Игры в воскрешение - Лаймон Ричард Карл - Страница 21

Смерть сделала ее поведение очень странным – слизывание крови с пальцев было первым признаком.

Патриция попыталась сесть.

– Лежи смирно, – скомандовал Мелвин. Девушка повиновалась. Мелвин взял влажную губку и под пристальным взглядом Патриции стал смывать кровь с ее живота. Но рана все равно кровоточила. Он наложил на нее марлевую повязку и приступил к более мелким порезам. Когда он закончил, рисунок все еще был различим, но не кровоточил. Из-за повязки складывалось впечатление, как будто рот “Овна” заткнули кляпом.

Мелвин оставил губку около бедра Патриции. Нащупав ее рукой, она подняла эту намокшую в крови губку и выжала. Розовая струйка стекла девушке в рот. Затем Патриция вообще затолкала губку в рот, стала жадно сосать и жевать ее.

– Хочешь есть? – спросил Мелвин. Девушка что-то промычала в ответ.

– Эй, прекрати! Не ешь это!

Не колеблясь ни минуты, она вытащила губку и отдала ее Мелвину.

– Давай, садись!

Она села, скрестив ноги, положила руки на колени и посмотрела на Мелвина в ожидании следующего приказания. Несколько капель крови стекли вниз.

– Постарайся сказать что-нибудь, – попросил Мелвин. – Как тебя зовут?

Нахмурившись, Патриция потрясла головой и пожала плечами.

– А тебя как? – спросила она. Мелвин выпрямился.

– Ты можешьговорить?!

– Кажется, да.

Она не только могла говорить, но ее голос звучал вполне нормально.

– Как тебя зовут? – повторила девушка свой вопрос.

– Мелвин.

– Красивое имя, – сказала она, улыбаясь.

Глянув в камеру, Мелвин покачал головой.

– Что случилось?

– Ничего. Все в порядке. О Господи.

У него было такое чувство, как будто все это сон. Такого не моглобыть. Это превзошло все его ожидания. На самом деле Мелвин и не надеялся, что когда-нибудь ему удастся оживить одну из этих девчонок. Это было его стремление, его наваждение. Убеждая себя, что когда-нибудь все-таки наткнется на формулу, которая сработает, он сомневался, что сможет найти ее.

И если все-таки одна из них оживет,считал Мелвин, она будет похожа на стандартного зомби: с выпученными глазами и замедленной реакцией.

Патрицию нельзя было назвать нормальной, но она была очень близка к этому.

– Уму непостижимо, – пробормотал Мелвин.

– А у меня есть имя? – спросила девушка.

– Ты не знаешь? Она покачала головой.

– Что последнее ты помнишь из своей жизни?

– Ты спросил: “Ты не знаешь?”

– Нет, я имею в виду... что ты делала сегодня утром?

Патриция нахмурилась, закусила губу и пожала плечами.

– Думаю, что ничего.

– Ты помнишь больницу?

– Я там умерла?

– Ты работала там медсестрой.

– Правда? – обрадовалась девушка.

– Кто президент Соединенных Штатов?

– Откуда мне знать?

– Ты хоть что-нибудьзнаешь? Патриция широко улыбнулась.

– Тебя зовут Мелвин. – Взгляд ее упал на его забинтованную руку. – Что случилось?

– Меня ударили.

Мелвину показалось, что он услышал какой-то шум. Он остановил запись. Разговор умолк.

– Мелвин, – звал его голос Патриции.

– Да? – отозвался он.

– Мелвин!

Выключив видеомагнитофон, он поспешил наверх, в спальню. Патриция, сидя на кровати, обеспокоенно осматривалась, но, заметив Мелвина, улыбнулась и провела рукой по волосам. Ночная сорочка валялась на полу.

– Что-нибудь случилось? – спросил Мелвин.

– Я проснулась, а тебя нет рядом.

– Я смотрел телевизор.

Ее рука скользнула к груди. Глядя Мелвину в глаза, она положила ладонь себе на грудь. Обведя пальцем вокруг соска, Патриция зажала его между пальцами и оттянула.

– Хочешь поиграть? – спросила она.

– Опять? – ухмыльнулся Мелвин.

– Мне это нравится, – она извивалась, мучая свой сосок. – И тебе тоже нравится, разве нет?

– Мне не нравится, когда ты кусаешься.

– Я не буду.

– Ты мне уже обещала.

– Честное слово.

– Ладно, – сказал Мелвин, направляясь к двери.

