Жди свистка, пацан - Сафронов Виктор Викторович - Страница 28

Чтобы не видеть мучительных страданий сгорающего заживо паренька отошел подальше. Сил нет смотреть на такой ужас. Что я каратель-фашист какой сжигающий живых людей? Нет, вполне нормальный человек, хотя и медик.

Сидел, ждал, что будет дальше. После этого услышал звук пожарных и милицейских сирен. Отбежал подальше и спрятался за кучами песка, тут-то и услышал слабенький взрыв.

Кара небесная меня в очередной раз не настигла. Куски железа от взорвавшегося бензобака, до меня не долетели. Встреча с пожарными и милицией, в планы на сегодняшний день также не предусматривалась. Молча по-английски, не попрощавшись с правоохранителями, ретировался в неизвестном направлении.

Это место я покидал с тяжелым чувством. Вот так просто, без оплаты убивать невиновного?

Судя по всему, начинаю деградировать и утрачивать чувство профессиональной гордости. Работать бесплатно? Это так на меня не похоже.

Хотя, почему бесплатно? Они, найдут обгоревший паспорт. Сверят с записями, оставленными в гостинице. Приложат дактокарту без сравнительных образцов. Начнут самое серьезное расследование и потом торжественно передадут это дело в архив, где ему будет самое место. А безвинно убиенного может будут искать, а может и нет. С наркомана, какой спрос?

Только к концу дня заметил, какая жуткая здесь жара и то, что устал как «драный цуцик»…

Через пару часов добрался до моря. Искупался раз десять и шабаш… Пора на покой.

Тьфу-тьфу-тьфу… В другом смысле «на покой»…

Полежал на разогретом галечнике… И смирился с тем, что семья должна отдохнуть от меня…

Наступило самое время на перекладных отправляться в далекий город Березовое, в военкомат. Там меня ждал пункт вербовки в наши славные вооруженные силы. По старой службе имелся дружок закадычный. Проверенный кадр. В свое время помогал ему в спецподготовке…

Главным преимуществом данного вербовочного пункта являлось то, что там таких бедолаг как я, принимали по любым документам, даже по проездному билету. Раньше и документов не спрашивали, верили на слово. Сейчас не знаю. Но на всякий случай, у меня имелись добротные водительские права и хорошо оформленный паспорт, с весьма похожей на меня фотографией, так что бюрократические формальности соблюсти было чем.

Что привлекательного таит в себе воинская служба? Меня манит возможность открыть горизонты и полюбоваться широкими перспективами. Слишком туманно?

Хорошо, объясняю чуть проще. Исходя из специфики той службы которую нёс раньше. Сегодня появись я перед старыми знакомыми даже в форме генерала НАТО, бывшие сослуживцы даже глазом не поведут. Секрет на секрете, но тогда все служили, даже не имея видимых знаков воинских различий… Все равно туманно?

Извините, более понятно рассказать не могу.

В армии меня искать не должны. И это главное. Ой, как жить хочется. Да и кто поверит, что богатый и умный пойдет подставлять голову под пули ваххабитов за какие-то сущие гроши?

Итак, что мы имеем в сухом остатке: полученные деньги отработал; «спалился», но выкрутился. Жизнь круто меняет направление.

Свидание с родными детками, их матерью моей смешной, но законной женой, чьей фамилией я украсил свой паспорт, откладывается на неопределенный срок.

Однако увлечение, это и работа, и страсть. Перед армейскими буднями осталось связаться из ближайшего города с Чичи и передать ей пламенный привет с новыми координатами для связи со мной. Служба службой, а о деле забывать нельзя.

Глава 13 Алексей ГУСАРОВ. БАЛ И НАРОДНОЕ ГУЛЯНЬЕ

Сегодня в добрый майский день, когда буйство зелени там, где ей положено расти веселит уставшие за зиму и пасмурную весну человеческие души, произошло довольно знаменательное событие. Хозяин стройки — Залупенко Михаил Афанасьевич, кулак-мироед по определению и безжалостный вампир по своей сути объявил об окончании работы и предстоящем денежном расчете со всеми кто дотерпел выматывающий все жизненные силы строительный марафон и добрался до финишной черты.

