Вспомнить о будущем - Лайонз Вайолетт - Страница 9

— В десять тридцать, — равнодушно повторила Джейн.

Но стоило ему отвернуться и направиться к двери, как она поняла, что больше не в силах сдерживаться. Все чувства, желание, которое он пробудил в ней, нахлынули на нее с такой силой, что, не успев подумать, она нетерпеливо окликнула его:

— Элджи!

Что-то в ее голосе заставило его мгновенно остановиться и обернуться к ней.

— Да?

— Ты… ты сказал, что… что пока моя память не восстановится, между нами ничего не может быть… А если все изменится? Если память вернется ко мне… и я вспомню все о себе? Что будет тогда?

Элджи сделал глубокий вдох, явно не спеша отвечать, и образовавшаяся пауза заставила замереть ее сердце. Она боялась пошевелиться.

— Если это произойдет, — наконец раздумчиво произнес он, не сводя с нее горящих глаз, — если память вернется к тебе, тогда все может измениться до такой степени, что ты и представить себе не можешь. В таком случае, милая, отменятся все предварительные договоренности.

После маленькой больничной палаты, пусть комфортабельной и красивой, Джейн трудно было привыкнуть к такому огромному дому, слишком разительным был контраст. В доме Мартинелли свободно могла разместиться семья из двенадцати человек с армией прислуги.

Джейн стояла у окна своей спальни и смотрела в сад. Сад окружал особняк со всех сторон, трудно было поверить, что он расположен в нескольких милях от Нью-Йорка. Помимо этого дома и родового поместья в Италии, Элджернон Мартинелли владел еще палаццо в Риме.

И теперь здесь, в окружении всей этой роскоши, поселилась она. Она, скромная простушка Джейн Бретт из штата Колорадо, которая когда-то изучала лингвистику в захудалом университете и которой по окончании курса, скорее всего, было суждено стать преподавателем с весьма скромной зарплатой. А теперь она живет в доме бизнесмена, ворочающего миллионами, на правах няни при его маленьком сыне. Ей вспомнился их разговор в машине по дороге из больницы…

— Как я уже говорил тебе, мне нужен человек, который будет заботиться о Дэнни, — терпеливо втолковывал он ей, сидя за рулем, когда она задала вопрос, который мучил ее всю ночь. — Рекомендации, квалификация не стоят и гроша ломаного, если нет настоящей любви к ребенку. Слишком много страшных историй происходит в наши дни, о них пишут в газетах. Предпочитаю полагаться на собственное разумение.

— И твое разумение точно указывает на меня? Что я могу дать твоему сыну?

— Две руки, чтобы бережно держать его, нежный голос, чтобы успокоить, когда он будет плакать. Умение занять его, когда он не спит.

— На это способна любая женщина! — воскликнула Джейн. — Почему непременно я?

— Хочешь сказать, что тебе не нужна работа? — сердито спросил Элджи и крепче сжал руль.

— Нет, разумеется нет. Я этого не говорю, просто я не понимаю, почему ты так хочешь меня…

Внезапно до нее дошло, что слова ее прозвучали двусмысленно и могут быть неправильно истолкованы Элджи, о чем и свидетельствовал его быстрый оценивающий взгляд, брошенный в ее сторону, так что остаток фразы застрял у нее в горле. Она замолчала, отодвинулась от него подальше, и они продолжили путь в молчании.

— Ты подходишь мне, Джейн Бретт, — спокойно сказал наконец Элджи. — А главное, ты, по-моему, подходишь Дэнни.

Внезапная мысль пришла ей в голову, и она смущенно обратилась к нему:

— А как ты узнал об аварии? Тебе позвонили в Италию?

Странно, подумала Джейн, стал бы человек такого уровня проделывать столь длинный путь из-за какой-то аварии с его машиной.

— Я был уже на пути в Нью-Йорк.

Она смотрела на его четкий классический профиль, гладкую смуглую кожу лица. Челюсти у него были крепко сжаты, словно он хотел предупредить, что не следует ей переступать тот невидимый барьер, которым он оградил свою личную жизнь.

— В тот день у меня в городе была важная встреча, а когда я приехал домой, там меня уже дожидалась полиция, мой… — Он вдруг резко переключил скорость, и машина дико взревела, а Элджи что-то пробормотал на родном языке: судя по интонации, выругался. — Мне сообщили, что моя машина вдребезги разбита, а ты доставлена в больницу без сознания.

