Ничего невозможного - Астахова Людмила Викторовна - Страница 83

Моррану же спать не хотелось совершенно. Попробуйте-ка уснуть, когда клирик выводит носом рулады, кавалерист фыркает. Равномерно храпит лорд канцлер и сладко посапывает Фэймрил. Истинно — Кошка и Дракон, он рычит, а она — мурлычет.

Тут надо сильно постараться, чтобы отключиться от какофонии звуков. Да и мыслей у мага-телохранителя была полная голова. Не шел у него из памяти тот давний разговор в канун рождения Диана про невидимые «рояли», чье звучание ощущается загадочными «музыкантами». Слишком много потом случилось всяких разных событий, чтобы не попытаться увязать их воедино, хотя бы приблизительно. Целая коллекция необъяснимых явлений магического порядка. Удушающее заклинание дамодарского налетчика из секты «богоявляющих» — это раз, затем усыпление домочадцев в момент похищения Диана — это два. Про третий факт и вспоминать не хотелось, а именно про жутких змеепоклонников — выпускателей кишок, жаждавших выдать леди Фэйм за своего Главного Жреца. Ко всему можно добавить странное утверждение Джевиджа о реальности Великого Л'лэ, и вырисовывается весьма любопытная картина. На телах дамодарцев, и одних, и других, имелись ритуальные рисунки змеев, их магия, если это, конечно, была магия, менее всего поддавалась объяснению. Куда ни повернись — везде Великий Неспящий. Смешно даже, если вдуматься. Рассматривать Огнерожденного в качестве первопричины всего случившегося ни один трезвомыслящий волшебник не стал бы. Все равно что искать в летописях свидетельства очевидцев битв Кошачьего Короля. Или, скажем, попытаться найти замок Принцессы Стрекозки[23].

Морран помимо воли улыбнулся, вспомнив, как после прочтения очередной истории о подвигах Короля Мява несколько дней наблюдал за соседским котом, дожидаясь, когда тот отправится на доклад к своему повелителю, чтобы проследить и познакомиться лично. Полосатый Бьюри добрых побуждений мальчика не понял и громогласно возмущался столь наглому вмешательству в частную кошачью жизнь — шипел и прятался под крыльцом. С господином всех детских страшилок — Огнерожденным Морран свести знакомство не хотел ни тогда, ни сейчас. Смутный ужас перед порождением самой Тьмы до сих пор жил в душе молодого человека, хотя он уже вышел из нежного возраста. А сколько раз впечатлительный мальчик просыпался с криком, замерзшим на пересохших устах, уже и не упомнить, но много, очень много раз. Потому что не было в легендах и мифах Эльлора создания более зловещего и опасного. Хочешь — верь, а хочешь — не верь в Вечного Неспящего, в его сокрытое до поры до времени могущество, а хоть раз, но содрогнется от беспричинного страха самое мужественное сердце. Даже истово верующие в Силу ВсеТворца клирики за тысячу лет не рискнули объявить Великого Л'лэ сущностью, противной Создателю. А может, неспроста… и все предопределено, измерено, исчислено…

Мысль ускользнула из сознания, оставив едва заметный след, удивительно похожий на змеиный. Почти неуловимый взглядом на склоне песчаного бархана, исчезающий при дуновении ветра.

Поезд толстым удавом полз на восток, сон болотной змейкой скользнул в ухо Моррану Килу. И царил над землей Великий Л'лэ. Он закрыл своими радужными крыльями луну и звезды, распотрошил большие толстые тучи на множество ледяных перышек-снежинок, дыхнул потусторонним холодом и одним только взмахом гребнистого хвоста окончательно сломал хребет осени. А может быть, просто-напросто в Эльлор пришла слишком ранняя зима?

На знаменитой Технической Выставке, в открытии которой Фэйм поучаствовала настолько активно, что до сих пор видела ночами кошмары, представлялись самые последние новшества, в том числе и спальные вагоны. Поездка на Восток заставила леди Джевидж вспоминать о них все чаще и чаще, а на пятый день пути измученная женщина готова была убить ради возможности хоть часок полежать на спине — вытянуть ноги и выпрямить спину. Даже наличие уборной не спасало от необходимости терпеть до станции. Сортир оказался настолько крошечный, будто специально рассчитанный только на мужчин, так что ни одна женщина не сумела бы в него втиснуться. Ко всем прочим неудобствам путешествующим дамам приходилось сильно ограничивать себя в еде и питье. Фэйм удерживалась от истерики лишь неимоверным усилием воли и потому, что знала — Джевиджу приходилось еще хуже. В измятой несвежей одежде, без возможности сменить белье пассажиры к концу пути старались друг на друга не смотреть, дабы не смущать видом и запахом.

