скоро взорваться, от таранил ее снова и снова, отбрасывая от Кениха и стараясь оказаться между бомбой и завязнувшим в грязи человеком.

— ПРИМИ МЕНЯ, РИЧАРД! — снова загромыхал человек-Бог Шредер. — ПРИМИ МЕНЯ ТЕПЕРЬ!

За мгновение до того, как бомба взорвалась, Сюзи сделала невероятный прыжок и бросилась к Гаррисону, сжавшему зубы и вцепившемуся, как пиявка, в брыкающуюся Машину. Злясь за то, что он специально подвергает свою жизнь опасности, доберман сердито заворчал на него и сбил своим весом с сиденья.

Затем, подхваченные взрывом бомбы, они падали.., падали...

Упали.

...И Сюзи облизывала ему лицо, скуля и припадая к нему.

Запутавшись в простынях, он лежал около своей кровати, а Сюзи скребла лапами, скулила и облизывала его лицо. В тот же миг, все еще в состоянии сна, он вскрикнул.

— Вилли! Вилли, бомба! Я снова слепой! С тобой все в порядке?

— Ричард, Ричард, — донесся до него успокаивающий голос Кениха. — Конечно, со мной все в порядке. У нас все хорошо. Это был кошмар, Ричард, всего лишь плохой сон.

— Но бомба.., и Томас. Машина...

— Сон, Ричард.

Гаррисон позволил, чтобы ему помогли подняться. Трясясь, он сел на кровать. Теперь, полностью проснувшись, он покачал головой.

Всего лишь сон, да, но почему Сюзи была здесь? А Кених? Так быстро пришел на помощь. Гаррисон заметил, что говорит вслух.

— Я кричал или что? — Он надел головное устройство и браслеты.

— Нет, — медленно ответил Кених. — Ты не кричал, кроме как сейчас. — По его голосу Гаррисон понял, что тот хмурит брови. — Но все равно странно. Я встал рано и вышел с Сюзи. Сегодня утром она очень нервничала и была раздражительной, похоже, она не хотела уходить слишком далеко от дома. Затем.., ну, она начала изо всех сил дергать поводок, пытаясь притащить меня обратно. Я прикрикнул на нее, чтобы вела себя хорошо, и.., она бросилась на меня.

— Сюзи бросилась на тебя? Ты следующий после меня, кому она доверяет!

— Ладно, она не то чтобы бросилась. Она.., угрожала мне — скалила зубы. Затем, почувствовав себя виноватой, заскулила и лизнула мою руку, но все еще продолжала тянуть поводок. Она явно хотела, чтобы я отпустил ее. Я не стал спорить, а просто спустил ее с поводка, и она стрелой помчалась обратно к дому.

— Но существует правило, — запротестовал Гаррисон. — Она знает, что ей не разрешается входить в спальни.

Он ощутил, как Кених пожал плечами.

— В этот раз она нарушила правила. Она бросилась прямо к твоей комнате и стала бешено скрести дверь, когда я догнал ее. Тогда-то мне и пришла мысль, что ты в беде. Понимаешь, я тоже был на грани. Я сегодня рано поднялся. А когда увидел Сюзи у твоей двери, я понял почему. Это произошло, когда ты начал выкрикивать мое имя и что-то о бомбе...

Гаррисон ждал продолжения.

— Я открыл дверь, Сюзи ринулась внутрь и прыгнула к тебе. В действительности она смягчила твое падение, потому что ты был уже на самом краю кровати. И... — Кених снова пожал плечами, — остальное ты знаешь.

Гаррисон кивнул.

— Итак, Сюзи знала, что я был в беде, даже если эта беда была всего лишь ночным кошмаром.

— Похоже, что так.

— И ты тоже.

Кених в замешательстве снова пожал плечами.

— Пожалуй. Но инстинкты Сюзи были вернее и гораздо быстрее, чем мои.

Гаррисон поднялся и стал одеваться. Он снова держал себя в руках.

— Похоже, — тихо произнес он, — что мне даже не стоит и пытаться отделиться от вас двоих.

Он почувствовал усмешку Кениха и наигранную веселость в его голосе.

— Но это был только сон, Ричард. Ты помнишь о чем он?

— Да, — кивнул Гаррисон. Он заправил рубашку в брюки и повернулся лицом к немцу. — Я ясно помню его. Я расскажу его тебе позже. Но прямо сейчас я хочу сказать тебе: это было нечто большее, чем просто еще один сон...

В январе была Австралия, страна, которую Гаррисон всегда хотел посетить. Однако Австралия не входила в число любимых мест Шредера, и это было странным для Кениха; они оба наслаждались ею вовсю.

В Сиднее Гаррисон купил большой “мерседес” и, так как не смог найти серебристую модель, приказал перекрасить его. Вилли Кених был восхищен. В середине февраля они продали автомобиль и вернулись в Англию. Там они провели неделю, навещая каждый день Сюзи в карантинном питомнике около Мидгеста, недалеко от нового суссекского дома Гаррисона.

К концу февраля слепой англичанин и его помощник-немец стали неразделимы. Теперь они во всех отношениях были друзьями; но несмотря на все протесты Гаррисона, он все еще был для Кениха “сэр”, при любом, оправдывающем себя, по мнению немца, случае. Их трехнедельный круиз по южной части Тихого океана был как раз таким случаем, когда идеальное соблюдение Кенихом субординации по отношению к его хозяину ни у кого не оставило и тени сомнения, что Гаррисон на самом деле — очень важная персона. В результате он стал постоянным гостем за столом капитана.