— Спорим, что это доставило тебе удовольствие, — с легкомысленным видом пошутила Джейн, чтобы скрыть смущение, возникающее у нее каждый раз при мысли, что он находился рядом, когда она лежала без сознания.

— Бывали у меня дни и получше. — Тон его был холодным и равнодушным, если он что и чувствовал, то тщательно скрывал это. — Я… Что с тобой? — резко спросил он, когда Джейн испуганно вскрикнула и закрыла лицо руками.

— Человек, который вел машину… Ты сказал, что он погиб. Наверное, мне следовало пойти на его похороны или хотя бы послать цветы и… соболезнование?

— Похороны состоялись через пять дней после катастрофы, — ледяным тоном отчеканил Элджи, не поворачивая головы. — Ты тогда была не в том состоянии, чтобы куда-то идти и что-то делать. Кроме того, сильно сомневаюсь, чтобы его родные обрадовались твоему появлению.

У нее снова появилась уверенность, что ему известно гораздо больше, чем он ей рассказал. Джейн беспокойно заерзала на сиденье, стараясь справиться с подступавшей истерикой при мысли, что каким-то образом она утратила право на собственную жизнь. Вот сидит рядом с ней человек, который знает о ней то, что она вспомнить не может.

— А почему такое отношение? — резко спросила она. — Разве я их чем-нибудь обидела и поэтому они не пожелали бы меня видеть? — Вспомнилась фраза Элджи: «Успокойтесь, Джейн, вы такой не были…» Она почувствовала, как от нервной дрожи у нее сводит внутренности. — Надеюсь, ты не хочешь сказать, что у меня с ним была любовная связь! Это невозможно… Элджи, пожалуйста, скажи, что он не был женат!

— Неужели ты бы стала из-за этого беспокоиться?

— Конечно, стала бы! Насколько я знаю, у меня никогда не было романов с женатыми мужчинами… по крайней мере… — Джейн внезапно замолчала, испугавшись, она не имеет права говорить «никогда», ведь она не знает, что с ней происходило в течение года.

— Амнезия бывает очень избирательной, — сказала ей доктор Харви. — Иногда это не только следствие черепно-мозговой травмы. Бывает, у пациентов оказываются заблокированными именно те воспоминания, которые почему-либо для них невыносимы. То, что они не хотят вспоминать.

Нет, я этого не могла бы допустить, мысленно протестовала Джейн, не могла я ни при каких обстоятельствах нарушить святое для себя правило.

— Нет, я ни за что не могла бы! — На этот раз в ее голосе звучала уверенность. — Он не был женат, правда?

Элджи долго молчал, и она решила, что не дождется ответа, поскольку его внимание было целиком занято дорогой. Наконец он слегка кивнул.

— Он не был женат, — подтвердил он глухо.

— Спасибо и за это.

Джейн уже было успокоилась, но тут вспомнила, что Элджи дал ей ответ только на вторую половину вопроса. Однако спросить, какие отношения связывали ее с водителем машины, она не решилась. К тому же она хорошо знала, что если и спросит, то ответа не получит. Элджи строго следовал предписаниям лечащего врача — предоставить Джейн возможность самостоятельно восстанавливать память. Те обрывки информации, которые она буквально вытаскивала из него, он давал крайне неохотно. Так что было бы неразумно постоянно давить на него. Он тогда вообще замолчит. Остаток пути она просидела тихо, не проронив ни слова.

4

Наконец Элджи свернул к массивным воротам и покатил по закругляющейся подъездной аллее, огражденной с двух сторон зарослями кустарника.

— Приехали? — Джейн с интересом оглядывалась по сторонам. — Господи, это сколько же времени понадобится, чтобы научиться здесь ориентироваться. Какой огромный дом!

Нет, не дом, а скорее старинный замок в миниатюре! При солнечном освещении все показалось ей здесь мирным и приветливым. Джейн вышла из машины и сделала несколько шагов к главному входу. Внезапно ей стало зябко, словно солнце скрылось за облаками, странное видение этого дома, окутанного ночной темнотой, посетило ее, вызвав в глубине души безотчетную тревогу и смутное предчувствие чего-то ужасного. Через несколько секунд все прошло, осталось только мучительное беспокойство. Оно преследовало ее почти весь день и усугублялось отчужденным поведением Элджи. Он явно сторонился ее, лишь изредка роняя ничего не значащие фразы, чем добавлял к ее беспокойству чувство неустроенности. В итоге она полностью сосредоточилась на ребенке. Вечером, перед тем как уложить малыша спать, она уже самостоятельно покормила его из бутылочки и выкупала.