Источник - Ламли Брайан - Страница 60

Еще одна слабость Вамфири состояла в следующем: хотя их действительно было трудно убить, но это было возможно, и они погибали на самом деле, причем Лардис знал, как это делается. Однако смерть смерти рознь. Гордыня вампиров давала им возможность представить себе смерть от рук другого вампира, сколь бы ни была такая возможность нежелательной. Но от рук какого-то жалкого Странника? Никогда! Какая может быть в этом слава? Кто это впишет в историю? Что это за способ уйти из жизни? Лардис еще не убил ни одного настоящего лорда, но дважды ему удалось разделаться с кандидатами на эту высшую степень отличия вампиров. Они были сыновьями и телохранителями Леска Проглота, который надумал выступить против Лардиса всего за час до восхода солнца, когда он должен был по неосторожности появиться из своей пещеры-убежища; другое дело, что Лардис не знал значения слова “неосторожность”.

Вбить в вампира кол, обезглавить и сжечь его труп... Он будет мертв. Но Лардис решил, что смерть сыновей Леска должна послужить предупреждением для других. Они были прибиты к земле колами, а потом их настигло солнце, и под пронзительные вопли они долго испарялись под его лучами. Ну да, пусть другие вожди Странников жалуются на сложности борьбы с вампирами — но только не Лардис. Вамфири узнали его имя и, возможно, даже стали уважать его. Имея продолжительность жизни, измеряемую веками, то есть обладая почти бессмертием, было, в общем-то, неразумно специально искать себе неприятностей в столкновениях с такими, как Лардис, который мог — и доказал это на деле — очень быстро и жестоко превратить эту жизнь в ничто!

Кроме того, существовал страх Вамфири перед серебром — металлом для их организма ядовитым, действующим на них так, как свинец действует на человека. Лардис нашел небольшие залежи этого редкого металла у подножия западных холмов, и теперь наконечники стрел воинов его племени были серебряными. Вдобавок к этому, все оружие регулярно смазывалось соком чесночного корня, запах которого вызывал частичный паралич у любого из вампиров, а кроме того, безудержную рвоту и общее расстройство нервной системы, которое длилось в течение многих дней. Если смазанное этим соком лезвие рассекало плоть вампира, инфицированный орган приходилось удалять и ждать, пока отрастет новый.

Всего этого, вместе взятого, было немного, и ничто из этого не являлось тайной или секретом, который был известен только племени Лардиса — в общем-то, все Странники это превосходно знали — но только Лардис решался использовать эти средства для защиты своих людей. Вамфири запретили всем Странникам пользоваться бронзовыми зеркалами, серебром и чесночным корнем под страхом жутких пыток, которые кончатся смертью; Лардиса это ничуть не беспокоило. Он уже давно был меченым человеком, а умирает человек лишь однажды...

Итак, перечисленные факторы оказывали влияние на то, как Лардис управлял своим племенем и делал все, что мог, для того, чтобы обеспечить им безопасную жизнь к западу от горного ущелья. Существовал, однако, еще один элемент, который никак не зависел от Лардиса и, тем не менее, работал на него, подтверждая правильность мер, продиктованных здравым смыслом. Дело было в следующем: будто бы где-то среди пиков западных гор, в небольшой плодородной долине жил кто-то, кого Вамфири боялись и называли Обитающий В Саду На Западе. Легенда об Обитателе была основной причиной последнего путешествия Лардиса. Считалось, что он ищет новые пути кочевья и новые районы укрытия для своего племени (и действительно, он нашел несколько подходящих мест), но на самом деле он пытался обнаружить этого самого Обитателя. Он рассуждал так: то, что плохо для Вамфири, обязательно должно быть хорошо для племени Лардиса. Кроме того, уже несколько лет распространялись слухи о том, что Обитатель якобы предлагает убежище всякому, у кого хватит смелости попросить об этом. Для самого Лардиса убежище не было желанной целью, хотя, конечно, было бы прекрасно найти безопасное постоянное место для проживания племени. Но если у Обитателя было достаточно сил, чтобы побеждать Вамфири... это уже само по себе было достаточной причиной отправиться на его поиски. Лардис мог бы многому научиться у него и, получив новые знания, с новыми силами вступать в борьбу со своими врагами-вампирами.