– Куда ты?

Он оглянулся, Патриция перестала теребить сосок, и это было облегчением для Мелвина. Он знал, что она не чувствует боли, но ему было не по себе, когда она с такой силой сдавливала сосок.

– Сейчас вернусь.

– Я с тобой!

В ее глазах опять появилось беспокойство. Она ни на минуту не хотела отпускать его от себя. Утром она заплакала, когда он пытался объяснить ей, что ему необходимо отлучиться и ей надо будет побыть одной. Она умоляла взять ее с собой. Ему пришлось запереть ее в подвале. Вернувшись домой после разговора с Вики, он нашел Патрицию на грани истерики.

Пожалуй, она доставит ему еще много неприятностей.

– Подожди здесь, – сказал он.

Патриция согласно кивнула.

Поспешив в ванную, Мелвин достал из аптечки моток пластыря и вернулся в спальню.

Патриция лежала, вытянувшись на кровати, закинув руки за голову.

– Я быстро?

Скинув халат, он направился к кровати. Патриция смотрела на него, не отрывая глаз и облизываясь.

Он сел ей на бедра, ощущая прохладу ее кожи.

Ее марлевая повязка ослабла с одного конца. Мелвин хотел приподнять ее, чтобы посмотреть на рану, но она прилипла. Он вспомнил, как Вики спиртом отмачивала повязку на его руке. Ему надо будет тоже попробовать. Позже.

Он потрогал пирамиду, вырезанную им прошлой ночью, и почувствовал твердые, тонкие полоски шрамов.

– Думаю, что рана заживает, – сказал он.

– Это хорошо?

– Конечно.

Она несколько раз попыталась прижаться к нему.

– Мы не будем играть?

– Потерпи немного, – он оторвал кусок пластыря. – Закрой рот.

– Я не буду кусаться.

– Я знаю.

Она сжала губы и улыбнулась. Рука ее скользила по его телу, пока он заклеивал ей рот.

– Если ты попытаешься снять ленту, я уйду. Поняла?

Патриция кивнула.

– Ты очень больно кусаешься.

Глава 13

Конечно, загорать, намазавшись какой-то жидкой дрянью, – небольшое удовольствие. Но надо же защитить кожу от возможных ожогов! Расслабившись, Вики расположилась в шезлонге. Солнце согревало ее тело, умеренный полуденный бриз обдувал кожу.

Она хотела немножко загореть. Или по крайней мере надеялась на это. С красивым загаром она в своем новом бикини будет выглядеть на пляже неотразимо.

Солнце припекало, и Вики стала подумывать, не пора ли перебраться в тень. Но если поразмыслить, то побыть на солнце ей, в конце концов, полезно.

И еще она понимала, что если сейчас не выдержит, то будет чувствовать себя виноватой и удовольствие от солнечной ванны будет испорчено.

Пошарив у себя за спиной, Вики связала шнурки лифчика. Затем перевернулась на спину, заложила руки под голову и закрыла глаза.

Субботний день складывался великолепно.

Может, из-за прошедшей ночи, но после пробуждения каких-либо воспоминаний о мучивших ее кошмарах не осталось. Она не запомнила ничего, не могла даже вспомнить, почему во сне разорвала ночную рубашку. Ночной ужас остался где-то за пределами ее сознания.

А потом наступило утро. И хотя пробежка сама по себе не доставила Вики острого удовольствия, но в это утро ей наконец не пришлось встречаться с Декстером Поллоком. Над городом повис туман, и фонари были похожи на ярко светящиеся шары из ваты. А еще туман, казалось, окутывал звуки, делая утро неестественно тихим и безмятежным. Бежать в этот раз было намного приятнее, на Вики были только шорты и футболка. С переездом от Декстера можно было уже не надевать закрытый костюм. Она бежала быстро, и воздух омывал ее тело. Не следуя обычному маршруту, Вики пробежала на юг, чтобы не видеть стоящую на стоянке клиники машину Мелвина и не встретиться с незнакомцем, которого уже дважды видела на пляже.

На обратном пути она заглянула в булочную и купила несколько пончиков на специально захваченные с собой деньги. Когда Эйс встала, они вместе слопали их.

Затем они зашли в магазин. Эйс принялась раскладывать товары, а Вики долго и придирчиво перебирала их, выбрав наконец шорты, вязаную мужскую блузу и изящный белый купальник на веревочках – все с двадцатипроцентной “хирургической” скидкой.