Поведай нам, тьма - Лаймон Ричард Карл - Страница 75

– Нет! Ты шутишь?

– Тебе разве не нравится… Странно.

– Странно, ну и пусть. Они…

– Я не о том. – Остановившись, она подняла его руку своей рукой и выкинула ее вперед, словно указывая. – Взгляни.

Говард повернул голову вперед.

Не более чем в десяти футах перед ними колея, казалось, заканчивалась. До этого Говард не обращал на нее большого внимания, но в самом начале подумал, что она выведет их на главную дорогу. Однако, как раз на опушке леса, дорогу им преградила куча веток и прутьев.

– Можно обойти, – сказал он и потянул Анжелу за руку. Но она уперлась.

– Нет, подожди. Тебе не кажется это странным? Говард пожал плечами.

– Давай посмотрим. – Отпустив его руку, Анжела подбежала к преграде. Присев на корточки, она потянула за одну ветку и вытянула ее к своей ноге. Наклонившись вперед, Анжела сняла с кучи небольшой куст и отбросила его в сторону.

– Что ты делаешь?

Анжела встала и повернулась к нему лицом.

– Ну вот, так я и думала. – Голос ее был тихим и взволнованным.

– Что именно?

– Кто-то свалил все это в кучу. Чтобы замаскировать эту дорогу, понимаешь?

– Ну и что?

– Сокровища. Они должны находиться в стороне от дороги на Парди, верно? Так вот, это и есть ответвление от нее.

– Да, но наверняка существует не менее дюжины других ответвлений…

– Кто-то потрудился, чтобы спрятать именно это.

Анжела повернула голову. Говард сделал то же самое. Колея тянулась вдаль и терялась в темноте леса.

– Если мы достаточно далеко проедем по ней, – прошептала Анжела, – я уверена, что мы найдем автобус.

Глава 33

Застонав, Кори подняла лицо со свернутых тренировочных брюк Дорис. Тропа перед нею была настолько яркой, что в первый момент показалось: наступил рассвет.

Всего лишь лунный свет.

Она буркнула:

– Блин!

Эту ночь можно причислить к самым длинным ночам в ее жизни. Ощущение было такое, словно в спальном мешке она находится уже целую вечность.

Защищая от холода, мешок совсем не спасал от жесткой поверхности тропы, несмотря на то, что Кори подстелила под него куртку и другую одежду.

Стоило повернуться на бок, давило в бедро и плечо и быстро немела рука. Когда она ложилась на живот, начинали болеть колени, сдавливалась грудная, клетка и расплющивались груди. Кори, возможно, смогла бы найти некоторое облегчение на спине. Лопатки и ягодицы некоторым образом играли роль подушек, но она расцарапала их до крови, когда Губерт отшвырнул ее и она проехалась по камням. Достаточно было полежать несколько минут на спине, как ссадины начинали нестерпимо жечь.

Таким образом, за эти часы Кори меняла положение бесконечное число раз. И всегда с большой осторожностью, памятуя о близком соседстве пропасти.

Кори не была уверена, спала ли она вообще. Наверное, урывками, по несколько минут.

Напротив, ей казалось, что все это время она бодрствовала, иногда даже сохраняя способность к трезвому мышлению. Но чаще сознание, помимо воли, переносило ее в мир крайне неприятных и сюрреалистических видений, которые смущали и приводили в ужас. Там, среди странных ландшафтов, ее преследовал Губерт. Голый, блестящий и заливающийся смехом.

Иногда ловил ее.

Однажды даже поднял ее над головой и швырнул со скалы. Камнем падая вниз, она пролетела мимо лежавшего на узком карнизе Чеда и крикнула ему: «До свидания», а тот печально помахал ей на прощание рукой.

В другой раз, поймав ее, Губерт поднимал ее за щиколотки. Все выше и выше. Пока она не увидела перед собой его лицо и широко открытый рот – слишком широко открытый, – и тогда он начал ее опускать. Макушка ее головы вошла ему в рот, и челюсти сомкнулись. Его зубы впились в кожу чуть повыше ушей и стали сжиматься. Она схватилась за голову, чтобы не дать мозгам выплеснуться, и на этом данный эпизод закончился.