Он искал его — и нашел!

Теперь, вернувшись из путешествия и едва-едва успев спасти уроженцев Адских Краев — Зекинту, которую предал Арлек, и этого новенького, о чьих боевых способностях балбесы Арлека отзывались с почтением и восхищением. Говорили, что в схватке один на один, без вмешательства приспешников, у Арлека не было бы ни единого шанса в бою против Джаза. Ну что ж, если Лардис Лидешци что-то по-настоящему, и любил, так это хороший честный бой. Или даже хороший нечестный бой!

Лардис заметил, как они выходят из устья каньона, и пошел им навстречу. Он обнял Зек своими огромными ручищами и поцеловал ее в правое ухо.

— Пусть обрушатся эти горы, — приветствовал он ее. — Я рад, что ты в безопасности, Зекинта.

— Это произошло в последний момент, — ответила она, тяжело дыша. — И только благодаря ему, — и кивнула в сторону Джаза.

Джаз улыбнулся. Почувствовав теперь, как устал, он сбросил с себя свое снаряжение, пригибающее его, казалось, прямо к земле, а потом осмотрелся. В тени утесов туда-сюда сновали люди и волки, и топот их шагов и тихие переговоры нормально и приятно звучали для ушей Джаза. Однако в центре груды камней, лежащих у западной стены, горел огромный костер, выбрасывающий в небо черный дым, который при полном безветрии возносился вверх практически вертикальной колонной. Видимо, это был погребальный костер Арлека.

В сотне ярдов к югу, а может, чуть подальше, ущелье слегка сворачивало к востоку и превращалось в плавно спускающуюся дорогу, которая вела к невидимым пока подножьям холмов Светлой стороны. Лучи медленно опускавшегося Солнца пробивались через последние щели между пиками западной стены каньона, подсвечивая их вершины. Оттуда, с этих вершин, двигаясь ловко, как горные козлы, спускалось полдюжины мужчин-Странников, которые несли в своих уверенных руках огромные, величиной с боевой щит, зеркала, постоянно держа их так, чтобы лучи солнца отражались внутрь горловины прохода, лежащей к северу. Поначалу, когда первый из зеркалоносцев стал приближаться, Джаз нахмурился. Никак это огромное овальное зеркало было сделано из стекла? Неужели в распоряжении Странников есть такого рода технология?

Лардис пронаблюдал за тем, как Джаз снял с себя все снаряжение, оставшись в боевом комбинезоне, а затем, улыбаясь, подошел к нему с протянутой правой рукой. Джаз попытался обменяться с ним рукопожатием, но вместо этого получилось так, что они шлепнули друг друга по ладони и предплечью. Так традиционно приветствовали друг друга Странники.

— Пришелец из Адских Краев, — покивал Лардис. — Как тебя зовут?

— Майкл Симмонс, — ответил Джаз, — а для друзей — просто Джаз.

Вновь Лардис покивал головой.

— Тогда я буду называть тебя Джаз — пока. Но мне нужно время, чтобы понять, что ты за человек. До меня доходили слухи о пришельцах вроде тебя. Некоторые приняли сторону Вамфири и стали работать на них волшебниками.

— Как ты убедился, — ответил Джаз, — я не отношусь к таким. Да и в любом случае я не думаю, что кто-нибудь из э-э-э... уроженцев Адских Краев по собственной воле мог принять сторону Вамфири.

Лардис отвел Джаза в сторонку и направил его к месту, где несколько мужчин сидели беспорядочной группой, прислонившись к валунам и низко опустив голову. Вокруг них стояла охрана, которая состояла из людей Лардиса. Те, кто сидели, были последователями Арлека — Джаз нашел несколько знакомых лиц. При появлении Джаза и Лардиса пленники еще ниже опустили головы. Лардис, презрительно кивнув в их сторону, сказал:

— Арлек действительно отдал бы тебя лорду Шайтису из Вамфири. Но он был большим трусом и не смог возглавить наше племя. Ты видел костер, который горит там?

Джаз кивнул.

— Зек сказала мне, что ты должен сделать, — ответил он.