Женщина усердно мусолила томик со стихами, всеми силами пытаясь справиться с настойчивым зовом природы. До станции Араун оставалось каких-то полчаса, которые в иных обстоятельствах пролетают незаметно. Фэймрил же считала каждое мгновение, отделяющее ее от укромной дамской комнатки. Поэтому, когда поезд резко начал тормозить, а потом и вовсе встал как вкопанный, ее ужасу и возмущению не было предела.

— Морран, посмотрите, пожалуйста, что там происходит?! — воскликнула нервничающая «мистрис Джайдэв», дергая «кузена» за рукав. — Росс, выгляните в окно. Что-то же случилось?!

Что бы ни произошло с поездом, с ней очень скоро мог приключиться ужасно неприятный конфуз.

— Мы все равно ничего не сможем сделать, — проворчал Джевидж. — Посидите спокойно.

Он искренне не понимал, что вызвало такое нетерпение. От постоянного раскачивания Росса мутило, а тут выдалась минутка покоя, которую дорогая женушка решила отравить своими требованиями.

«Посидите спокойно?! Легко ему говорить!»

— Пожалуйста, выгляните в окно, — прорычала Фэйм. — Я очень вас прошу.

— Через пять минут поедем, — уперся Росс, не двигаясь с места.

Из чистейшей вредности, между прочим, сказал, хотя ему ничего не стоило опустить раму.

— Морран, сходите к дежурному, узнайте, почему стоим, — не унималась женщина, переключив внимание на сонного мэтра.

— Наверняка он тоже не в курсе, — попытался вмешаться Джевидж, но, получив в награду яростный взгляд супруги, взбодрился: — Да успокойтесь, ради всех Десяти Дланей! Ничего страшного в том, что постоим на месте чуть-чуть!

Однако же любимая женушка словно с цепи сорвалась. Она не обращала внимания на удивленные и осуждающие взгляды спутников.

— Я хочу выяснить причину задержки, — взвизгнула она и вскочила с места.

— Фэйм! Немедленно сядьте!

— И не подумаю! Не смейте мне приказывать!

Откровенно говоря, Джевидж еще ни разу не видел жену в таком состоянии. Миледи с силой выдернула свою руку из его ладони, а когда Росс попытался ее остановить, пребольно шлепнула по запястью и рванулась прочь из купе.

— Я сейчас вернусь.

Морран шмыгнул следом. Он нагнал строптивую леди на ступеньках, ведущих из вагона.

— Ми… мистрис Джайдэв! Фэйм! Да постойте же!

Внизу на насыпи уже толпилась часть встревоженных пассажиров. Они обступили со всех сторон совершенно растерянного дежурного. Оказалось, что задержка будет долгой — железнодорожная колея серьезно повреждена оползнем, и на восстановление полотна уйдет, по меньшей мере, остаток ночи и все утро.

— Значит, мы еще простоим здесь какое-то время? — живо поинтересовалась Фэймрил.

— О да, мистрис Джайдэв, к огромному сожалению, это так, — заверил ее железнодорожник.

«Прекрасно!» — с облегчением подумала женщина и стала присматривать для себя кустики подальше и погуще, чтобы там справить малую нужду. И так как подходящее укромное местечко располагалось довольно далеко, Фэйм решительно зашагала в избранном направлении.

«Сейчас, сейчас, сейчас… Ой-ой-ой…»

— Ми… стрис! Ми… Эй! Вы куда?! Я с вами! Я не могу оставить вас без защиты!

— Морран, подождите меня здесь, ваша защита нужнее Россу, — не оборачиваясь и не сбавляя темпа, прошипела в край разозленная женщина. — А у меня револьвер с собой.

— Фэйм! Миледи! — не отставал молодой маг. — Куда вы идете?

— О ВсеТворец-Каратель! За что мне это наказание?! — простонала леди Джевидж, воздев руки и призывая в свидетели небеса, осыпающиеся мелким снежком. — Оставьте меня наедине с природой! Я очень-очень хочу немного побыть одна. Понимаете? Совсем-совсем одна!