Окончательный расчет для оставшейся группы семижильных строителей будет производиться завтра. Выдаваться будут все заработанные деньги за исключением штрафов вычетов за спецодежду инструменты. За проживание, конечно, не забудут содрать три-четыре шкуры. В общем, за комфорт придется кое-что заплатить. Комфорт стоит того.

«Если кто в последний момент передумает приходить за деньгами, я на него обиду держать не буду» — шутил известный балагур и весельчак Залупенко.

Однако, к его деланному удивлению люди таких шуток не понимали и на задорное перемигивание с автором репризы не переходили.

Вот наконец-то и настал этот долгожданный день сходный по силе эмоциональных потрясений с тем, когда в пустыне измученные дурни, решившие экстримом испытать себя, доползают до долгожданного родника со свежей и чистой водой. Если принять во внимание, что до этого, из своих фляжек они пили тухлятину налитую неизвестно из какого источника кроме всего прочего отдающую по вкусу и запаху, чем-то сродни протухшим яйцам, то можно понять их ощущения.

Хотя и эта поэтическая метафора: вода, яйца, тухлятина страдает не достаточной полнотой верного и правильного понимания чувств Алексея Гусарова — гордого славянского мужчины.

Если бы он, серьезно занимался альпинизмом свои чувства с тем, что ему сообщил его добрый приятель Степан Андреевич Рюриков по прозвищу — Механик, он мог бы сравнить с покорением семитысячника. И не только с ощущением победы над вершиной, в мороз и ветер, да еще по северному, самому трудному маршруту, но и главное — удачным спуском с нее. И уже глядя снизу, задирая голову до ломоты в шейных позвонках, удивлять себя и других расспросами и вопросами:

«Я там был? Нет, вы мне ответьте… Все-таки… Я там был или мне это приснилось?»

На следующее утро, чтобы в пустую не растрачивать эмоциональный заряд и постараться сохранить его на тот момент, когда в его душе зазвучит торжественный марш, который херувимы сыграют на своих трубах. Алексей собирался, как можно дольше поспать и просто поваляться на кровати. К сожалению, не получилось. На кровать к нему подсел Механик. Был он какой-то растерянный и встревоженный.

— Как-то мне, Лешенька, не спокойно на душе и вообще не хорошо…

Непонятно почему заговорил он, оглаживая рукой одеяло под которым спал Гусаров.

— Знаешь… Прости, пожалуйста… Мне неловко тебя просить об этом, но…

Алексей не до конца проснулся. Потянулся до хруста во всех частях тела и сел на кровати, свесив с нее ноги.

— Что случилось? — он потер затылок и встряхнул головой.

— Сегодня мы все получаем деньги… Я хотел бы… После их получения всю сумму передать тебе… У тебя получиться их сохранить…

По-прежнему, не понимая о чем речь, еще раз потряс головой. Он с удивлением и не пониманием смотрел на человека, который за довольно непродолжительное время стал для него настоящим другом советчиком и наставником.

А тот продолжал, виновато улыбаясь объяснять свою просьбу.

— Ты их пожалуй, лучше сумеешь сохранить, чем я. Ты молодой, здоровый. В случая чего, хоть сумеешь убежать. И мне будет спокойнее. Ты только не подумай, что я хочу тебя втянуть в какие-нибудь неприятности. Нет, прости старика, что я тебе мешаю отдыхать… Ничего не надо… Уж, как-нибудь, я сам…

Виновато пересев на свою койку, стал увязывать какие-то узелки, стараясь не смотреть на своего соседа. Ему было неловко за то, что из-за неясных, тревожных предчувствий побеспокоил своего молодого товарища.