Но ему на смену пришел другой: Губерт бежал за нею по песчаным дюнам, в которых вязли ноги. Это сильно замедляло бег, и расстояние между ними стремительно сокращалось. В ужасе оглянувшись, Кори заметила, что на нем были снегоступы. «Это несправедливо!» – закричала она. «Да, да, да!» – зашипел тот и стал вертеть над головой мачете. В конце концов, при попытке взобраться на очередной песчаный бархан, она потеряла равновесие и, завалившись назад, съехала по склону прямо к ногам преследователя. Дважды блеснуло мачете. Вжик, вжик! Отсекая ей груди.

Содрогнувшись, Кори вернулась к реальности, в которой обнаружила, что лежит лицом вниз в спальном мешке, а груди болят оттого, что так сильно прижаты.

Повернувшись на спину, она сделала еще одну попытку уснуть, в которой Губерт нанес ей очередной краткий визит. Скоро она начала скользить ногами вперед по крутой гранитной стене, грубая поверхность которой срывала кожу с зада и спины. Опускаясь, она оставляла за собой мокрый красный след, усеянный лоскутами кожи. Далеко внизу ждал Губерт. Вернее, ждало его мачете.

– Расставь их пошире, Джейн! Налезай прямо на него! – Кори сползала все ближе и ближе к лезвию. Она лягнула его. Нога ткнулась в спальный мешок, Кори поняла, что делает, и снова перевернулась.

И зарыдала, уткнувшись в мягкую подушку из брюк Дорис.

Он мертв. Почему он не оставит меня в покое?

«Все это скоро кончится, – успокаивала она себя. – Придет рассвет, и все будет хорошо».

Да зачем я вообще пытаюсь уснуть? Почему бы мне не сесть или что-нибудь в этом роде?

Кори выбралась из спального мешка и поползла от него подальше. Ползла до тех пор, пока голова ее не уткнулась в голые голени, и Губерт потащил ее за волосы вверх.

– Так легко от меня не отделаешься, – прошепелявил он, когда Кори раскачивалась перед ним в воздухе.

– Мать твою! – взвизгнула она и ткнула ему пальцами в глаза. Глазные яблоки лопнули, обдавая ее брызгами. Оба пальца глубоко вошли в глазницы. Он моргнул, и веки его сомкнулись, подобно маленьким челюстям. Кори закричала и отдернула руку. Из обрубков хлынула кровь.

– Нет!

Звук ее голоса разрушил чары.

«Нет – это правильное слово», – подумала она.

Этого не было.

Она не выползала из спального мешка, а только подумала об этом.

Со стоном Кори оторвала лицо от свернутых тренировочных брюк Дорис, увидела залитую лунным светом тропу, буркнула: «Блин!» и пожелала, чтобы ночь поскорее закончилась. Глаза и щеки зудели от слез, и она протерла их рукавом кофты. Затем опустила боковую змейку, встала на четвереньки и выкарабкалась из мешка.

Холод моментально сковал ее. Тренировочный костюм, промокший после серии ужасных снов или галлюцинаций, или чем они там были, прилип к телу и сбился набок. Студеный ветер вымораживал из него влагу и продувал через плотную материю, словно окатывая ледяной водой. Стиснув зубы и дрожа всем телом, Кори выдернула из-под мешка куртку Говарда и надела ее.

Куртка помогла, но недостаточно. Ниже пояса Кори окоченела, и ноги превращались в сосульки.

Быстро порывшись в рюкзаке Дорис, Кори нашла еще две пары носков, уселась на спальный мешок и закинула ногу за ногу. Ей хотелось стянуть мокрые носки, но те словно приклеились к подошве: белая хлопчатобумажная ткань, отчетливо выделявшаяся в молочном лунном свете, пестрела пятнами крови. Попытки их снять теперь были чреваты неизвестно какими новыми повреждениями.

– Спасибо тебе за все, Губерт, – пробормотала она дрожащим голосом.

И натянула по паре чистых носков на каждую ногу. Стало намного лучше.

Затем развернула тренировочные брюки, служившие подушкой, и надела их. Дополнительный слой ткани почти защитил от ветра, и из груди ее вырвался вздох облегчения.

Сунув руки в карманы, Кори сидела на спальном мешке, рассчитывая медленным и размеренным дыханием помочь себе успокоиться и преодолеть дрожь.

– Не так уж и плохо, – наконец сказала она себе.

Намного лучше, чем торчать в спальном мешке, вертеться юлой от боли и видеть эти проклятые сны.